Демоны на Радужном Мосту - Чалкер Джек Лоуренс (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT) 📗
Канал связи служит в нескольких целях. Он может получать и усиливать эти полосы частот, как при передаче, так и при приеме, а его способность подавлять фон, даже с довольно большого расстояния, пока он еще не выделил для пользователя из большой толпы один организм или личность, невероятно гибка.
Поскольку Модра находилась в полной изоляции энергетического пузыря, ее мысли были экранированы, но Джимми Маккрей смог проникнуть в них, не сбивая ни ее, ни аппаратуру, полностью настроенную сейчас на эмпатическую полосу частот.
Волны и волны чувств, значительные концентрации… живая планета. Невозможно поверить, и невозможно не придать этому значения. Ощущение, будто сканируешь большое населенное место… Никаких сомнений. Там, на планете, что-то есть… Их много… Интересно, похожи ли они вообще на что-нибудь? Возможно, это чистая энергия, находящаяся в виде плазмы, которую мы не в состоянии увидеть, услышать или вообще понять… Форма, зафиксированная в энергии, без материи, наподобие синтеза материи и энергии, который использует наш мозг… Чистый разум, вообще без тела… Но обладающий формой. Какая-то форма у них есть, поскольку они отдельны друг от друга. Разум чистой энергии в энергетическом же сосуде… Живые передатчики и приемники, которые видят и слышат, передавая волны и отраженные сигналы… отраженные сигналы, слишком непонятные. Нужно проникнуть глубже, вычленить кого-то одного…
– Она пытается подобраться к кому-то одному, – сказал им Джимми. – Но получает примерно тот же результат, что я получил на общем сканировании. Судя по тому, что она ощущает, я вполне могу сказать, что мы были правы с самого начала. Они там.
Выделила… Странное ощущение… Она поежилась. Необычное ощущение… Что оно означает? Совсем нет никакой хитрости, обмана… Кем бы они ни были, они честны и откровенны друг с другом. Если все их взаимодействие происходит посредством телепатии и эмпатии и еще на каких-нибудь полосах, которые мы, возможно, не в состоянии перехватить, это было бы… Никаких признаков зависти, жадности, ревности… Раса, где нет ни единого из семи смертных грехов. Если бы не их кошмарная среда обитания, на этой планете было бы скучнее, чем в раю… Хм, а это мысль! Может быть, это я слишком нормальна? Возможно, я мысленно отфильтровываю все неприятное…
Джимми Маккрей вздохнул.
– То, что она улавливает, определенно доказывает, что они не имеют ничего общего с такими хищниками, как мы. Интересно, зачем видам, которые никогда не лгут, не мошенничают, не воруют и не воюют, вообще нужен разум?
– Возможно, они переросли все это, – предположил Трис Ланкур.
– Или, скорее, пережили и уничтожили, – цинично заметил Дарквист. – Я отказываюсь расставаться со всеми своими предрассудками.
Умеют ли они любить? Существуют ли между ними близкие отношения? Известна ли им доброта, нежность, милосердие, жалость? Боже правый! Как я могу почувствовать, есть ли такие вещи у них, если не смогла увидеть их даже в себе самой и в том, кто принадлежит к моей собственной расе?
– Она отвлекается, задумывается, – предупредил их Джимми. – Не стану утверждать, что она потеряла самообладание, но уверенность в себе точно потеряла. Мне неприятно это говорить, но даже если мы на правильном пути, я не думаю, чтобы у нее хватило душевных сил справиться с задачей, и она тоже это знает. Ее мысли бродят по замкнутому кругу.
Трис Ланкур вздохнул.
– Ну ладно, выводи ее. Придется придумывать, как зайти с другой стороны. Она единственный эмпат, который у нас есть.
И в этот момент на командном мостике появилась Молли. Обычно она там не показывалась, особенно когда кто-то работал, но сейчас Маккрей ощутил, что она заскучала и начала чувствовать себя одиноко.
– Что вы делаете? – спросила она вежливо.
Внезапно все взгляды устремились на нее, и Джимми Маккрей уловил все их мысли одновременно – что было совсем не трудной задачей, поскольку мысли эти были практически одинаковыми.
– Нет! Даже и не думайте об этом, – сказал он, отвечая на их невысказанный вопрос. – У нее разум пятилетки.
– Возможно, для подобного задания это совсем не такой уж и недостаток, как кажется, – проговорил Трис Ланкур.
– В самом деле, – вступил в разговор Дарквист. – Она не станет тратить энергию на пустые размышления, почему невозможно то или это, насколько это чуждо и прочее в таком духе, или задумываться над собственными проблемами. Забавно будет, если окажется, что нам с нашими машинами мешали наши же знания и наш интеллект.
Было решено, что использование крошечного передатчика, по которому знакомый голос Джимми будет нашептывать Молли инструкции и слова ободрения, в данном случае будет оправданным, хотя теоретически он и мог отвлекать ее внимание. В любом случае, Молли никогда не могла справиться больше чем с одним делом одновременно, а ей страшно хотелось выяснить, что делает машина с красивым сиденьем, если это не будет больно и кто-нибудь будет говорить ей, что делать.
Трэннон Коуз без труда подключил к пульту дистанционное управление, благодаря чему им не пришлось объяснять ей, как работает эта штука, а Джимми получил дополнительный контроль.
– А теперь что делать, Джимми?
– Не разговаривай, просто думай свои вопросы, – велел он. – Пузырь… оболочка делает слова бесполезными, но я всегда могу услышать тебя. А сейчас тебе нужно расслабиться и впустить в разум картинки. Да, вот так. А теперь…. что ты видишь у себя в голове?
– Солнце. Такое же, как на картинке на большом экране. Оно кажется очень горячим.
– Оно действительно горячее. А теперь – помнишь, как ты узнаешь, что чувствуют мужчины, когда просто глядишь на них? Так вот, расслабься и сделай то же самое с этим солнцем.
Недоумение. Замешательство.
– Не получится, – пробормотала Гриста. – Даже Молли не поверит, что в таком месте может кто-то жить.
– Заткнись, Гриста, – прошипел он, хотя ее слова прозвучали эхом его собственных мыслей. Как бы там ни было, еще рано было сдаваться. Они должны хотя бы попытаться. – Просто узнай, что чувствует солнце, Молли, – попросил он ласково.
Она пожала плечами; в голове у нее мелькнула мысль, что он ее разыгрывает, но она не могла отказаться.
– Если ты просишь, Джимми, я попытаюсь.
Мгновенный шок, опять недоумение, полное замешательство.
– Там люди! Как это, Джимми? Почему они не сгорают?
– Мы не знаем, – ответил он честно. – Именно поэтому мы здесь и находимся. Давай я подведу тебя поближе. Когда я буду готов, тебе, возможно, даже удастся различить кого-нибудь одного. Не кого-то особенного, а кого угодно. Посмотрим.
– Смешное ощущение, – сообщила она, скорее заинтересованная, чем испуганная. Ее замешательство полностью исчезло, поскольку в ее мозгу сомнение сменилось фактом. – Чепуха какая-то, Джимми. Они не такие, как мы!
– Да, они другие. Именно поэтому с ними так трудно говорить. Взгляни на кого-нибудь из тех, кого ты ощущаешь. Посмотри, можешь ли ты понять, что он чувствует?
Она попыталась. Она пыталась изо всех сил.
– Прости, Джимми, ничего не получается. Какая-то ерунда.
Он вздохнул и отключил микрофон.
– Ничего нового. Она проникла туда, но для нее они такие же чужие. Если не считать детского изумления, она в таком же тупике, как и мы.
– Что ж, попытаться все же стоило. – Трис Ланкур вздохнул.
– Интересно, почему им так грустно?
Голова Джимми взметнулась вверх – он чуть было не забыл снова включить микрофон.
– Что? Что ты спросила?
– Многим из них грустно, вот и все. Приходят другие, пытаются успокоить их. Но у них не очень получается. Может, я помогу? Пожалею… Ой! Я все испортила!
Джимми внезапно пришел в такое волнение, что почти забылся.
– Нет! Нет! Ты все делаешь отлично!
Остальным он сказал:
– Она обнаружила, что некоторым из них грустно. Возможно, у них какое-то горе. Трудно сказать. Я не могу сам уловить это, даже через ее разум. Чувствую только ее реакцию. Она инстинктивно посочувствовала им – и они ощутили это!
