Вторжение - Андреев Николай Ник Эндрюс (читать полную версию книги TXT) 📗
– Полностью уничтожен, – тяжело вздохнул офицер. – В настоящий момент он разгерметизирован. О судьбе коллег я ничего не знаю. В этом хаосе невозможно разобраться. Кто-то погибал при взрывах, кого-то пламя отрезало в блокированных кабинетах, а некоторых утягивало в космос. На моих глазах улетели два охранника. У бедняг не было ни единого шанса. Скоро вы сами всё увидите. Шлюзовой зал уцелел чудом.
Храбров двинулся к лестнице, Старкс и Сигал задержались. Аланцам не терпелось обсудить произошедшие события, и русич не собирался им мешать. Особой надобности в помощниках Олесь не испытывал. О покушении на свою жизнь Храбров тоже не беспокоился. После бегства горгов посвященные наверняка вновь затаятся. Персона какого-то майора-землянина больше никого не интересовала.
Грей не ошибся, руины на «Альфе» произвели на русича сильное впечатление. Проломленные расплавленные ступени лестниц, погнутые стены, многочисленные следы пожаров. Тут же лежали обугленные тела погибших. Похоронные команды не успевали уносить трупы. Двери большинства помещений выбиты и отброшены в коридор. Это результат ударной волны при взрыве. В одном месте Олесь обнаружил свежую заплатку. Сварщики отлично потрудились.
Землянин прекрасно ориентировался на базе и тотчас подмечал, какие сектора блокированы. Получалась довольно печальная картина. На внутренних этажах функционировало меньше пятидесяти процентов площадей. А ведь основные разрушения станции на крайних уровнях. Что же творится там?
Возле командного центра с оружием наперевес стоял десантник. Возле него на полу виднелись пятна запекшейся крови. Солдат вытянулся в струну и молча отступил к стене. Кивнув головой, Храбров прошел в зал.
– Господа офицеры!
Возглас был столь громким и внезапным, что русич невольно замер. Все тасконцы и аланцы, вытянув руки по швам, повернулись к Олесю. Приблизившись к землянину, начальник базы четко отрапортовал:
– Господин майор, мы рады вас приветствовать на «Альфе-2». Таким образом персонал станции и я, лично, выражаем восхищение вашим руководством и стратегическим талантом.
– Обойдемся без пафосных эпитетов, – смущенно произнес Храбров. – Придумать план битвы может каждый, куда сложнее его реализовать. Если бы не проявленный нашими людьми героизм, врага вряд ли бы удалось остановить. Я благодарен всем за выдержку и мужество. После облета базы мое сердце наполнилось гордостью за человечество. Даже с такими повреждениями «Альфа» продолжала сражаться с мерзкими тварями. Насекомые надолго запомнят схватку в пятом секторе системы Сириуса!
Меркус сделал едва заметный жест, и из-за его спины вышел лейтенант с огромным подносом. На нем находилось два десятка бокалов с желтоватым искрящимся вином.
– Я предлагаю тост за славную победу! – вымолвил полковник.
– Согласен, – проговорил русич. – Но давайте выпьем и помолчим в память о тех, кто не дожил до этого счастливого мига. Из пятидесяти кораблей принимавших участие в битве уцелело лишь семь. Вечная память героям!
Офицеры дружно осушили бокалы. Торжественная часть завершилась, и персонал центра приступил к работе. Меркус и Храбров остались наедине. Отойдя в сторону, командир станции с улыбкой сказал:
– В тот момент, когда мобильная группа двинулась к «Эре-43», я был готов разорвать вас на части. Большую глупость трудно придумать. База против двадцати пяти крейсеров! Поступок, граничащий с предательством.
– Я хотел втянуть горгов в сражение раньше, чем эскадры объединятся, – произнес Олесь. – Пришлось пожертвовать двенадцатью эсминцами. К счастью, Эбши слишком поздно догадался о моем замысле. Конуг недооценил нас. Это очевидно.
– Пожалуй, – вымолвил тасконец. – Но игра чересчур рискованная. Удивляюсь, как Хоквил не пристрелил вас. Я бы не удержался. План безумного авантюриста с многочисленными допусками. Впрочем, гениев всегда трудно понять.
– Полковник, – с укоризной сказал русич. – Хоть вы не занимайтесь лестью. Я обычный человек со своими достоинствами и недостатками. Тем более, землянин. Программа «Воскрешение» подняла мой интеллект до уровня хорошо образованного аланца. Если бы не Делонт…
– Всё так, – оборвал Храброва Меркус. – Но, видимо, в вас, землянах, есть что-то особенное. Молодая развивающаяся раса. Порыв, упорство, какая-то искра сумасшествия. Меня никто не может обвинить в подхалимстве. Бог тому свидетель. Когда командующий назначил неизвестного майора руководителем обороны четырех секторов, моему возмущению и негодованию не было предела. Наше выяснение отношений только на время смягчило проблему. Я не лукавлю. Допусти вы ошибку, и соответствующий доклад тут же отправился бы Сорвилу.
Офицер грустно усмехнулся и после короткой паузы продолжил:
– Сейчас всё иначе. Битва заставила меня взглянуть на многие вещи под другим углом зрения. Командующий сделал абсолютно правильный выбор. Можно годами просиживать в военной академии и ничему не научиться. Кроме того, никакие лекции и маневры не заменят боевой опыт. План сражения был великолепен. Я готов повторить это слово тысячу раз. Даже уничтожив нас, Эбши ничего бы не добился. Насекомые не прорвались бы к планетам. Поверьте, я горд, что моя станция оказалась в центре жестокой схватки с врагом. Наши имена войдут в историю!
– Но какова цена, – с горечью проговорил Олесь. – От «Альфы-2» остались жалкие руины. Пожары до сих пор не потушены. А сколько людей вы потеряли? Сколько матерей лишились сегодня детей? Это тяжкий крест, полковник. Его с плеч не сбросишь.
– Не надо себя казнить, – возразил тасконец. – Мы не прятались за спины подчиненных. В любой момент и вы, и я могли погибнуть. Слухи разносятся быстро.
Даже в космосе о том, что руководитель обороны в минуту смертельной опасности не покинул «Сервет», наверняка уже знает весь звездный флот.
– Потрясающая оперативность, – иронично заметил русич.
– В стенах базы есть пробоины глубиной до сорока метров, – не обращая внимания на реплику Храброва, вымолвил Меркус. – Да, разрушено больше половины секторов. Да, по самым оптимистичным прогнозам погибло не менее четырехсот человек. Из шестнадцати боевых рубок уцелели лишь две. Но эти люди отдали свои жизни не зря. Они спасли Алан и Таскону от уничтожения.
– Полковник, давайте лучше выпьем, – предложил Храбров.
– С удовольствием, – произнес командир «Альфы». – Чертовски хочется напиться.
– Кстати, – сказал землянин. – Ресторан двумя этажами выше сохранился?
– Увы, – Меркус развел руками. – Пара прямых попаданий и сейчас там пустота. Как назло мы перенесли в заведение тяжелораненых. Крыло вражеского крейсера срезало часть складских помещений и повредило медицинский блок. Это место казалось нам надежным. Просчитались. Не выжил никто.
– Всего не предусмотришь, – проговорил Олесь, осушая второй бокал.
В голове приятно зашумело. Вино было довольно крепким. В ногах появилась непривычная тяжесть, предметы потеряли четкие очертания, а по телу прошла теплая волна. Постепенно в разум приходило спокойствие и умиротворение. В животе предательски заурчало. Когда русич последний раз ел? Сразу и не вспомнишь. Точно на «Сервете», но когда? Храбров невольно взглянул на часы.
– Со стороны «Эры-43» приближаются два объекта, – громко доложил наблюдатель.
– Изображение на экран! – приказал полковник.
В первую секунду землянин не поверил собственным глазам. Неужели он настолько пьян? Вряд ли. Беспристрастные дальномеры увеличили картинку. Теперь никаких сомнений. К станции летели два эсминца.
– Скорость одна сотая «С», – сообщил капитан. – Корабли идут явно на пределе. Им здорово досталось.
– Чудо, что они вообще уцелели, – вымолвил Олесь. – Установите с судами контакт.
– Пытаемся, – откликнулся офицер. – Пока безуспешно. Эсминцы не отвечают на вызов. Наверняка повреждены передатчики. Скоро корабли войдут в зону сильного сигнала, может тогда что-нибудь получится.
Ждать пришлось минут десять. Суда двигались очень медленно. Наконец, изображение на экране заколыхалось. Сквозь рябь помех русич с трудом различал Кембела и рубку управления его эсминца. Искореженные перекрытия, осколки стекла и пластика на полу, на стенах черные следы пожара. Командир корабля выглядел не лучше. Перебинтованная грудь, наброшенный сверху китель, обожженная шея и огромный синяк под левым глазом.
