Восемнадцать капсул красного цвета - Корн Владимир Алексеевич (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации TXT) 📗
– Все, как будто бы они свернули.
Чужинов на всякий случай взглянул в бинокль, чтобы убедиться точно.
– Так, Олег, теперь пригибаемся, насколько можно ниже, и быстренько до самой лестницы. И обязательно посматривай по сторонам, не забывай.
– Забудешь тут, – буркнул Гуров и тут же заметно напрягся. – Слышишь?
Откуда-то из-за домов донесся выстрел.
«Из ружья, – определил Чужинов. – И калибр явно не мелкий».
Попал ли в цель неведомый стрелок, понятно не было. И по звукам определить нельзя: тогда, на поле, твари валились под пулями молча, не рыча, не взвизгивая, и лишь хрипели, скалясь.
– Вперед, Олег! Возможно, сейчас они на звук выстрела бросятся. Главное, чтобы позади нас никого не оказалось.
Гуров и представить себе не мог, что умеет передвигаться так быстро почти на карачках. И за Чужиновым поспевал, еще и по сторонам поглядывал.
– Олег, давай первым, – приказал Глеб, когда они наконец оказались под лестницей.
Тот подпрыгнул, ухватился за прут и, резко подтянувшись, перекинул правую руку на следующий. Мгновение, и он оказался на крыше.
– Давай, Глеб, – сказал он, и тут же его голос сорвался на крик: – Глеб!!!
Трехточечный ремень – вещь замечательная. Немного практики, и сразу оценишь его по достоинству. Миг, и оружие висит у тебя поперек груди. Или на груди, но стволом вниз. Или за спиной, рядом с рюкзаком, если он имеется, причем друг другу они не мешают абсолютно. Что особенно хорошо: даже на бегу оружие руками придерживать практически не надо – как повесил, так и висит. Стоя лицом к лестнице, Чужинов потянул автомат, чтобы пристроить его за спину – карабкаться наверх так будет удобнее, когда краем глаза уловил движение сбоку. Именно в этот момент Гуров и проорал сверху его имя.
Из-за ближнего угла здания показались сразу три твари и без раздумий бросились к Глебу. Три выстрела слились почти в один: два чужиновских и один из карабина Гурова.
Уже наверху Глеб от души хлопнул Гурова по плечу.
– Спасибо! – произнес он с чувством. – Троих бы я точно не успел. Но как ты ловко-то ее, а?! И чего раньше притворялся?
Олег счастливо улыбнулся:
– Если честно, сам не понял. Как будто все само собой произошло.
– Вовремя у тебя все произошло. Почаще бы так. И еще раз спасибо.
Гуров подошел к краю крыши, осторожно заглянул вниз, затем вернулся.
– Ну что там?
– Как будто за углом что-то мелькнуло.
– Так сходи посмотри.
Через некоторое время Гуров взглянул на него со значением: «Так и есть, не показалось».
Вскоре они наблюдали за тварью уже вдвоем. Та вела себя беспокойно, явно что-то чувствуя, но посмотреть вверх даже не пыталась. Чужинов легонько стукнул двумя пальцами по карабину Гурова и указал на нее взглядом: мочи. Звук выстрела мог привлечь других тварей и даже наверняка привлечет, но ему не удалось преодолеть соблазн. Наверное, из-за того, что недавно произошло, когда у него мелькнула отчаянная мысль: всех трех он пристрелить не успеет. Получалась маленькая месть за пережитое, и Глеб ничего не мог с собой поделать.
Тварь завалилась набок после единственного выстрела и даже ногами дергать не стала. Олег, довольный собой, огляделся по сторонам, пытаясь увидеть новую цель.
– Пошли, истребитель чудовищ, – сказал Глеб и первым направился к дверце, ведущей внутрь чердака: над той частью клуба, где внизу находился зрительный зал, поднимался второй этаж.
К счастью, замка на дверце не оказалось и в петли был вставлен согнутый пополам сварочный электрод.
– С обратной стороны высоковато, наверное, если прыгать придется, – засомневался Гуров. Вряд ли лестница есть и там.
– Клуб – он и есть клуб, – туманно сообщил Чужинов.
С другой стороны чердака дверей наружу не нашлось, лишь окно, к тому же еще и не распашное. Рейки, удерживающие стекло в раме, находились с другой стороны, и Олег уже замахнулся прикладом, чтобы разбить, когда Глеб его остановил:
– Подожди, звону будет много.
– Это после стрельбы-то?
– Все равно лишний шум ни к чему. Смотри-ка, 14 октября 1964 года, – рассматривал он поднятую с пола газету «Известия», изрядно попорченную голубиным пометом. – Что у нас в этот день произошло? – Глеб взглянул на передовицу. – Ого! Оказывается, Хрущева сняли!
– Оно тебе надо, Глеб? – Гуров взглянул на него с недоумением.
– Согласен, Олег, не надо. Но сейчас мы сделаем так: намочим газету, приложим ее к стеклу, а уже потом осторожно надавим. Если повезет, мы стекло осколками внутрь полностью вынем.
– Вас что, и этому учили?
Чужинов едва заметно смутился:
– Нет. Пацан у нас в соседнем подъезде жил, Тимоха – Игорь Тимофеев. В первый раз он еще по малолетке загремел. Так вот, это его университеты. Не думал даже, что пригодится когда-нибудь.
Глеб извлек из рюкзака одну из тех пяти пластиковых бутылок с водой, что они захватили с собой на тот случай, если люди в церкви действительно сидят без воды, и которых на берегу пруда нашлось достаточно.
– Ну что я тебе говорил? Клуб все-таки. Взгляни-ка вниз, – предложил он Олегу, когда окно осталось без стекла.
Внизу под ними, перед дверью, ведущей в аппаратную киномеханика, была пристроена огороженная перилами площадка, а уже от нее на землю спускалась наклонная металлическая лестница. Олег высунулся почти по пояс, чтобы разглядеть все в подробностях, когда неожиданно сообщил:
– Слышь, Глеб, с колокольни явно кто-то в нашу сторону смотрит. Наверное, выстрелы услышали.
– Сейчас мы ему посигналим, – заявил тот.
Глеб повертел биноклем: не пойдет – линзы с антибликовым покрытием. Затем подобрал грязный осколок стекла, чтобы посмотреть с сомнением уже на него. Выбросил осколок и полез в карман разгрузки. Непромокаемый карман, специально предназначенный для документов. В нем Глеб, помимо зажигалки, хранил документы. Но лежала там еще и парочка плиток шоколада – Настя положила. Одну шоколадку он и достал. Есть ее он не собирался – НЗ. Штука высококалорийная, на ней долго протянуть можно. Использовать шоколад Глеб хотел совсем для другой цели – фольга отлично заменит гелиограф, причем даже разворачивать ее необходимости нет.
– Что ты им передал? – через некоторое время спросил с любопытством наблюдающий за ним Гуров.
– Ничего не передавал, просто посигналил, что мы их видим тоже, – сказал Глеб.
Глава 14
Супчик с вермишелью
Глеб отошел от чердачного окна, бережно заворачивая шоколад в бумажную обертку. Этот его любимый сорт темного шоколада: отечественного производства, без всяких фруктовых наполнителей и с добавлением соли. Он так и назывался – «Особый», причем привкуса соли не чувствовалось, и на ее наличие указывала лишь надпись на обертке. Почти полную упаковку с шоколадом они с Настей обнаружили в комнатах хозяина усадьбы и, не удержавшись, тут же слопали по целой плитке. Глеб целовал Настю в пахнущие шоколадом губы, ну а затем…
– Глеб, они нам тоже сигналят, – оторвал его Гуров от приятных воспоминаний, благодаря которым Чужинов уже успел разулыбаться.
Глеб подошел к окну. И действительно, с колокольни были видны вспышки, едва различимые и явно не солнечные.
– Они еще не знают об электричестве, – сделал вывод Олег, и Чужинов кивнул, соглашаясь. – Отвечать будем?
– А смысл? Если хочешь, помаши им ручкой.
И действительно, какой в этом смысл? Согласовать совместные действия? А какими они могут быть сейчас? Вот если удастся приблизиться к церкви вплотную, тогда и наступит время их согласовывать.
Настроение у Глеба мгновенно и безнадежно испортилось, и он никак не мог понять причины. Наверное, все же из-за Насти. Вернее, не из-за самой девушки, а из-за того бреда, что их окружал. Именно бреда, как это еще назвать иначе? Причем бреда смертельного, когда в любой момент можно расстаться с жизнью. Он Настю любит, чего уж тут, и она отвечает ему взаимностью. Так какого же дьявола вокруг творится все то, что творится?
