Магистры пятого знака - Степанов Николай Викторович (книги без сокращений TXT) 📗

И чего он сегодня такой дотошный?

— Не уверен, что нас там вообще кто-то ждет. Придем — увидим, — уклонился я от прямого ответа.

Студент хотел еще что-то спросить, но промолчал. Он пару минут шел рядом, а затем чуть приотстал, поджидая остальных.

До чего же дурацкое положение! С одной стороны, мы сейчас все в одной упряжке двигаемся на ощупь по скользкой, смертельно опасной дорожке. Сама ситуация обязывает к полному взаимопониманию, основанному на доверии друг к другу. Но с другой — рассказывать абсолютно все своим товарищам по несчастью слишком рискованно. Возможности Вранка и его способность воздействовать на магистров мне были неизвестны. Если злодею удалось один раз стравить ребят друг с другом, кто знает, что он выкинет в следующий? Поэтому чем меньше народу будет посвящено в наши планы, тем больше шансов на успех. Придет время — они сами все узнают. Главное, чтобы это время когда-нибудь пришло.

На первом же привале изрядно взмокшего Ухтыря обуял неожиданный приступ щедрости. Сначала он выдал каждому члену клуба неубитых магистров по десять монет, а после взвешивания мешка еще по столько же:

— Это вам на целый месяц. И чтобы ко мне за деньгами даже не смели подходить.

— Я извиняюсь, — обратился к нему Яков, — а нельзя часть денежного довольствия таки получить продовольственным пайком? Кушать хочется, ажно в глазах темно.

Как по команде на крогула уставились и остальные. Видать, голод с утра мучил не одного меня. Коротышка, не обращая внимания на плотоядные взгляды, спокойно ответил:

— Можно. В ближайшей деревне. К вечеру мы как раз там будем.

Подобная перспектива не устраивала никого.

— Неужели в лесу не растет ничего съедобного?! — подключился к разговору Алекс.

— Почему не растет? Все есть, только не в это время. Не сезон сейчас. Ранняя ягода уже отошла, фрукты и овощи еще не созрели, орехи — и подавно. Пока к людям не выйдем, могу лишь посоветовать листья вон того куста. В питательном смысле толку от них никакого, зато рот так завяжет — полдня раскрыть не сможете.

После марш-броска с тяжелым мешком карлик пребывал не в лучшем расположении духа, и посему вопросы оголодавших людей его раздражали.

— Ухтырь, кроме растений в хорошем лесу иногда и живность встречается, — я решил несколько смягчить ситуацию, но крогул разошелся еще пуще:

— А нечего было всю рыбу в озеро выбрасывать! Сейчас бы она нам ой как пригодилась.

Теперь три пары голодных глаз устремились в мою сторону.

— Да, да, признаю твою правоту. Вместо рыбы нужно было выбросить одного маленького вредного крогула. В нем столько яду, что на всех шаранов Черного озера хватило бы.

Карлик выпятил грудь и уже собрался достойно ответить на мое замечание, но за спиной раздалось знакомое: «Мияу!» Киска, которую мы не взяли с собой в рискованное плавание, рысью выбежала на полянку.

— Манька, привет! — кинулся к ней обрадованный и моментально подобревший крогул. — Ты как нас нашла? Ой, глядите! Она чего-то притащила.

Клочок бумаги, свернутый в трубочку, был привязан к спинке животного. Я развернул записку.

Мне бы его уверенность! Малец писал записку, ни минуты не сомневаясь в том, что мы успешно переправились на противоположный берег и что Манька доставит его послание.

— Представляете, мужики, дворец Гарсуда сгорел вместе с теми, кто подсунул нам прожорливого короеда.

— Точно говорят: «Не рой яму другому — сам в нее попадешь», — Слав приподнялся. — А поесть бы не мешало. Может, и вправду какую-нибудь птицу или зверя поискать?

— Ухтырь, ты же в лесу все знаешь, — поддержал я доктора. — Неужели для такого опытного доставалы добыть съедобную живность — проблема? Не поверю.

Карлик опустил киску на землю, окинул меня оценивающим взглядом, как бы выискивая незамеченный подвох, хитро сощурился и ответил:

— И правильно сделаешь. Могу предложить шикарнейшее меню. На первое — суп из муравьиных яиц. На второе — жирные личинки карвынского рогача и на третье — деликатес: кисель из больших пуаровых улиток. Но мне потребуется не меньше двух часов на приготовление, и тогда до деревни к вечеру мы точно не доберемся.

Желающих испробовать названные кушанья среди нас не нашлось, тем более — отодвигать из-за них предполагаемый нормальный ужин. Поэтому все быстро поднялись и продолжили путь. Ухтырь и Манька — впереди, я со студентом чуть поодаль, а замыкали шествие врач с сержантом.

Когда мы проходили мимо небольшой прогалины, затянувшееся молчание нарушил шепот Якова:

— Мужики, чи я сплю, чи тамочки действительно пасется косуля.

Его еле слышные слова стали моментальным стоп-краном. Для всех, кроме Ухтыря, увлекшегося игрой со своей любимицей. Мы же, как зачарованные, в восемь глаз уставились на небольшое животное, мысленно уже разделив его на части.

— Окружаем полянку с четырех сторон и сходимся. Даже если спугнем, на кого-нибудь она все равно выскочит.

Что-то в этой козочке мне показалось неестественным, но разбираться было недосуг — мясо могло и убежать.

Косуля продолжала спокойно щипать травку в самом центре зеленой лужайки, совершенно не обращая на нас внимания. И вот когда четыре вооруженных мечами бойца практически окружили животное, раздался пронзительный свист. В одно мгновение произошла смена декораций: на месте грациозного травоядного оказался совершенно другой зверь. А может, их было несколько. По крайней мере, я успел заметить две зубастые пасти, прежде чем мои ноги опутало толстыми лианами и поволокло в центр прогалины.

Четверо несостоявшихся охотников и их добыча резко поменялись местами. Правда, коварный хищник не учел одного момента: мы были настолько возмущены потерей обеда, мысленно уже находившегося в наших желудках, что постарались выместить всю злобу на зубастой твари. Никто даже испугаться не успел. Поэтому, когда зверь пожелал себе приятного аппетита, его начали бессовестно рубить. Мечи замелькали со скоростью электрической овощерезки. Через минуту раздался обиженный вой, от которого сердце защемило.

— Под корень, под корень его руби! — донесся сзади голос крогула. — Да быстрее, пока травить не начал.

Сержант, которому первым удалось освободить ноги, изловчился и нанес точный удар.

— Шо за тварюга така? — спросил он карлика, пока мы выпутывались из зеленой паутины.

— Это двоежор узколистный. Еще маленький. Попалось бы вам взрослое растение — считай, пропали.

— Растение???

— Растение, — с нажимом в голосе, словно разговаривал с тугоухими, повторил крогул. — Самое обыкновенное плотоядное растение.

— А почему оно косулей прикинулось? — по-детски обиделся Алекс.

— Эх вы, охотнички, — снисходительно пояснил лесной житель. — Дикая козочка никогда не будет стоять на самом видном месте. К тому же у настоящих животных всегда тень имеется.

Вот что смутило меня в приманке! Но, когда вместо зверя видишь лишь кусок мяса, кто обращает внимание на тень?

— Двоежор принял вас за хищников. Молодой, неопытный совсем. Вот и подсунул приманку в виде животного, — продолжал пояснять Ухтырь. — Глаз-то у него нет, а чувства ощущает на расстоянии. Вы желали мяса, он вам его и предложил в виде миража.