Режим бога. Восход Красной Звезды (СИ) - Вязовский Алексей (читать книги онлайн регистрации .TXT) 📗
Все происходит, очень долго и очень медленно. Итальянцы, конечно, любят поговорить. Но, не на сцене же... Певцы статичны, мелодии примитивны. Глядя на все это, я уже по-другому смотрю на советскую "Песню года". Жильцова с Масляковым, мне были смешны? А, как насчет итальянских ведущих - Майкла Бонжиорно и Марии Риццоли? Первый, забалтывает до зевоты певцов на сцене. Такое ощущение, что это не фестиваль, а конкурс красоты, где ведущий должен выяснить наличие мозгов у претенденток. Вторая - просто для мебели. Красивая женщина, украшение сцены. Только вот одна, маленькая деталька, которую мне, давясь от смеха, поведал Клаймич. Риццоли - лицо итальянского журнала Плейбой. Снялась в нескольких эротических фильмах. Все мужчины в зале, не могут отвести от нее взгляд. Какие певцы, какой конкурс... Народ ждет, когда Риццоли начнет, извиваясь и постанывая, снимать с себя одежду. Вот, такой у нас, конкурс в Сан-Ремо.
Наконец, на сцену выхожу я. Льются первые аккорды "Soli", Адриано Челентано. От гитары, я отказался - за меня, основную партию играет Коля Завадский. Беру микрофон, спускаюсь в зал. Луч прожектора, сопровождает меня. Второй - освещает наших девушек. На словах "Una bugia coi tuoi" зал не выдерживает и начинает подпевать. Ко мне тянутся руки, но я с улыбкой уворачиваюсь и возвращаюсь на сцену. Третий проигрыш начинают исполнять, только девушки, я присоединяюсь и на финальных словах "Только я, только ты", встаю между ними.
Громовые аплодисменты. Экспрессивные итальянцы вскакивают из-за столиков, кричат "Браво" и кидают цветы. Кланяемся, но буря не утихает. Я вижу, как мне, из-за персонального столика хлопает Анна. Она, в моей "запасной" майке с Лениным, которую я ей послал в номер, сразу по приезду. Глаза девушки сияют. Неужели, влюбилась? Смотрю на Клаймича. Директор кивает и Коля Завадский вновь берет первые аккорды "Soli". Исполняем песню на бис и после новой порции оваций, кланяемся и быстро уходим со сцены.
Сидим в гримерке, пережидаем бурю. Наши "рабочие сцены" - еле-еле сдерживают напор толпы, которая клубится возле дверей. Все возбуждены, смеются - первое выступление за границей, прошло замечательно, народ хочет отметить успех. Но, как выйти наружу, когда там, такой шторм? Фанатки скандируют "Витторио!" и "Русси!". Я прислушиваюсь краем уха и размышляю, куда пропал Кузнецов. Разве куратор, не должен пасти нас день и ночь? Меня гложет плохое предчувствие.
Тем временем, Леха достает из сумки две бутылки "Столичной", батоны колбасы, банки с консервами. Все привезено им и мной из СССР. Меня, прямо, слеза прошибает от ностальгии. Недостает черного хлеба и головки лука. Музыканты, тоже, чувствуют особый момент, затихают.
Я беру пластиковый стаканчик, наливаю туда простую воду, которой нас снабдили организаторы.
- Что, я хочу сказать? - дожидаюсь, пока все разберут емкости с алкоголем - Хороша страна Италия, но только за рубежом, по-настоящему понимаешь, как дорога тебе Родина...
Чокаемся, выпиваем. Я бы, тоже, злоупотребил, но раз нет Кузнецова, то это надо использовать по-полной.
Постепенно, фанаты рассасываются и мы, под охраной "тяжей", садимся в автобус. В Сан-Ремо, уже ночь, Луны не видно, зато полно звезд. Над городом, висит Млечный путь. Мой путь, тоже ясен. Сразу, по приезду в гостиницу, я наворачиваю несколько кругов по территории. Проверяюсь. Кое-где, играет музыка, у баров, веселятся туристы. Но мне, не в бар, мне в круглосуточный бизнес-центр. "Рояль Отель Сан-Ремо" - весьма фешенебельное место. И тут, есть специальная комната, для деловых людей. Телетайп, кабинки с телефонами, разнообразные справочники, в одном, из которых, я и нашел адрес компании "Аккерманн и партнеры". Сейчас же, мне нужна пишущая машинка. Сажусь, за электрическую "Оливетти". Заправляю в машинку белый лист бумаги. Печатаю, по-английски.
"Уважаемый господин Брежнев! Пишет Вам, искренний друг Советского Союза и приверженец Всемирного коммунистического движения...."
---
Несмотря, на мое плохое предчувствие, на следующее утро появившийся, как черт из табакерки Кузнецов, весьма любезен. Шутит во время завтрака, расспрашивает членов группы о нашем триумфе. А у меня, кусок в горло не лезет. Отсаживаемся подальше с Клаймичем, обсуждаем сегодняшний день. Прогон "Sara Perche Ti Amo" с Ладой, встреча с продюсерами Тины Тернер и Кейт Буш. Последняя, уже приехала и, даже, живет в нашем отеле. Без особой раскачки, директор звонит в номер Буш и нас легко приглашают наверх.
Звезда, живет в президентском сьюте. Кожаная мебель, белый рояль... Видок у Кейт, так себе. Растянутая майка (замечаю, что девушка не носит бюстгальтер), растрепанные волосы, круги под глазами. В номере стоит дым коромыслом, играет громкая музыка. Сама певица, сейчас, на взлете, работает на стыке поп-музыки и прогрессивного рока, пишет песни, аранжирует... Пока знакомимся с музыкантами, что курятся вокруг рояля, замечаю заинтересованный взгляд Кейт.
Разговор, сначала идет ни о чем. Делимся впечатлениями от Сан-Ремо, ругаем организацию фестиваля. Нам предлагают выпить ("для голоса"), но мы вежливо отказываемся. Подходит продюсер певицы - Эндрю Пауэлл. Жизнерадостный кокни, хохотун, любитель шуток. Сходу располагаю его анекдотом про англичан:
Английский лорд сидит у камина. Вдруг, вбегает слуга:
- Сэр! Спасайтесь! Темза вышла из берегов! Через пять минут, вода хлынет сюда!
- Джон! Выйдите и доложите, как полагается английскому слуге.
Слуга выходит. Ровно через пять минут распахивается дверь, на лодке вплывает Джон со словами:
- Темза, сэр....
Смеются все, особенно, обкуренные музыканты. В ответ, Эндрю рассказывает анекдот про Брежнева:
"Возвращается домой премьер-министр Англии, после визита в СССР. Журналисты спрашивают, как ему показался Союз. Тот отвечает: "Говорят, в СССР, все для человека -- и теперь я могу сказать, что я даже видел этого человека!"
Вежливо улыбаемся.
Клаймич достает демо-кассету и объясняет, зачем мы пришли. Музыканты выключают свой проигрыватель, запускаем "We Are the World". Слушают внимательно, Кейт качает в такт ногой, в туфельке.
- Очень хорошо! - по окончании песни, первым реагирует Пауэлл - Кейт, как тебе?
- Это, прогремит на весь мир - кивает певица - Я, в деле. Говорите, у нас у каждого по строчке, а потом хором? Эндрю, позвони Дэвиду Гилмору из "Pink Floyd". Они, тоже, не откажутся. Ради такого, мы и в Штаты прилетим. Тем более, у нас там концерт, в Нью-Йорке, в конце января намечается.
- Дэвид Гилмор, промотирует Кейт - поясняет в ответ, на мой недоуменный взгляд, продюсер - Так что, считай "Pink Floyd", тоже, в деле.
Это даже больше, чем мы ожидали. Обмениваемся телефонами, тепло прощаемся.
Впечатления от встречи с Тиной Тернер, сильно хуже. С ней, мы пересекаемся на репетиции, в "Аристоне". Сам кинотеатр, осажден поклонниками - я, только, полчаса расписываюсь на разных бумажках и даже фломастером, на груди визжащей фанатки.
Певица, мне кажется грубоватой и неотесанной. Одета она ужасно - в платье, призванное максимально ее оголить. Макияж, как у вокзальной проститутки. У Тины, тоже, есть продюсер - больше похожий на сутенера. Весь обвешан золотом, волосы взбиты, в какой-то "взрыв на макаронной фабрике". Тупой, как пробка. Я, практически, не понимаю его английский - настолько язык, изобилует негритянскими словечками. Но мне, очень нужны афроамериканцы, поэтому я, сама любезность. Рассказываю концепцию песни, даю послушать кассету. Тина, оказывается, сентиментальной женщиной. Я замечаю в уголках глаз, слезы. Все-таки, тема Африки, для негритянских музыкантов, очень важна, так что мы, легко договариваемся на совместную запись.
