Больше, чем физрук (СИ) - Мусаниф Сергей Сергеевич (лучшие книги читать онлайн .TXT) 📗
И повышенная гравитация, бессердечная она скотина, наконец-то оставила меня в покое.
Мы сновы прыгнули в темноту, но это была уютная и безопасная темнота, а главное, я снова мог нормально двигаться и не бояться, что при моргании ресница упадет мне в глаз и провалиться куда-то вглубь черепа.
Воздух прохладный, чуть пахнущий сыростью и тленом.
По ощущениям, типичный подвал.
Соломон зажег свет, тупо щелкнув обычным выключателем, и оказалось, что ощущения меня не практически не обманули.
Это был не подвал. Это был склеп. Общей площадью около двадцати пяти квадратных метров, с нависающим потолком и тремя каменными надгробьями. Еще там были какие-то памятные таблички, но я поленился их читать.
Так далеко мою любопытство не простиралось.
– Правило сорока двух секунд? – поинтересовался я.
– Временно не работает, – заверил меня Соломон. – Где Гвейн?
– Внезапно вызвало начальство.
– Судя по новому уровню, именно ты этому поспособствовал?
– Приложил, так сказать, руку, – сказал Виталик, сладостно потягиваясь. – Хорошо-то, сука, как. лучший способ сделать хорошо – это сначала сделать плохо, а потом вернуть все обратно, к хренам.
– Козу себе заведи, – посоветовал я.
– Спасибо, но я убежденный холостяк.
– Слишком шовинистическая шутка, – сказал я.
– Я вообще ее не понял, – сказал Соломон.
– Оно и к лучшему, – сказал я. – Насколько мы в безопасности?
– Тела Гвейна там не было, значит, он уже возродился, держит ответ перед Великим Князем и набирает новую команду, – сказал Соломон. – Он знает, где мы были, и все еще может пройти по нашим следам, так что думаю, что мы не надолго лишены его теплой компании. Час у нас есть, но больше – сильно вряд ли.
– Шустрые ребята, – признал Виталик. – Но как они так глупо попались в столь незамысловатую ловушку?
– Гравитация в девяносто пяти процентах системных миров – штука постоянная, плюс минус десять процентов, – сказал Соломон. – То место – аномалия, о которой мало кто знает. Соответственно, мало кто носит с собой гравикомпенсаторы.
– Но у Гвейна что-то такое при себе все-таки было.
– Гвейн хорош, – сказал Соломон. – Меня не убивали… вот уже лет семьдесят с лишним, если не считать сегодняшнего случая.
– Придется начинать новый отсчет.
– Я не гонюсь за статистикой, – сказал Соломон. – Меня интересует только результат.
– Здравый, сука, подход.
Мне надоело стоять и я присел на одно из надгробий. Надеюсь, оно не принадлежало какому-нибудь местному святому, и меня не смогут обвинить в кощунстве. Врагов у меня и без того хватает.
– Я перенес нас сюда, потому что нам требуется пауза, – сказал Соломон. – Нужно отдохнуть, обновить кое-какое снаряжение и решить, что мы будем делать дальше.
– Ты так говоришь, как будто у нас в запасе больше, чем час.
– Гвейн и его головорезы заявятся сюда через час, не спорю, – сказал Соломон. – Но здесь даже они не смогут причинить нам вреда.
– Это какое-то очень могучее колдунство?
– Нет, – сказал Соломон. – Пусть вас не смущает антураж, на самом деле, это что-то вроде музея. На самом деле мы сейчас находимся на территории высокоразвитой расы, которая сумела сохранить целостность своего государства даже после прихода Системы. Они живут по своим собственным правилам, и сейчас главным для нас является следующее: любое насилие здесь запрещено. Более того, здесь даже нельзя носить оружие, не убранное в инвентарь. Поэтому, если у вас есть что-то такое…
– У меня нет, – сказал я.
– У меня тоже, – сказал Виталик после некоторой паузы. – Но как они, сука, следят за соблюдением этого правила? При прочих-то вводных.
– Здесь все просматривается камерами наблюдения, а на улицах полно полицейских дронов, андроидов и более тяжелой роботизированной техники, – сказал Соломон. – Любой, кто попытается сотворить насилие, будет убит на месте. Даже если он уйдет порталом, они последуют за ним и все равно уничтожат. И даже если это будет не его последняя смерть, они будут преследовать его до тех пор, пока он не умрет окончательно. Прецеденты известны. Лет триста назад два клана из первой сотни устроили здесь свои разборки, и с тех пор этих кланов больше нет. Не в первой сотне, а физически. Весь списочный состав был перебит до последнего человека, несмотря на то, что они сначала пытались драться, а потом скрывались в разных системных мирах.
– Выходит, что насилие тут все-таки есть, – сказал я. – Только дубинка в руках государства.
– Как бы там ни было, сейчас здесь безопасно, и даже Дом Красных Ветвей не осмелится напасть на нас на территории Альвиона.
– Чудесное, должно быть, место, – сказал Виталик. – Давайте здесь и поселимся.
– А как здесь относятся к чужакам? – спросил я, чувствуя подвох.
– Тут целая шкала, на одном конце которой находится равнодушие, а на другом – неприязнь, – сказал Соломон. – Но в целом, если ты не станешь нарушать их правила, они будут тебя терпеть. Какое-то время.
– Да тут просто, сука, рай, для тех, кто не хочет воевать или постоянно трястись за свою жизнь, – сказал Виталик. – Почему же все здесь не поселились?
– Из-за большого количества этих самых правил, – сказал Соломон.
– Ради личной безопасности и безопасности семьи люди готовы терпеть какие угодно правила, – сказал Виталик. – Я помню, как два или три месяца мы всей планетой по домам сидели, а на улицах двигались только перебежками и в защитных масках, и даже на мотоцикле без, сука, пропуска, кататься было нельзя. И ничего, все роптали, жрали гречку и терпели.
– Есть и другая причина, – сказал Соломон.
– Какая? – поинтересовался Виталик. – Угнетение со стороны местных, три раза "ку" и сандалии целовать? Массовое поедание трупов во время праздника плодородия, от которого нельзя отказаться? Темные мистические практики, крадущие души некрещеных младенцев по фотографии? Обязательной просмотр передач первого канала не менее пяти часов в сутки? Дожди из жаб? Из пиявок? Из домашних хомячков, разбивающихся об асфальт в кровавое месиво? Раз в месяц Ктулху выползает из океана и сжирает десять тысяч человек, выбранных рандомно? Комары размером с вертолет?
– Нет, – сказал Соломон. – Просто тут очень высокие цены.
Глава 13
Соломон снял броню и остался в свободном синем комбинезоне, какой на досистемной Земле мог бы носить любой электрик, сантехник или штукатур.
— И Система все это терпит? – спросил я.
– Что именно? — уточнил Соломон.
– Местное самоуправство.
— Системе все равно, как ты будешь играть, — сказал Соломон. — Ее функция – поглотить мир, присоединить его в другим таким же мирам, связав их в единую сеть. А до того, чем занимаются обитатели этого мира, ей нет дела. Ты можешь быть воином, а можешь — садовником, можешь качать силу, а можешь – гармонию с природой. Можешь вообще ничего не качать и двести лет прожить на первом уровне, если сумеешь уговорить окружающих тебя не убивать. Система лишь предлагает варианты, и, в общем-то, не ее вина, если люди выбирают войну.
— Но тут что-то не сходится, – сказал я. — Коллоквианскую Империю Система вбила чуть ли не в каменный век, а здесь, если тебя послушать, цивилизация сохранилась чуть ли не в том виде, в каком она была до вторжения.
– Наверное, это потому, что коллоквианцы сопротивлялись, — сказал Виталик. – Поэтому они и отгребли больше других. Показательная, сука, порка.
— Нет, – сказал Соломон. -- Система так не работает.
– Почему же так получилось?
– Коллоквианцы слишком агрессивны. – сказал Соломон. – Строго говоря, они сами вбили себя в каменный век. От первого же толчка их империя развалилась на множество кланов, которые тут же с упоением принялись резать друг друга. А когда все воюют со всеми, с применением своих технологий и боевых возможностей Системы, в итоге каменный век и получается.
– Орки рассказывали другое.
