Сумерки Кланов-8: Соколиная заря - Торстон Роберт (книги полностью .TXT) 📗
— А что вы думаете насчёт самого факта выставления ею заявки на соискание родового имени?
— А это меня не касается.
Не совсем типичная реакция для вернорожденного воина Сокола. Тот мог бы быть или за, или против Дианы, но такое безразличие казалось странным.
— Не считаете ли вы, подобно некоторым, что она ещё не доросла до того, чтобы стать воином с родовым именем…
— Это меня тоже не касается. Пери остановилась.
— Конечно, это вас не касается, ведь вы не понимаете, о чем я говорю.
— К гостинице — сюда, — бросил воин, сворачивая в переулок, ранее не замеченный ею.
Пери какое-то мгновение колебалась, но любопытство заставило её последовать за ним.
— Вы не знаете, кто такая Диана, воут? — спросила она, заходя в переулок.
Мужчина продолжал идти впереди, не обращая на неё никакого внимания.
— Не важно, — ответил он на ходу.
— На вас мундир Гвардии Сокола, но вы не Гвардеец Сокола, воут?
— Не важно, — повторил воин и обернулся.
Хотя в переулке было темно, Пери все-таки разглядела его сжатые в кулаки руки. Позади неизвестного воина из темноты появились ещё два человека, и, если она не ошибалась, на них тоже были мундиры Нефритового Сокола.
Пери попятилась назад, споткнулась и, ткнувшись спиной в стену, с трудом сумела удержаться на ногах. Первый воин схватил её за плечи и приподнял над землёй. От него сильно пахло чем-то, чем воняло и в штаб-квартире Этьена Бальзака. Какое-то мгновение Пери всматривалась в глаза воина, но они были совершенно пусты.
После этого он бросил женщину в сторону своих товарищей, и те стали избивать её.
Пери били очень долго и жестоко, пока она наконец не потеряла сознание от боли.
XVII
Медицинский центр Элизабет Хейзен
Госпиталь
Айронхолд
Кластер Керенского
Пространство Кланов
28 февраля 3060 года
— Диана, она, может быть, не придёт в себя ещё много дней, может быть, даже недель, — проговорила Джоанна непривычно тихим голосом — вероятно, оттого, что в госпитале не разрешалось разговаривать громко. — Может быть, она вообще в коме.
Диана даже не обернулась в её сторону, продолжая стоять рядом с восстановительной капсулой, где тело Пери словно висело в воздухе, хотя и было ясно видно, что от запястий, шеи, затылка и груди отходили датчики и гибкие шланги, подсоединённые к оборудованию, совмещающему в себе блоки диагностики и снабжения лекарствами.
Все это выглядело жутковато: переплетённые друг с другом трубки различной толщины, которые извивались, скользили, висели и опоясывали многострадальное тело Пери, словно раздувшиеся от злости змеи, стремящиеся высосать её всю досуха… хотя и было понятно, что без них женщина не сможет прожить ни минуты.
Хотя на Пери и был просторный больничный халат, скрывавший тело почти целиком, на её руках, ногах и лице все ещё виднелись темно-синие, багровые и чёрные-синяки и ушибы, оставшиеся после того нападения. Медицинский персонал удивлялся тому, как женщина вообще выжила после такого.
Однако Пери хоть и медленно, но верно шла на поправку с момента её помещения в прозрачную капсулу.
Глядя на беспомощно повисшее между небом и землёй — точнее, полом и потолком — неподвижное тело, Джоанна с запоздалым лёгким раскаянием подумала о том, что за столько лет ни разу не вспомнила о Пери.
Когда они встретились в последний раз, Пери уже давно была исключена из той самой сиб-группы, что произвела Эйдена и Марту…
Эйден сбежал с Айронхолда, и Тёр Рошак послал Джоанну вместе со странноватым инженером по имени Номад за ним в погоню. Они в конце концов нашли его вместе с Пери на научной станции, на планете Токаша. К тому моменту, хотя ни Эйден, ни Джоанна об этом даже и не подозревали, уже была зачата Диана. Она родилась спустя несколько месяцев…
Джоанна почувствовала тошноту. Ей становилось прямо-таки дурно при мысли о естественных родах.
— Диана, завтра твоё первое испытание за родовое имя. Околачиваться здесь не…
— Замолчите, Джоанна.
В любой другой момент наставница должным образом отреагировала бы на подобную дерзость, но тут в ней заговорил инстинкт бывшего сокольничего, и она решила быть снисходительнее к чувствам девушки. Джоанне не хотелось, чтобы что-нибудь как-нибудь не так сказалось на боевом задоре Дианы, столь необходимом ей для борьбы за родовое имя.
Ну что тут сказать? В самом начале я не верила, что у неё что-нибудь получится. Да, я понимала, что, как у воина Нефритового Сокола и дочери Эйдена Прайда, у Дианы есть все необходимые качества для того, чтобы как следует сражаться. Неистовость, которой не всякий воин Клана может похвастать… Жеребец говорил, что в истории Терры были Кланы, которые назывались варварскими, славившиеся своей жестокостью, дикостью, умением не только продырявить шкуру ножом, но вслед за этим… а то и до того содрать её. В бою Диана именно такова — она истинный варвар, но не вернорожденный, а это серьёзный недостаток… Сначала я думала, что вольнорожденность будет для неё серьёзным препятствием, а вот теперь этот факт представляется сильной стороной. Диана способна победить, в этом я сейчас не сомневаюсь… если только она не станет постоянно крутиться у постели своей матери.
Джоанна недоумевала: что же могла чувствовать Диана здесь, в реабилитационной палате медицинского центра? Озабоченность состоянием этой искалеченной женщины, помещённой внутрь медкапсулы?..
Словно бы отвечая на этот невысказанный вопрос, Диана вдруг заговорила:
— Я не виделась с нею… с моей матерью, уже давно. Что она делает на этой планете? Зачем она здесь? Мы так редко выходим на связь друг с другом… Почему она не пришла повидаться со мной? Мой путь к завоеванию родового имени — это что-то значит для неё? Разве ей не хотелось бы поддержать свою дочь?
Джоанна отвернулась в негодовании, причину которого она не могла объяснить.
— Я — вернорожденная, — сказала она. — Я не знаю, как ведут себя матери и о чем они думают.
Диана тихо рассмеялась:
— Конечно… Вернорожденная, вольнорожденная… Вольняга. «Вольняга»!..
От внимания Джоанны не ускользнуло то, с какой разной интонацией оба раза было произнесено это слово. В первом случае оно было тем, как обычно вернорожденные называют вольнорожденных, а во втором — самым обидным ругательством в касте воинов. В каком-то смысле эти слова определяли самое Диану: что-то среднее между представлением о том, что она являлась все-таки квазивернорожденной от двух вернорожденных родителей и жила, мыслила и сражалась точно так же, как и любой воин, появившийся из канистры… и тем, кем она была на самом деле — свободнорождённой из чрева матери, то есть вольнягой.
Размышляя об этом, Джоанна не могла не смотреть на тело, находящееся в медкапсуле. Именно из этого тела и появилась на свет Диана. Чьи-то руки, наверное, помогали облегчить ход родов: какая-нибудь вольнорожденная-служащая заботилась о новорождённом, смывала с него кровь и какашки; чьи-то руки держали младенца со своего рода непонятной вольнорожденной нежностью — перед тем как отдать его в объятия матери…
При одном воспоминании о том немногом, что ей было известно о вольных рождениях, Джоанна мысленно мигом нарисовала себе картину этого процесса в том виде, как она сама его понимала — в гротескном виде, сплошные чудища и зеленые кошмары. Моментально по её телу прокатилась сильная волна отвращения, и ей сразу же захотелось поскорее убраться из этого медицинского учреждения.
Сделав шаг по направлению к выходу, Джоанна остановилась: Диану нельзя было оставлять одну. Конечно, не в силу каких-то там товарищеских отношений, а просто потому, что наставница не могла позволить девушке проиграть в завтрашней схватке. Сколько трудов было потрачено, сколько пота пролито в жёстких, а порой и жестоких тренировках!
Джоанна почувствовала, что Диану необходимо увести отсюда, направить все её мысли к заветной цели — завоеванию родового имени.
