Вакуум (СИ) - Македонов Дмитрий (чтение книг txt, fb2) 📗
— Ну, ответь.
— А что мне отвечать, Тёмыч?! — разнёсся его голос по бассейну. — Ты, а не я, врал своим в лицо! Зачем ты это делал?!
— Я — командир! А задача командира знать о своих людях всё! Всё! Вы все забыли, что я перестал быть равным! Даже я об этом забывал! — видимо, капитан выкладывал все накопившиеся мысли.
— Хорошо! Ладно! — Гефест поднял руки, успокаивая пыл командира. — Я понимаю, но ты просто извинись тогда, окей? Не только передо мной, перед остальными — тоже!
Он протянул командиру руку, и Артём медлить не стал — сразу же сжал кисть старлея.
— Извини меня. Извини, что ничего не сказал.
— И держал стукачей в команде. — Гефест глянул на Владимира. — Ты не в счёт.
— И держал стукачей в команде… — кивнул капитан, хоть ему и не нравилось произносить эти слова.
Гефест расслабил руку.
— Теперь дождёмся остальных.
— Да. — согласился капитан. — Но учти, при майоре я говорить с людьми не стану. Лучше подберу момент.
Оружейник спор не начал.
Троица осмотрела помещение. Несколько комнат — кладовка и медпункт, — длинный служебный коридор с множеством труб, ведущий куда-то далеко в глубь подземных коммуникаций. Они нашли его благодаря открытой майором двери в кладовой. Владимир хотел было отправиться на разведку дальше в коридор, но в эту секунду послышался кашель и эхо шагов. Майор привёл остальных из лазарета.
Агния шла сама: магическая медицина Георгия и слоновьи дозы обезболивающего сделали своё дело. Олеся с широко открытыми веками осматривала бассейн. Под её глазами возникли темные мешки — сна ей не хватило. Контур и Георгий несли спящего Разумовского на носилках. Медик еле держался на ногах, а на лице появилась угрюмая маска даже без тени былой улыбки.
Они собрались у основания бассейна рядом с медпунктом. Капитан опросил Георгия о Разуме и Демидове. Инженер должен был встать на ноги, но нагрузок на спину ему нельзя допускать; Демидов же по-прежнему без сознания — Контур поможет Георгию перенести его сюда, хотя сам медик искренне не понимал, зачем они спустились сюда.
— Приказ есть приказ… — выдохнул Артём.
— А куда он делся-то? — спросил Георгий.
Осмотревшись, капитан действительно не заметил Контура. Он уж хотел поговорить с людьми, как вдруг майор появился из кладовой. Он говорил, приближаясь к отряду:
— У вас есть возможность отдохнуть. Четыре часа должно хватить.
— О да… — Олеся тут же легла на свой рюкзак и отрубилась.
Оказавшись перед солдатами, Контур добавил:
— И это касается всех. — смотрел он в глаза капитану.
— Я согласен. Но мы должны притащить сюда Демидова.
— Я пойду к нему — сторожить покой. Ему по-прежнему нужна капельница, верно?
Георгий кивнул.
— Вот и славно.
Майор отошел от солдат, но оставался рядом, будто на зло Артёму. Тот перебирал пальцы, хрустел ими, нога беспокойно стучала по полу. Вдруг он сильно захотел поговорить с Контуром и выяснить, наконец, с ним отношения. Слишком нагло майор себя вёл, так что, прежде чем договориться с людьми, он должен был успокоить пыл проводника. Нервный тик его ботинка сводил Владимира в дремоту: решив воспользоваться передышкой, он снял каску, которую не снимал всё это время и положил её рядом с собой. По запотевшим, прилипшим ко лбу волосам пробежалась лёгкая прохлада. Перед тем, как мозг отключился, Владимир успел услышать, как скрипнула и закрылась дверь.
Контур вышел.
Но капитан пока что не последовал за ним.
XIX
К чему приводит бессмертие
Ему снился очень странный и очень ясный сон. Владимир будто бы гулял по коридорам НИИ, но дверные ручки оказывались на уровне его глаз, да и пол оказался не так низко, как раньше. Но почему-то Владимир не мог посмотреть на своё тело — он (или кто-то «за него») смотрел вперёд и шел через стены. Полумрак коридоров не давал понять, где именно он находиться. Вдруг возникла двустворчатая зверь, и Владимир прошел через неё будто бы насквозь. Он оказался в том же самом бассейне, ничего в нём не изменилось: даже солдаты находились на своих местах. Единственное, что сильно напугало его, так это он сам — он видел себя спящего. Спали и другие бойцы, некоторые будто бы отключились прямо на ходу, как Георгий, лежавший на полу со шприцем в ладони. Осознав, что произошло нечто ужасное, Владимир сильно испугался, но ничего сделать не смог, даже проснуться. Между тем, его маленький «аватар» направился сквозь двери к холлу бассейна, поднялся по винтовой лестнице вверх и оказался в общежитии. Здесь, приблизившись к лазарету, он расслышал возню, а за ней грохот и отчаянный крик. «Аватар» чуть отпрянул от дверей, как вдруг из-за неё появилась окровавленная рука. Она упала на пол, за ней вторая, руки чуть потянулись, но вдруг их дёрнули обратно. Вновь жуткий протяжный крик.
В этот же момент «аватара» развернули. Перед его взором оказались две пары синих глаз, источающих ярость.
Затем сон пропал, осталась только тьма.
Владимир очнулся, жадно глотая воздух. Застывший леденящий ужас видения буквально сковал его во сне, и сержант, наконец, освободился от него. Однако легче от пробуждения не стало: солдаты лежали в точно таком же положении, как и во сне. Лежали они без сознания. Голова больно пульсировала, и будь свет за стеклом ярче, мигрень стала бы совершенно невыносимой. Владимир осмотрелся и не увидел ни Контура, ни капитана. Что-то случилось, что-то очень плохое. Сначала он потряс плечо лежавшего рядом с ним Гефеста, но ничего, кроме громкого сопения, сержант добиться не смог. Следующим он хотел пробудить Разумовского, но решил не рисковать его здоровьем — инженер по-прежнему лежал на носилках. Затем с большей прытью он затряс Георгия и смог добиться результата: медик зажмурился, воздух потоком вышел из ноздрей, веки медленно раскрылись. Глаза его повернули к сержанту.
— Что такое? Почему я спал?
— Это я и хотел узнать… — Владимир осмотрелся. — Ты не один такой.
Георгий медленно сел, приложил ладонь ко лбу, тоже мучаясь от боли, и глянул на других бойцов.
— Что за сонное царство… Что-то я не вижу той иглы из «Спящей красавицы»…
— Видимо, нас усыпила далеко не игла.
Владимир попытался разбудить Олесю. Георгий принялся тормошить Разумовского, но всё безрезультатно. Агния глубоко спала, хоть забвение её было неспокойным, а тело покрывал пот. Поняв, что разбудить сонных товарищей обычным способом нельзя, Георгий расстегнул молнию маленького кармашка своего рюкзака и достал аптечку в прозрачном контейнере. Порылся в ней. Отыскал нашатырь.
— Будет бодрое пробуждение, — за словами последовало эхо усмешки.
Двери оказались заперты снаружи. Сержант подёргал за ручки каждой из них, но монолитные створки не поддались.
— Дай угадаю, — Георгий обратился к сержанту, пропитывая ватные диски нашатырём, — у нас проблемы. Ещё и неизвестно почему?
— Именно. — Владимир смотрел на стены, выискивая ту вентиляционную систему, о которой говорил Контур.
Вдруг медик рассмеялся, хоть и тихо.
— Ну, зато я выспался, — он приложил вонючую вату к носу Разумовского.
Инженер пару раз глубоко вздохнул, затем сморщился, повёл головой, но Георгий держал вату у его носа. Ещё пару вздохов и Разум очнулся: резко попытался встать, но медик сдержал его грудь и положил обратно.
— Тихо, тихо, лысая башка, а не то опять связки порвутся.
— Что случилось? — захрипел он. — Голова щас треснет.
— Ничего, просто тихий час. Как в казарме по воскресеньям. — оптимизм так и сочился из Георгия. — Попробуй сесть, только аккуратно.
Инженер, скрепя зубами, поставил одну, а за ней и вторую руку на пол и сел.
— Как ощущения?
— Больно, — Разумовский мял поясницу, — но терпимо. Ты прям колдун.
— Где-то я уже это слышал.
Тем временем Владимир смог разбудить Гефеста тоже с помощью нашатыря, затем Агнию и Олесю. У всех болели головы.
— Я как будто опять после выпускного… — стонала Олеся, сложив ладони на макушке.
