Сон на золе (СИ) - Моррисон Марк (книги онлайн полностью .TXT) 📗

— Ева, родная, какого черта тут происходит? Где я?

— Расспросы могут немного подождать, — продолжала командовать моя напарница. — Видишь, справа от тебя, там, где заканчиваются ячейки с телами, начинается ряд сидений?

Я присмотрелся к видео, любезно раскрытому Евой на весь интерфейс. Да, действительно, видно половину ближайшего посадочного кресла. Но чтоб добраться туда, потребуется карабкаться вверх по наклонному полу.

— Над вторым от тебя сидением есть закрепленный шлем. Камеры с той стороны больше не функционируют. Поэтому тебе придется доставать его вслепую.

— Зачем мне шлем?

— Чтобы не чувствовать себя кротом. На нем установлены визуальные комплексы, в том числе прибор ночного видения.

— Ладно, — я привстал, пошатываясь в кромешной темноте. Руки дрожали, словно у алкоголика со стажем. Слабость в ногах тоже не придавала оптимизма. — Этот шлем закреплен какими–то хитрыми фиксаторами?

— Стандартный закрытый шлем, как в вирт–играх. Снимешь с тела и наденешь.

— С тела?! — опешил я, едва не выпалив это вслух. — Так, Ева, я с места не сдвинусь, пока ты не объяснишь мне, что произошло, и где я нахожусь.

На несколько секунд воцарилась тишина, но потом напарница сдалась:

— Люди слишком уперты, но я поняла. Только учти: времени у нас может быть в обрез.

— Хорошо, я карабкаюсь, а ты рассказывай, — предложил я компромисс.

— Принято. Что последнее ты помнишь?

— Кажется, я видел, как парни в черном тащили тело Вероники Павловны… точнее измененного. А потом… меня оглушили?

— Верно, силовики Аргентума доставили тебя сюда, в свой транспорт. Затем раздели и поместили в стазисную ячейку.

— Известно, что им от меня было нужно?

— Данные отсутствуют.

— Ну да. Понахапали народа и консервируют себе, — проворчал я, пробираясь мимо жуткого пузатого тела. — Черт, скользко–то как.

— В остальных ячейках находятся измененные, а также обычные люди.

— Люди? Здесь есть еще выжившие?

— Конкретно сейчас ты единственный живой организм внутри этого транспортного средства.

— И на кой кому–то потребовались дохлые твари и трупы людей?

— На момент погружения, все они были живы.

Мои глаза округлились, а вцепившаяся в кресло рука чуть не соскользнула. Да какого хрена здесь вообще происходит? Я не успел обрушить на Еву длинную тираду, поскольку напарница поспешила меня перебить:

— Каин, давай по порядку, иначе ты сам себя запутаешь. Тебя, как и всех остальных, грузили в машину в бессознательном состоянии. Наша лаборатория была предпоследним местом, где силовики останавливались. Было еще одно, и новые тела в ячейках.

Я как раз уже добрался до цели. Раскорячившись на кресле, и зафиксировав себя ремнем безопасности, с отвращением начал ощупывать замерший рядом труп.

— Затем мы потерпели крушение.

— В смысле?

— Обвал, или что–то подобное. Транспорт рухнул в пролом, в следствии чего двое силовиков погибло. Пленников спасло то, что они находились в стазисном растворе и в зафиксированном состоянии.

— Это как же нас должно было тряхнуть…

— Столкновение было весьма мощным. Насколько я могу судить, мы провалились в низинный город. Определить уровень не получается. Наружные датчики сильно повреждены.

Мои руки обшарили знакомый после встречи в лаборатории закрытый шлем. С трудом удалось нащупать и нажать кнопку экстренного открытия за правым ухом. Зашелестев, шлем изменил свою форму. Прощупав, я понял, что передняя бронепластина уехала вверх, словно рыцарское забрало, а нащечные щитки подались немного в стороны.

— Я рад, что ты меня просвещаешь, но как–то очень много информации, Ева, — с натугом прошептал я вслух, пытаясь стянуть чудо–каску с трупа. — С каких пор ты умеешь сканировать окружающее пространство?

— Информация добыта из бортовых систем БМП.

— БМП? Ого, то есть это не просто транспорт… Так, погоди, ты взломала системы боевой машины? И даже без периферийных устройств?

— Процесс занял трое суток, но благодаря тому, что отслеживать и блокировать его было некому, все закончилось успешно.

Это она, конечно, молодец. Не зря проходили основы взлома. Но кое–что меня насторожило:

— Три дня?

Только тогда я догадался глянуть на системные часы… и охренел.

— Ева, дорогая, сколько я пробыл в отключке? — сам–то я уже видел ответ, но сознание отказывалось верить.

— Ты пробыл в стазисной ячейке чуть больше месяца, Каин.

— Мляяя… — хорошо, что меня держал пояс безопасности, иначе бы я снова сполз вниз. — Да как так–то?

— После аварии силовики Аргентума срочно покинули БМП, бросив пленников и убитых. Дальнейшая их судьба мне неизвестна, но место крушения очень скоро заполнили измененные. Датчики снаружи машины фиксировали множество этих созданий. Они ходили совсем рядом, но к нашему счастью, пытаться вскрыть машину никто не стал. Внутри царила гробовая тишина, а двигатель источал химические выбросы. Думаю, это стало решающими факторами.

— Химия?

— Не о чем беспокоится. Основная утечка снаружи, но на твоем месте я бы долго не задерживалась в машине.

— Понял. А что твари? Они тоже до сих пор снаружи? — хмурясь спросил я.

— Нет. Относительно недавно последние из измененных покинули район крушения. Именно по этой причине я инициировала экстренное прерывание стазисного сна. Но до тех пор пришлось держать тебя в спящем состоянии, дабы не привлечь внимание хищников.

— Ну хоть что–то хорошее, — я наконец–то снял шлем с чужой коротко остриженной головы. Хотя сидел и все не решался его надеть. Вещь, снятая с трупа, не внушала оптимизма.

— К сожалению, стоит отметить, что ресурсы БМП не соизмеримы с лабораторными. Очень скоро стало понятно, что система всех вас экстренно освободит через несколько дней. Поэтому мне пришлось перекрыть подачу кислорода в ячейки с измененными, чтобы не случилось бойни внутри самого транспорта. А затем пустить туда стерилизующий раствор, дабы замедлить разложение. Но время шло, а опасность снаружи сохранялась. Поэтому я была вынужденаотключить не критические вторичные подсистемы, в том числе и все остальные ячейки, кроме твоей.

Я уже не был уверен бьет ли меня озноб из–за слов своего ИскИна, или мне просто холодно.

— То есть ты сознательно убила несколько человек?

— Выбор был невелик. Приоритет твоего выживания для меня несоизмеримо выше, чем жизни побочных объектов. Никто из них не подпадал под критерий «близкий».

Какое–то время я просто сидел, прикрыв лицо ладонью, и свыкался с мыслью, что незнакомые мне люди отдали свои жизни, чтобы я выжил. И пускай сделали они это не по своей воле, но ощущение было поганым. Будто сам лично отправил их на тот свет.

— Нде… одна новость ярче другой, — покачал я, наконец, головой. — Нам надо будет с тобой более тщательно изучить тему гуманизма и морали. Но и осуждать тебя, конечно, я не могу. Вероятно, жив я сейчас только благодаря тебе.

С этими словами я напялил на голову шлем, который, к моему удивлению, совсем не вонял мертвечиной. Скорее отдавал какой–то химией. Нажал на кнопку, и бронепластины стали на свои места. Шлем включился, но я по–прежнему ни черта не видел.

— Провожу синхронизацию. Перевожу шлем в режим фильтрации окружающего пространства.

Мигнув, чернота передо мною довольно быстро обрела контуры, а потом и вовсе стало все видно, только в черно–белом спектре. Ну, быть дальтоником и видеть, это куда лучше, чем мыкаться в темноте, будто слепой. Я осмотрелся, чтобы понять, наконец, обстановку.

Внутри БМП было не так просторно, как казалось. От десантного люка на всю корму шло по три сидения по каждому борту. На одном из них восседал труп, с торчащими из груди обломками чего–то блестящего и металлического. Дальше по каждому борту располагалось по штабелю из четырех стазисных ячеек, больше смахивающих на пакеты, один из которых теперь опустел. Следом шло что–то вроде оружейно–вещевого отсека, а дальше — кабина.