Алые крылья огня (Охота на страх) - Бессонов Алексей Игоревич (книги полностью бесплатно .txt) 📗
– Оставьте, – тихо попросил Кай.
– Вам нравится американская музыка? – изумилась девушка.
– А что, я выгляжу для нее слишком старым?
– Нет, – она снова смутилась, – я вовсе не хотела сказать…
– Давайте лучше познакомимся, – предложил Кай. – Меня, например, зовут Оскар, Оскар Венделер, я приехал из Латинской Америки. А вы?..
– Я Аннет, дочь фру Ослунд, хозяйки. Вы и вправду из Америки?
Кай мягко рассмеялся. У нее была ладная мамина фигурка, пока, конечно, еще девичья, но можно было не сомневаться, что скоро она распустится в настоящую женщину, не лишенную приятных глазу округлостей. Давно забывший о том, что такое женщина, Кай вдруг ощутил прилив нежности, правда, к ней примешивались какие-то странные, едва ли не отцовские чувства. Она была слишком, слишком молода.
– Я не из той Америки, – пояснил он. – Я из Аргентины. Это немного южнее Штатов.
– Немного? – весело засмеялась Аннет. – Разве немного?
Она уселась в соседнее кресло, машинально прикрыв подолом серого платья колени, и подняла на Кая смеющиеся глаза.
– Наверное, вы много путешествовали? Расскажите мне, что вы видели? Вы бывали в Африке?
Харкаан чуть не поперхнулся. Путешествовал он и в самом деле много – да и в Африке бывал… аж два раза.
Первый раз он попал в Африку одиннадцать лет назад, когда его крохотная яхта, совершенно не предназначенная для сложных маневров в плотных атмосферах, почти что рухнула в Намибии. Двое суток Кай занимался маскировочными работами (все это было продумано заранее), а потом пять ночей брел по пустыне, пока не добрался до большого бурского поместья, выстроенного посреди травяного моря саванны. Именно там он и сумел разжиться документами хозяйского сына разбившегося за год до того на спортивном «Хэпленде». Затем был Йоханнесбург, потом пароход, идущий в Марсель. Из Марселя он и попал в Германию.
– Да я был в Африке, – глуховато сказал Кай. – В Южной Африке… недолго. Я не думаю, что мне там понравилось. Слишком жарко, и места совершенно дикие.
– Джунгли? – зачарованно ахнула девушка.
– Нет – усмехнулся в ответ Кай. – Саванна. Знаете, что это такое? Это когда кругом, всюду, насколько хватает глаз, – трава. Одна высокая трава. И в ней пасутся всякие… буйволы.
– Я страшно хочу уехать отсюда, – заявила Аннет. – Может быть, в Африку или в Австралию. Но мама без конца твердит, что это не дело для приличной девушки – думать о таких вещах. Она говорит, что подыщет мне приличного жениха, который будет вести все дела в гостинице. А я не хочу замуж. Если бы хотела, сто раз бы уже вышла.
Она подняла глаза, и Кай вдруг замер, увидев в них уже не одно лишь простодушие провинциальной юности: нет, в милых глазах Аннет пылал огонь, так хорошо знакомый ему самому! Когда-то, много лет назад, и он, влекомый таким же огнем, странствовал меж миров, не уставая удивляться и восхищаться бескрайним многообразием окружающей его Бездны. Его род не был беден; едва закончив учебу и получив свой первый чин, Кай приобрел старый тактический разведчик типа «Оберон» и, дооборудовав его для дальних полетов, принялся утолять свою жажду познания, прыгая с одной человеческой планеты на другую. Это было счастливое время, но длилось оно недолго – началась война. Юный лейтенант-охотник занял свое место в рубке настоящей боевой «Дельты» класса «борт-космос», чья броня была окрашена в вызывающе-алый цвет его семьи.
Тяжелые ударные корабли Седьмой Звезды Саргона носили имена выдающихся воинов прошлого: «Александр Великий», «Чингисхан», «Георгий Жуков»… «Стационар», на который попал Кай, назывался «Эрвин Роммель» – конечно, юному Харкаану и в голову не могло прийти, что спустя много лет ему придется служить практически под началом легендарного Лиса Пустыни! Когда за крылом «Мессершмитта» в первый раз мелькнули пески Триполитании, Кай с усмешкой вспомнил начало своей боевой карьеры и алую «Дельту», выпрыгивающую из брюха ударного носителя, броню которого украшало имя сегодняшнего командующего Африканским корпусом.
– Война скоро закончится, – произнес Кай, окутавшись сигарным дымом, – и тебя будет ждать огромный сверкающий мир. Я думаю, что билет до Австралии будет стоить не так уж и дорого, – а после войны работы хватит на всех. Хотя, наверное, тебе стоит чему-нибудь научиться. Водить грузовик, например.
Аннет ответила ему веселым смехом.
– Грузовик? Какой ужас! Но для чего?
– Для того, чтобы быть независимой. В Австралии это ценят. Вообще, скоро это будут ценить везде. После войны все будут жить не так, как сейчас. Это последняя война, других таких уже не будет.
– Откуда вы знаете? – тихо и серьезно спросила девушка.
– Мне так кажется. Мы все уже переросли тот период, когда война кажется самым простым способом решения проблем.
Аннет раскрыла было рот для ответа, но где-то в глубине дома назойливо зазвенел электрический звонок, и она, бросив Каю извиняющийся взгляд, убежала наверх.
Больше он ее не видел.
Когда Лизмор, после почти часовой беготни по порту, сообщил Каю, что отплыть сегодня утром они смогут только на том самом «Мальме», который собирается обратно в Киль, ему показалось, что у него вырвали зуб.
– О Бездна! – вздохнул он. – Что, это единственная калоша во всем Стокгольме?
– Единственная, которая идет в Киль прямо сейчас. Я не испытываю особого желания проболтаться здесь еще пару дней. Мне нужно быть в Берлине – и чем раньше, тем лучше.
– Давайте угоним самолет, – меланхолично предожил Кай. – Если вы сумеете раздобыть бомбардировщик, я доставлю вас в Берлин гораздо быстрее.
Лизмор вытаращил на него совершенно квадратные глаза.
– Я не совсем понимаю, когда вы шутите, а когда – нет…
– Это с непривычки. Хотя, если на ушко, – я и сам путаюсь. Ну а вы, вы уже взяли билеты?
– Какие билеты? Я договорился со старым Бенгтссоном, и вся недолга. Вот, кстати, ваш паспорт, держите.
– Вы и на таможне побывали?
– Меня тут хорошо знают. Вот в рейхе может быть посложнее – я имею в виду, с вами. Но взятки, как вы понимаете, берут везде.
– Ага, так вот для чего вы накупили столько виски и сигар!
– Разумеется. Ну, идемте, наш старый морской волк отчаливает через час и ждать нас не станет.
Кай бросил на стол пару купюр и покинул невзрачное портовое заведение, в котором ждал Лизмора, пока тот носился по округе. За час, проведенный в одиночестве, ему пришлось выпить три здоровенные кружки дрянного кофе и послать подальше нескольких непрезентабельных местных шлюх, которые совершенно млели от его южного шика.
Кимбол тащил на себе пару увесистых тюков с барахлом, закупленным в стокгольмских магазинах. Каю достались их чемоданы – почти, впрочем, невесомые, так как в них не было ничего лишнего.
Полчаса спустя, когда Кай уже совершенно перестал ориентироваться в пространстве, Лизмор наконец вывел его на полузаброшенный причал, возле которого мирно дымил трубой пузатый старик «Мальме». Слева от него тянулись какие-то доки, справа качался на ветру лес мачт рыболовецких ботов и шхун. Выглядел этот пейзаж несколько мрачно, тем более что солнце и не думало появляться на небе; в довершение всего моросил мелкий и противный дождик, так и норовящий забраться за воротник.
– Я что-то не пойму, – вполголоса заметил Кай, двигаясь по шатким деревянным сходням, что вели на борт парохода, – мне показалось, что мы пристали в другом месте.
– Вам не показалось, – проворчал Кимбол. – Но нам-то какое дело? Я и так еле уговорил старую каракатицу взять нас на борт – он так упирался, словно я предлагал ему не деньги, а маринованных жаб.
Кай попробовал представить себе маринованную жабу – и не смог. Лизмор, очевидно, разбирался в кулинарии куда лучше его.
Взобравшись на борт, путешественники наткнулись на первого помощника – тощего, словно килька, верзилу с помятым лицом и клочковатой седой бородой. Его водянистые глаза выпучились на пассажиров с таким недоумением, как будто перед ним стояли призраки.
