Низший - 4 (СИ) - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов" (бесплатные онлайн книги читаем полные .txt) 📗
Покачав головой, я медленно покрутился, оглядывая огромную трубу превращенную в нарко-делянку. Тут сырье выращивают, срезают, мелко нарезают, грузят в герметичную тару и тащат в паучью крепость. И уже там, где-то в глубинах сердца Лихткастила, производятся маленькие серенькие таблеточки.
Кстати, о таблетках — в гостинице с едой от Вэттэ обнаружился пакетик с солидным запасом мемваса. И эти таблетки были серо-фиолетовыми. А на пакетике имелся смайлик, отпечаток губ и длинное примечание «Высшая очистка, никаких примесей, приход ярчайший, но короткий, флеши короткие, но частые».
Дернув плечом, вытащил левую кисть из набедренного кармана, где хранился пакетик. Чуть отступил, давая проплыть мимо ботинок целой грозди крохотных белесых яиц. Вскоре они запутались в водорослях и заколыхались на водной глади.
Салат, яичница и наркота из одной и той же трубы. Гениально.
В конце каскада решетка. На обычной щеколде, которую можно открыть с любой стороны. Решетка стальная, выдержит удар любого плукса — даже того гиганта, что я видел при зачистке гнездилища ксарлов. За решеткой видна узкая лестница ведущая вверх. Как же хочется поскорее отправиться выше. Но я сдержал свой порыв — бросать бойцов нельзя. Они в таком отрубе, что не заметят ни плуксов, ни вдруг нагрянувших пауков.
Вернувшись к сараю, я прислушался к ощущениям и понял, что спать не хочу.
Что делать если не спится?
Отжиматься, делать скручивания, тренировать хват, освежать в памяти приемы ножевого боя, приседать, подтягиваться… всего не перечесть. Но перечислять и не требуется — надо выполнять пункт за пунктом все, что успею за следующие два часа.
Так и поступил, не забывая оценивать текущее состояние организма.
Левая рука — работает идеально. Локоть в полном порядке. На пояснице проступили тугие валики мышц, гнусь и выпрямляюсь без проблем. Исчез хруст в коленях. Руки… руки превратились в обвитые венами мускулистые лапы. Уцепившись за торчащую из крыши железки, я без проблем подтянулся тридцать раз вместе с рюкзаком и в полной экипировке. Отжимания, приседания, прыжки в сторону — я повторял и повторял все движения по кругу до тех пор, пока пот не начал лить с меня ручьями. Отдышавшись, сделал еще пару раундов. Опять отдышался. И занялся игстрелом и ножом. Выхватывание, наведение, отступление, прицеливание из-за угла, наступление, снова отступление. На какой-то минуте меня приподняла и потащила за собой эйфория кайфующего от достойной нагрузки тела. Вместо двух часов занимался собой целых три и останавливаться пришлось усилием воли. Пошатываясь, ввалился в сарай, бесцеремонно растормошил по очереди бойцов и, заставив каждого опять принять лекарства и выпить воды, позволил им уснуть. Сам же неспешно занялся очисткой снаряжения и самого себя — благо паучьей воды и салфеток жалеть не собирался. Через час, снова чистый и сытый, разбудил Баска. Взглянул в его опоясанный багровым рубцом уже не такой мутный глаз. Спросил:
— Видишь меня?
— Да — зомби не сумел сдержать улыбки — Вижу. Отчетливо.
— С возвращением в мир зрячих, зомби.
— Спасибо, командир! Если бы не ты!
— Поблагодаришь, когда вскроешь живот той суки Евы. Или передумал кромсать красивожопую падлу?
— Убью — коротко ответил Баск.
— Настрой радует. Насколько далеко видишь?
— Да хрен его… как-то не до тестов было.
— В окошко глянь. Что видишь?
— Лестницы. Потом мостик. Навесы. Брызжет сверху какое-то едкое дерьмо — вон как пар валит.
Я удовлетворенно кивнул:
— Норма. Я спать — ты на страже. Боковая дверь на запоре. Открывать не надо. В основном смотри вниз. Но не забывай поглядывать и в другую сторону — оттуда может вдруг нагрянуть крайне злое паучье звено. Маловероятно, но…
— Я понял, командир.
— Рассоси энергетика. Меня разбуди через два часа. Не позже.
— Да я и дольше…
— Через два часа — повторил я.
— Понял.
Вытянувшись на лавке, я подложил под голову локоть, уперся ботинками в ящик и мгновенно отключился…
Баск не подвел. Хотя и не сомневался в его надежности — зомби последователен, целеустремлен и мотивирован. Такой не заснет на посту. И не забудет отслеживать все векторы потенциального сюрприза. Снова приняв вахту, я провел два часа в блуждании по каскаду, давая спящим рылам восстановиться по полной программе. Уколы системы творят чудеса. Несколько часов — и отбитые кишки уже снова могут булькать и пропускать через себя жрачку. Десяток часов покоя — и отбитая печень опять готова к работе.
Когда я поднял бойцов, они выглядели сонными, вялыми и голодными, но никак не умирающими. С их тел никуда не делись гигантские пятна кровоподтеков, но мы ведь не на конкурс эльфийской красоты собрались. И даже не на паучьи похороны.
— Командир… — хрипло начал Рэк, избегая смотреть мне в глаза — Знаю, что тебе про меня и остальных всякого наверняка наговорили, но там не только наша ви…
— Мы в боевой вылазке, орк — оборвал я его — Трындеть будем после. А сейчас — лекарства, немного жратвы, много воды. Потом легкая разминка — и выдвигаемся!
На черно-зеленой харе орка появилась широченная облегченная улыбка. Потирая впалое пузо, он заковылял к рюкзакам, на ходу забрасывая в пасть таблетки. Кажется, забрасывал вперемешку — лекарства вместе с шизой и энергетиками. Ну да — желудок сам разберется куда и что направить. Остальные — тоже не скрывая облегчения — направились за орком.
Еще через сорок минут мы наконец-то покинули надоевшую мне грибную ферму, выйдя за решетку и начав подниматься по очередной лестнице.
Продвижение по уже проложенному стальному пути не требовало много внимания. Под потолком покачивались под струями воды несколько электрических фонарей — врезанных в толстый багровый провод, бегущий по изогнутому потолку трубы. Паучьей хозяйственности я только порадовался — это позволяло сэкономить заряд наших фонарей.
На этот раз я двигался последним и неспешно изучал поведение бойцов. Пусть память наша стерта, но вот неосознанные поведенческие привычки стереть тяжелее, чем воспоминания. У меня нет доказательств этой теории. Имею разве что самое смутное подтверждение — благодаря собственным наркотическим флешбэкам.
Вот я — гоблин Оди — с первого своего дня в этом уродливом мире веду себя вызывающе, нагло, агрессивно, причем я всегда готов доказать, что моя агрессивность не только на словах. Я с радостью сломаю любому ублюдку конечность, спину или шею, если он встанет на моем пути.
Насколько такое поведение естественно?
Если глянуть на большинство — они совсем другие. Забитые, покорные, удивительно спокойные, не имеющие настоящей внутренней ярости, чей огонь клокочет постоянно, не загасая даже во время сна. Я чувствую эту ярость не только в себе. Она — внутренний горячий злой огонек — горит в каждом из моих трех бойцов. Пусть в каждом она горит с разной яркостью, но я ощущаю жар их душ. Звучит глуповато, но так и есть.
Мы сильно отличаемся от большинства. И я уверен, что все дело в нашем прошлом.
Если настоящему опытному солдату стерли память, и он родился гоблином на Окраине — испугается ли он драки? Или же вступит в нее с привычной невозмутимостью?
Если бы я свою прошлую жизнь провел в офисе перебирая бумажки, а вечерами цедя алкоголь в барах — родился бы я здесь жаждущим проблем и схваток злобным гоблином Оди? Вряд ли.
Даже сейчас кое-что можно сказать по поведению мерно шагающих бойцов.
Йорка и Баск больше смотрят вперед и вниз. Тут все просто — они высматривают чаще всего невысоких плуксов. Вот чего они опасаются.
Рэк же больше таращится по сторонам и не забывает вглядываться вперед, но вниз почти не смотрит. Орк на подсознательном уровне ждет проблем не от зверей, а от противников похитрее и поопасней — Рэк опасается людей. И то, как он движется — я этого не показывал — чуть боком, немного выставив левое плечо вперед, держа полусогнутые руки на уровне живота, будто держит в них что-то дальнобойное, как он переставляет ноги, говорит мне о многом. Еще нет-нет он встряхивает как бы удивленно головой, порой проводит пальцами в районе левой ключицы… иногда я делаю почти точно так же — встряхиваю головой, но вот ключицу не лапаю. Почему мы так поступаем? Сначала я не мог понять, а затем осознал, что поступаю так во время боевых вылазок, при этом меня удивляет тишина. Вот чего не хватает мне и Рэку — звучащих в ухе голосов, сообщающих оперативную обстановку, предостерегающих, оповещающих о потерях и прочем.
