Сингулярность (СИ) - Грант Эдгар (список книг TXT) 📗
— Президенты знают о том, что американцы хотят использовать коллайдер? — спросил доктор Ривье, который уже перестал удивляться услышанному.
— Знают. И нашу совместную операцию санкционировали именно они, — ответил на вопрос Драгин. — Скажу даже больше: ввиду чрезвычайной сложности и секретности операции мы получили добро на использование всех доступных ресурсов двух государств для того, чтобы она завершилась успешно. Поэтому, доктор Ривье, вы как добропорядочный гражданин Франции просто обязаны оказать полное содействие в том, что нам предстоит сделать.
— У меня есть выбор? — тихо проговорил Ник, стараясь не встречаться глазами с русским.
— Нет, — вместо коллеги ответил Тьери и положил перед ученым на стол листок бумаги. — А теперь взгляните на это.
Чуть повернувшись к свету, чтобы в полутемном каминном зале лучше разобрать написанное, Ник быстро пробежал глазами по строчкам формул под простенькими схемами и поднял на Тьери полные ужаса глаза.
— Это невозможно… — побледнев, выдохнул он.
— Возможно, доктор Ривье, — скупо улыбнувшись, сказал Драгин. — И мы в России это уже делали.
Кэмп Дэвид.
Загородная резиденция Президента США
Хмурый и мрачный, как туча, Президент расхаживал по небольшой гостиной, то и дело бросая взгляды на Бэйтса, который сидел в кресле у журнального столика в напряженной позе.
— Ты видел, что затеяли эти твари? — резко обернувшись, бросил он, сделав размашистый жест в сторону большого панорамного окна, выходившего на просторную подсвеченную теплым светом ламп лужайку. — Они, мать твою, решили уничтожить Европу! И, самое главное, они забыли меня об этом поставить в известность! Ничего… Я им покажу, кто пока еще Президент Америки!
— Босс, не истери, а то, глядя на тебя, я сам уже начинаю дергаться, — как можно более уверенным тоном сказал глава МНБ. — В том, что говорит Тэйкли, есть определенный смысл. И в этом пункте из цэрэушного устава тоже есть смысл. Ты, если что, чист и был не в курсе.
— Если что — что? — зло прошипел Президент. — Если они разрушат пол-Европы, которая до сих пор считается нашим союзником? Если погибнут сотни тысяч или даже миллионы гражданских? Это что, по их мнению, справедливая расплата за то, что из-за нашей собственной тупости европейцы постепенно отдаляются от нас и сближаются с Россией?
— Тэйкли типичный неокон* (*Неоконсерватор. Неоконсерватизм — радикальная идеология крайне правых американских политиков США, выступающих за использование экономической, политической и военной мощи для достижения беспрекословного господства США в мире), — возможно, такой вариант развития событий его не смущает.
— Меня он смущает! Меня! — повысил голос почти до крика Президент.
— Только не надо кричать, а то охрана набежит, — Бэйтс потянулся к стакану виски и сделал небольшой глоток.
— Хорошо, хоть охрана здесь из старых. А то после разговора с Тэйкли, этим, мать его, серым кардиналом, в Белом Доме я уже ни в чем не уверен. Я поэтому и пригласил тебя сюда, в загородную резиденцию, — Президент бухнулся в кресло и взял свой бокал. — Ладно, давай подумаем, как из этого дерьма выгребаться. Теперь, когда я все знаю, ответственность лежит на мне.
— Сначала надо ответить на главный вопрос. Принимая во внимание сегодняшнюю ситуацию и аргументы, приведенные Тэйкли, ты считаешь допустимым разрушение Западной Европы?
— Нет, — энергично замотал головой Президент. — Я на себя такой грех не возьму ни перед Господом, ни перед американским народом.
— Хорошо. Отсюда и будем плясать, — Бэйтс откинулся на спинку кресла и продолжил: — Давай посмотрим, какие у нас есть варианты. Первый и самый очевидный — отдать приказ Тэйкли остановить операцию на коллайдере.
— Это не вариант. Ты видел его глаза, когда он говорил. Это глаза коршуна, пикирующего на добычу. Он верит в то, что делает, и считает это благом для Америки. Его не смущают ни разрушенные города, ни загубленные жизни людей, ни ужасные глобальные последствия, которые могут наступить после катастрофы. Его не смущает даже то, что мы тоже можем пострадать. Для него главное — сам процесс охоты и ее кульминация — удачно проведенная операция. А там будь что будет. Я вообще думаю, что он все это затеял из ненависти к человечеству. Он остался один. Сын погиб в Ираке, жена умерла от осложнений после пластической операции, дочь свихнулась от передоза наркотиков и сидит в психушке. Ему за 70, и даже после таблеток шлюхи его уже не интересуют. Жизнь прошла. Что ему терять, кроме воспоминаний? Я, конечно, могу отдать приказ прекратить операцию, и Тэйкли как ее куратор будет обязан его принять. Но я совсем не уверен, что он его выполнит. Он может согласно кивнуть и оставить все как есть. Ведь он планирует войти в историю как спаситель Америки, пусть даже неизвестный.
— Согласен, здесь есть определенный риск, и игнорировать его нельзя. Может, все же связаться с европейцами и попросить отложить эксперимент.
— Это тоже не вариант. Мы уже это обсуждали. Просто так они эксперимент переносить не станут, а если им все рассказать… Тут я даже представить не могу, что начнется. Они ведь уже пострадали от первой черной дыры. От них в нашу сторону полетит столько дерьма, что мы век не отмоемся.
— Ну и хрен с ними. Дерьмо не камни. Выдержим. Пока у нас в Европе войска, мы все равно держим их за яйца. Да и натовские генералы хорошо прикормлены. Будут петь под нашу дудку, — Бэйтс поиграл в стакане почти растаявшими кубиками льда. — А насчет первой черной дыры можно сказать, что это были террористы, экологи, там, или исламисты. Или, в конце концов, признаться, что это сделал Тэйкли без согласования с Администрацией. Арестуем, передадим в международный трибунал. Потом объявим его сумасшедшим и он тихонько повесится в своей камере в Гааге или еще где-нибудь подальше от людских глаз.
— Это, конечно, вариант. Но сложный и запутанный, а главное, требующий времени. Давай подумаем еще. Здесь надо что-то эффективное, дешевое и быстрое.
— Дешево и быстро можно помешать эксперименту только повредив или уничтожив коллайдер.
— Вот и я думаю в том же направлении, — согласно кивнул Президент. — Надо узнать у Райнера, какие активы у ЦРУ есть в Швейцарии. Думаю, пара серьезных оперативников при хорошей поддержке могут там все поставить на уши.
— Я уже выяснял у Ситва наши возможности, как только узнал, что на женевском коллайдере возникла черная дыра. Он, конечно, битый лис и мне ничего конкретного не сказал, но дал понять, что агентура в основном на уровне сбора информации, а здесь нужна силовая операция. Ее, конечно, можно подготовить, но на это уйдет время, которого у нас нет.
— Может натравить на ЦЕРН наших киберпсов и хакнуть их нахер?
— Попытаться стоит, — согласился Бэйтс. — Но они выдерживают по несколько хакерских атак в день. После Пентагона коллайдер — самая популярная цель для хакеров, поэтому защита у них очень сильная. Если привлечь АНБ, взломать его можно, но на это опять же уйдет время. Вне зависимости от нашего решения я предлагаю заняться этим как можно скорее, хотя такая атака и не будет кардинальным и окончательным решением. Здесь надо искать способ нанести как можно большие физические повреждения самому коллайдеру. Лучше всего вывести сегмент основного ускорителя в районе одного из детекторов. Это выключит их на год, а то и больше.
— Беспилотник?
— Не пойдет. Его отследит натовская ПВО, и станет ясно, чей он. Если заткнуть НАТО, подключатся русские. У них станции дальнего обнаружения контролируют почти все северное полушарие и в Средиземном море группировка военных кораблей с мощной системой ПВО. Их радары закрывают весь юг Европы. Хотя, удар с воздуха… — Бэйтс, задумавшись, постучал уже опустевшим стаканом по массивному кожаному подлокотнику кресла. — Когда я работал с ЦРУ, мы использовали одно средство. Оно, правда, дорогое и делается под заказ, но у нас наверняка осталось что-то из старых запасов, готовое к применению в районе Средиземного моря.
