Бог сумерек - Глуховцев Всеволод Олегович (читать книги бесплатно полностью txt) 📗
Более всего ущемило Льва Евгеньевича то, что он сам, относивший себя к четвертой группе RQ, каковых чело-веков должно быть не более пяти на сотню, — среди рядовых гекатовцев так легко затерялся в общей массе… Давно уже рассвело, а ему спать и хотеться перестало, он все мучительно размышлял, что бы это значило, и тут его осенила блестящая мысль.
Сходить к цыганам! Протестировать их, чертей. Что даст итог.
Идея эта его так захватила, что он положил прямо сегодня же рвануть в цыганские дворы. Через своих институтских когда-то случайно узнал адрес тамошнего барона. Записал его на всякий случай, но до сих пор не использовал.
Нет, черт побери, как раньше это в голову не приходило?!
Он вскочил, стал готовиться. Душ, пенное бритье, крепкий чай с лимоном. К десяти утра был как огурчик.
Нетерпение так овладело им, что он тут же помчался к барону, надев щегольской светлый костюм.
Ну а дальше все было так, как оно было. Цыгане от контакта уклонились, а Смолянинов, когда Лев Евгеньевич доложил ему о результатах, многозначительно усмехнулся, подмигнул Огаркову и предложил виски. Но тот отказался, ибо был за рулем.
А затем между ними произошел такой разговор.
— Вот скажите, Лев Евгеньевич, — полюбопытствовал Смолянинов, прихлебывая виски, — за все это время ваших исследований… в шестую группу так-таки никто и не попал?
Огарков сообщил — что нет, никто.
— Угу-м… а вообще максимальный результат каков?
Надо сказать, что и на сей раз Белкин остался рекордсменом. Самый продвинутый из гекатовцев набрал 1120 баллов.
Лев Евгеньевич ответил, да заодно рассказал про Белкина, кто тот таков. Смолянинов выслушивал вроде бы рассеянно, но Огарков заметил, что рассеянность его напускная, а слушает он внимательно.
На том разговор и кончился. Вскоре кончился и контракт, и никаких телодвижений по продлению его со стороны “Гекаты” не наблюдалось. Лев Евгеньевич только в означенный день сходил в кассу, получил деньги — очень неплохие — и все. Молчок. Огарков поначалу недоумевал, ибо Смолянинов в прежних разговорах с ним разводил пары насчет долговременного сотрудничества, воплощения практической психологии в реальный менеджмент… и все такое. Но ничего не завязалось и не воплотилось. Прошел еще месяц. И вдруг он стороной узнал, что “Геката” вышла на Белкина и вовсю с ним сотрудничает.
Конечно, первое чувство, которое появилось у Льва Евгеньевича, — обида. Хотя он и был профессионал-психолог, с обидой совладать не смог. Он даже жестоко напился дома. Ну а потом, когда первые чувства схлынули, он трезво проанализировал ситуацию.
Как будто это подтверждало первоначальную гипотезу. “Геката” прежде каким-то интуитивным образом отыскивала одаренных людей, а теперь, цинично использовав его, Огаркова, решила поставить это дело на поток. Ну и пусть! — злорадно решил он. Посмотрим, господа, что у вас выйдет без меня, без моей методики!..
Однако, поразмыслив над этим, он впал окончательно в задумчивость. Ну неужели они там настолько дураки, чтоб не понять, что без Огаркова у них ничего не получится?..
Впечатления дураков они не производили. Так в чем же дело? Они хотели получить окончательное подтверждение своих действий?.. Но если так, то, казалось бы, наоборот, с Огарковым надо сотрудничать плотно и надолго — и тогда в “Гекату” потечет самый отборный поток кадров.
Лев Евгеньевич не привык отступать перед проблемами. Загадка раззадорила его. Он как бы случайно заговорил об этом с Белкиным, сказал, что и он когда-то работал с “Гекатой”… поболтал, словом, и якобы случайно поинтересовался: а как Белкин думает, почему там вдруг заинтересовались психологией?.. Но Белкин тоже был не лыком шит, и вопрос этот он мгновенно отфутболил: “А ты сам как думаешь — почему?”
Честно сказать, такого переброса Лев Евгеньевич не ожидал. Поэтому он невнятно промямлил что-то о новых подходах, о прогрессивных менеджерах… Белкин же в ответ на это довольно ухмыльнулся и искусно перевел разговор на какую-то незначительную тему.
Этот диалог убедил Льва Евгеньевича в том, что Белкину в своих отношениях с агентством есть что скрывать. Он стал размышлять еще активнее, и решение упало само собой, как созревшее яблоко, как всегда в таких случаях бывает. Он даже хлопнул себя по лбу в восхищении и досаде: как раньше такое не пришло в голову?!!
Все просто. Надо поменять причину и действие. Не экстрасенсов отбирают в “Гекату”, а люди сами там становятся ими, эти способности в них развиваются по максимуму в силу того, что кто-то там — кто?!. — включает на полную мощь свою волю, преследующую некую цель.
Ну а дальше не было уже труда сопоставить все то, что видел, слышал, читал о “Гекате”. Руководство ее — в первую очередь Смолянинов — рвется к власти. Под видом частного охранного предприятия уже сформирована мощная военизированная система, будущая личная армия Смолянинова. Причем формируется она с использованием неких психотехнологий, развивающих у людей паранормальные качества — что-то вроде технологий зом-бирования, только с обратным знаком. Так сказать, зомби с неестественно развитыми способностями.
Теперь становилось понятно, что Белкина с его рекордным RQ пригласили для усиления данного воздействия. Огарков стал внимательнее наблюдать за “Гекатой” и скоро убедился, что так оно и есть. Как раз тут подоспел случай с жестокой расправой над шпаной — Льву Евгеньевичу совершенно было ясно, что охранники действовали в состоянии суггестивного или постсуггестивного воздействия…
— Вот скажите, Игорь, — обратился он к Артемьеву, — вы с тех пор, как начали работать в агентстве, никаких изменений в своем самочувствии не замечали? Может быть, незначительных?..
Игорю долго не надо было вспоминать.
— Замечал, — кивнул он. — У меня стала время от времени болеть голова. Вот тут, виски. — Он показал пальцем. — То левый, то правый, то оба вместе. Раньше никогда такого не было.
— Вот, — произнес с глубоким убеждением Лев Евгеньевич, — вот именно… вас там прессуют. С помощью тонких психотехнологий, разумеется. И не последнюю скрипку в этом играет мой малоуважаемый коллега Белкин…
А Белкин явно процветал. Он и всегда-то был несколько фатоват, "а тут защеголял в таких прикидах, что принц, да и только. И снисходительная вальяжность его повадок стала чуть ли не карикатурной. В институте криво усмехались, пожимали плечами, а Огарков, знавший, в чем тут фокус, помалкивал. Но его не покидало чувство, что между ним и Белкиным еще что-то произойдет…
И произошло. Однажды после обеда они встретились в коридоре. Поздоровались, перебросились парой слов. Огарков хотел уже было кинуть “Ну, пока!”, как вдруг Белкин деликатно придержал его за плечо:
— Лев Евгеньевич, подожди-ка… Скажи, ты слыхал что-либо о так называемой Книге тысячи времен?..
— Приходилось, разумеется, — спокойно ответил Огарков. — А что?
Сказал равнодушно, а у самого сердце так и подпрыгнуло. Книга тысячи времен! Еще бы не слышать о ней!.. Далекие недостоверные слухи о какой-то старинной, очень старинной рукописной книге, известия о которой — такие же таинственные и отрывочные — блуждали начиная с самой зари человечества. Еще якобы Соломон держал ее в руках, и его “Екклесиаст”, мол, в известной степени навеян прочитанным… И что “книжный свиток”, где “плач, и стон, и горе”, о коем сказано у пророка Иезекииля, — это тоже она. И о ней писал Платон в “Законах”, и ее будто бы видали у Симона-мага… а потом следы ее теряются. Во всяком случае, о ней много-много лет ничего не было слышно, затем вроде ее вспоминал Калиостро, но его свидетельству особо верить нельзя — старик любил припудрить мозги окружающим…
Белкин смотрел на Льва Евгеньевича прищурясь.
— Что, спрашиваешь?.. — промолвил он наконец, как бы раздумывая, говорить ли далее… и решил сказать. — А вот что. Если я скажу тебе, что видел половину этой книги, ты мне поверишь?
Огарков, не зная как реагировать на такое заявление, ухмыльнулся криво и многозначно.
