Братство Астарты (СИ) - Емельянов Дмитрий Анатолиевич "D.Dominus" (читать бесплатно полные книги .txt) 📗
Взмокшие Иоанн и Прокопий вошли в полосатый шатер стратилата, вернее, в первую, приемную его часть, оставив Лу́ку и охрану потеть снаружи в компании таких же бедолаг. Приемная была полна народу. Военные чины от легатов до варварских вождей, интенданты, местные купцы — все ждали приема командующего. На вновь прибывших, казалось, никто не обратил внимания, продолжая шептаться и издавая гул, как рой насекомых. Патрикий, не обнаружив никакой реакции на их появление, раздраженно засопел и, буркнув про себя стандартное: «Зажрались, гады!», — попытался сделать вид, что толкаться с другими потными мужиками — предел его мечтаний.
Первое впечатление оказалось обманчивым. Адъютант командующего в другом конце шатра, на мгновение оторвавшись от своих дел, приподнял голову и, оценив взглядом вошедших, сказал: «Цезарь, проходите, стратилат вас примет», — а затем вновь уткнулся в бумаги.
Пройдя в кабинет командующего, Иоанн увидел невысокого пузатого крепыша с копной курчавых волос и приплюснутым носом. Более плебейской наружности невозможно было представить, и Иоанн невольно улыбнулся, но тут же одернул себя и вскинул сжатую в кулак правую руку:
— Цезарь Северии приветствует стратилата Великой армии.
Чего-чего, а внимания он этим добился. Фесалиец удивленно поднял взгляд.
— Вы, цезарь, там на своем севере голову себе отморозили, что ли? Что это вы руками машете и орете как резаный? — Наврус положил ладони на стол. — Не вздумайте выкинуть что-либо подобное при вашем дяде — император терпеть не может все эти старые республиканские штучки. Сейчас в ходу больше поклоны. — Стратилат иронично ухмыльнулся: — Поклоны и еще более глубокие поклоны! Вы, цезарь, потренируйтесь там у себя. Без гибкости позвоночника сегодня при дворе никуда — пропадете!
Иоанн оценил хорошее настроение Фесалийца:
— Именно из-за отсутствия необходимых навыков я и не планировал надолго задерживаться при дворе.
— А придется, Иоанн, придется. Он приказал! — При этих словах Наврус многозначительно поднял указательный палец. — Приказал вас вызвать, а зачем, почему — никто, кроме него, не знает, и как вы понимаете, спрашивать не собирается. — Фесалиец развел руки и закатил глаза: — Вот такие дела. Я хорошо к вам отношусь, цезарь, поверьте. В отличие от всей вашей высокородной родни, вы ничего плохого мне не сделали, поэтому я позволю себе дать вам совет. Не высовывайтесь! Сейчас грозные времена, император не в настроении. Приказали быть в ставке — будьте, но так, чтобы вас было не видно и не слышно.
Иоанн грустно улыбнулся:
— Не видно и не слышно — это мое жизненное кредо.
Стратилат поднялся из-за стола.
— Ну вот и отлично. Я слышал, что вы очень толковый юноша. Пришло время убедится в этом самому. Будете при мне. Ну, скажем, моим адъютантом.
Иоанн вопросительно мотнул головой в сторону приемной:
— А этот?
— Да бросьте! — Фесалиец махнул рукой. — Вся родня жены у меня в адъютантах — одним больше, одним меньше. Вот этот в приемной, видели? Как не выйду, все время что-то пишет. А что? Боюсь даже спросить — чувствую, если узнаю, то выгоню к чертям, а это племянник жены. Нельзя. Крику будет… — Наврус суетливо зашарил по столу. — Где же мой доклад? А, вот он, слава богу! — Фесалиец подобрал упавший тубус с пергаментом. — Вот что, Иоанн, сейчас я иду к базилевсу, намечен большой совет. Вы пойдете со мной — и при деле будете, и императору покажу, что вы здесь. Как вам?
Несмотря на вопрос, мнение Иоанна стратилата совершенно не интересовало. Он вскочил и засеменил короткими ножками к выходу, полностью уверенный, что цезарь следует за ним.
Иоанн пожал плечами и зашагал вслед за Наврусом: все, что тот предложил, устраивало его как нельзя лучше.
В свите стратилата легко мог затеряться не только Иоанн со своими спутниками, но и весь его караван с лошадьми и верблюдами. Носилки, в которые торжественно водрузил свое тело Фесалиец, охрана, слуги, держатели опахала и еще толпа неизвестных людей — вся эта процессия медленно двинулась в сторону императорских шатров. Она степенно и уверенно плыла через лагерь, словно охапка ярких осенних листьев в мутном потоке полноводной реки, но, дойдя до первой линии охраны базилевса, растеклась и остановилась, наткнувшись на непреодолимое препятствие. За периметр, прошли только стратилат, его секретарь и Иоанн, ловко выцепленный из толпы взглядом Навруса.
Глава 24
Огромный шатер для торжественных церемоний был забит народом. По обе стороны пока еще пустующего трона стояли дети нынешней и предыдущей супруги императора. Как и в жизни, трон разделял два непримиримых лагеря. Справа возвышался старший сын и наследник деспот Василий, длинный, нескладный блондин со злыми голубыми глазами. По традиции наследник престола носил титул магистра эквитум, то есть командующего тяжелой панцирной конницы. Рядом с ним его родная сестра августа Зоя, и без того миниатюрная, казалась совсем ребенком, обряженным в тяжелое бархатное платье. Ее волосы, такие же светлые, как и у брата, убранные в жемчужную сетку, лишь добавляли кукольности ее образу. Они были детьми давно уже умершей Софии, прежней жены Константина II. Слева новую семью базилевса представлял цезарь Михаил, первенец царицы Феодоры. Две его сестры и младший брат остались вместе с матерью в Царском Городе — Феодора не выносила тягот путешествий.
На круглом столе в середине залы стоял искусно выполненный макет долины вместе с городом, рекой и осаждающей его армией. Толпа благоразумно расступилась, пропуская стратилата и его секретаря к столу. Иоанн, последовав недавнему совету своего нового командира, предпочел остаться в тени. Отсюда ему был хорошо виден Наврус, прохаживающийся вдоль стола, заложив руки за спину, и та нескрываемая ненависть во взгляде, которой его встретили императорские дети.
Неожиданно в шатре прогремело:
— Император!
Разговоры и перешептывания мгновенно стихли, наступила оглушающая тишина. Затем полог распахнулся и вошла охрана, занявшая места у входа и вокруг трона. Вслед за ними появился высокий крупный мужчина с жесткими цепкими глазами. Лицо Константина II несло уже нескрываемые следы старения и невоздержанности: одутловатое, с мешками под глазами и красным, несоразмерно большим носом с черными точками угрей. Базилевс, расположившись на троне, обвел всех присутствующих не сулящим им ничего хорошего взглядом. За троном тут же возник логофет двора Варсаний Сцинарион — Иоанн мог бы поклясться, что не видел, как тот вошел, хотя смотрел во все глаза.
Император остановил тяжелый взор на стратилате:
— Давай, Наврус, не томи. Поведай людям, как обстоят дела.
Фесалиец не стушевался и, развернув свиток, начал бойко тараторить:
— Два легиона имперской пехоты, четыре диких, двадцать тысяч вспомогательной конницы — все подтянулись и собраны в лагере. Больше пятидесяти тысяч человек, не считая всякий сброд, как то: слуги, погонщики, носильщики и прочие. Все хотят жрать, еды с каждым днем становиться все меньше и меньше, а доставка ее все труднее и труднее.
За подобный доклад даже первенец Василий получил бы такой разнос, что мало не покажется, но Наврусу базилевс прощал и не такое.
— Ну и что ты предлагаешь?
Выдержав испытующий взгляд императора, Наврус почесал голый подбородок.
— Штурм, и как можно быстрее, иначе армия нас сожрет.
— Наврус, ты бы сам поменьше жрал и свиту свою разогнал — глядишь, армии еще на месяц хватило бы. — Константин говорил жестко, но беззлобно, словно выговаривая ребенку.
Варсаний склонился к уху базилевса и что-то быстро прошептал. Император кивнул и поднял взгляд, а логофет выпрямившись бросил в зал:
— Остаются только семья, стратилат и командиры легионов. Остальные свободны.
Видя, что секретарь Навруса уходить не собирается, да и трибуны легатов остались на месте, Иоанн подумал, что тоже может поприсутствовать, даже не причисляя себя к семье.
