Миры запредельные - Холдеман Джо (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации .TXT) 📗
На уровнях с пониженной гравитацией размещались лаборатории и небольшие фабрики, но были там и жилые модули; именно это обстоятельство привело в Ново-Йорк Джона Ожелби. Горбатый от рождения, с неподдающимся излечению тяжелейшим искривлением позвоночника, он провел большую часть жизни либо принимая сильные обезболивающие, либо испытывая мучительные страдания. Все же он сумел стать признанным авторитетом в одном из специальных разделов теории сопротивления материалов. Это позволило ему эмигрировать в Ново-Йорк, получить там работу, связанную с пониженной гравитацией, и спина почти перестала его беспокоить.
Он стал близким другом Марианны — именно через него та и познакомилась с Дэном, — поэтому Андерсон и О'Хара часто наведывались на уровень с тяготением в одну четверть земного, где Джон жил и работал, чтобы заглянуть вместе с ним в бар «Хмельная голова» или перекусить на скорую руку в одном из кафе самообслуживания. Народу там обычно бывало совсем немного — далеко не всякий чувствовал себя достаточно уверенно при пониженном тяготении, где простая попытка выпить чашечку кофе порой могла привести к самым неожиданным и весьма плачевным последствиям.
Кафе на уровне с тяготением в четверть земного было единственным помещением в Ново-Йорке, обшитым деревянными панелями. Эти панели завез с Земли один меценат, после того, как лечение в госпитале с пониженной гравитацией Спасло его от неминуемой смерти. Правда, несколько ящиков шотландского виски были бы приняты с большей благодарностью: тем, кто вырос под сенью стальных стен, филиппинское красное дерево казалось мрачным и неестественным. Да и людям, родившимся на земле, эта обстановка не особенно грела душу, поскольку панели были прикручены к стенам здоровенными, бросающимися в глаза металлическими болтами.
Когда они вошли, Ожелби уже сидел за столиком. Он приветствовал их вялым взмахом руки.
Ужин состоял из горстки риса, политого серой массой неизвестного происхождения, нескольких крошек сыра и столовой ложки фасоли. Преклонный возраст фасоли вызывал глубокое почтение. Зато спиртное имелось в неограниченном количестве; выдачу протеина жестко контролировали, алкоголем же было заполнено великое множество баков и цистерн.
— Уже слышали, что происходит на Земле? — спросил Джон.
— Думаю, ничего хорошего, — ответил Дэниел.
— Эпидемия. Если только это не чья-то дурная шутка или недоразумение. — Джон подцепил вилкой стручок фасоли, отправил в рот и с отвращением принялся его жевать. — Сначала Восточная Европа, потом Россия. Русские обвиняют американцев в использовании биологического оружия. Но этот мор не обошел стороной и Америку.
— Эпидемия какой болезни? — спросила О'Хара.
— Трудно сказать. Они называют ее чумой. Передача новостей шла на разговорном польском и носила истеричный характер, так что понять можно было только через два слова на третье. Болезнь поражает мозг, она неизлечима, она распространилась повсеместно. И так далее. Сейчас предпринимаются попытки выйти на контакт со Штатами или хотя бы осуществить радиоперехват информации. Но на Земле почти все линии связи вышли из строя. Дэн взглянул на часы.
— Ладно, доедайте побыстрей. Через десять минут новости. Джулис Хаммонд.
Они прошли в библиотеку. Там уже собралось столько народу, что им пришлось остановиться недалеко от входа. Дэн помог Джону забраться на стол, чтобы тот мог получше видеть видеокуб. Ровно в двадцать один ноль ноль экран вспыхнул, на нем появилось хорошо всем знакомое, серьезное и слегка взволнованное лицо Джулис Хаммонд.
— Сегодня пятое мая две тысячи восемьдесят пятого года. Как всем вам известно, ходят разговоры о эпидемии на Земле. — Она выдержала паузу. — Слухи соответствуют истине. Пока неизвестно, насколько широко распространилась болезнь. Не исключено, что это — пандемия, охватившая всю планету. Нам до сих пор не удалось связаться с Соединенными Штатами, но сегодня была перехвачена телетрансляция на Неваду. (Невадой называлась независимая страна в центре Северной Америки, где царили довольно дикие нравы).
Лицо Хаммонд растаяло, и на его месте появилось лицо молодой женщины. Развертка по оси 2 работала неустойчиво, и картинка судорожно подергивалась, становясь то двухмерной, то опять трехмерной.
Звук был чистый. В надтреснутом голосе проскальзывали истерические нотки.
— Всякий, кто после начала войны побывал в Штатах или в любом другом месте за пределами Невады, обязан немедленно покинуть страну! И не задерживайтесь, чтобы упаковать вещи. Профсоюз ликвидаторов договорился о тесном взаимодействии с Синдикатом Народного Здравоохранения... каждый, кто мог стать чумным бациллоносителем, должен уехать. Срок — до полуночи!
Если вам известны люди, побывавшие за границей, сообщайте их имена ликвидаторам. У них сейчас своих дел по горло, так что не пытайтесь воспользоваться случаем, чтобы свести старые счеты, о'кей? Для всех нас речь идет о жизни и смерти... Похоже, эта зараза распространяется, как степной пожар, и не щадит никого.
Если вы заметите у кого-нибудь чумные симптомы, немедленно вызывайте ликвидатора. Можете поработать сами, но только в том случае, если у вас есть огнемет. Затем сообщите в Народное Здравоохранение.
Заболевших колотит лихорадка, они страшно потеют и непрерывно несут чушь. Что бы это ни было, болезнь в первую очередь бьет по мозгам. Люди еще 'несколько дней в состоянии бродить туда-сюда, сея вокруг себя заразу. Нельзя упустить ни одного из них!
Картинка дернулась последний раз, сделалась трехмерной, и на экране снова появилась Джулис Хаммонд:
— Со мной в студии координаторы Маркус и Берриган.
Камера отъехала назад. Справа и слева от Хаммонд сидели координаторы. У Веслава Маркуса, политического координатора, на голове была густая шапка черных волос, но глаза и лицо, изрезанное глубокими морщинами, выдавали его возраст. Технический координатор, Сандра Берриган, получила свой пост недавно; ей было немногим больше сорока. Ее лицо также было напряженным, под глазами набрякли мешки.
Маркус слегка наклонился вперед и заговорил:
— Не подлежит сомнению, что эта чума — следствие биологической войны. Сейчас главное — не допустить вспышки болезни в Ново-Йорке. Каждый, кто был на Земле к моменту начала войны, является потенциальным бациллоносителем.
Дэн как-то неуклюже обнял Марианну за плечи.
— Безусловно, — продолжал Маркус, — драконовские меры, принимаемые в Неваде, нам не по душе. Но и мы должны реагировать быстро и хладнокровно. Теперь слово вам, Сандра.
— Скорее всего, нас это не коснется, — сказала Берриган. — Даже если кто-нибудь из побывавших на Земле и стал бациллоносителем, маловероятно, чтобы вирус мог уцелеть после комплекса профилактических мер, через которые обязан пройти всякий, прежде чем он перешагнет порог воздушного шлюза.
С этим О'Хара была полностью согласна. После бесчисленных инъекций на теле не оставалось Ни одного живого места. Зато у каждого вновь прибывшего в Ново-Йорк надолго оставалось ощущение, что минимум половину полетного времени он провел в сортире.
— И все же. Мы обязаны учесть даже тень возможности того, что кто-то из вас мог стать бациллоносителем новой чумы. Сейчас модуль 9b переоборудуется под жилые помещения, где побывавшие на Земле за последний год — поскольку биологическое оружие могло быть пущено в ход задолго до обмена ядерными ударами — пройдут карантин и обследование. Те, к кому это относится, должны немедленно отправиться в модуль 9b. Не тратьте время на сборы. Ничего не берите с собой, даже зубную щетку. Поспешите. Нам неизвестно, на какой стадии инкубационного периода инфекция становится заразной.
О'Хара пожала Джону руку и осторожно коснулась губами щеки Дэна. Когда она направилась к двери, находившиеся в комнате поспешили освободить ей проход пошире.
В модуле 9b находились парники с помидорами и огурцами, и этого добра здесь было навалом. Как только О'Хара протиснулась в модуль из воздушного шлюза, она сразу поняла, что навсегда возненавидит винный запах томатов.
