Прорыв реальности - Куликов Роман Владимирович (читаем полную версию книг бесплатно .txt) 📗
Операторы помрачнели.
– Ладно, на ходу можете снимать, что хотите, – смилостивился Упырь. – Но в сторону не отходить! А то подумаете, ах, какой ракурс хороший вон с того холмика, попретесь, а там не холмик вовсе, а «бабкина сиська».
Операторы невесело захихикали, а референт спросил:
– А что такое «бабкина сиська»?
– Страшная вещь. Лучше увидеть, чем слушать. Попадется – продемонстрирую. Хотя лучше бы не попадалась… Все, пора!
– Э, а по маленькой, чува-ак?! – напомнил Аспирин. – Традиция.
– Да, точно… Стар становлюсь, – сказал Упырь, вытащил фляжку и пустил ее по кругу. Выпили все, по глотку, без фанатизма. Даже референт. Что ж, подумал Упырь, а теперь – вперед.
И громко сказал:
– Пошли, что ли, с богом…
18
Снифф проснулся, почувствовав, что кто-то тянет из его кармана фляжку. Не открывая глаз, капитан резко схватил за руку карманника…
Точнее, хотел схватить. Никакой руки не было.
Резкий какой, зло подумал Снифф, вскакивая. В широкую щель над ржавым остовом «жигуленка», которым капитан загородился на ночь в стенной нише, сочился серый утренний свет. Снифф крутанулся на месте. Где же этот гад? Заночевал, называется, возле бывшего отделения полиции, и тут же обокрасть норовят!
Однако в закутке, кроме него, никого не было.
Снифф нахмурился.
И почувствовал, как фляжка снова поползла из кармана.
– Ах ты!.. – Капитан хватанул воздух рядом с карманом и с изумлением увидел, как фляжка, его собственная фляжка, неспешно поплыла по воздуху прямиком к выходу. Следом за ней из карманов потянулись прочие вещи.
Снифф, чертыхаясь, завертелся на месте, пытаясь удержать расстегивающиеся молнии и на ходу отлавливая кувыркающиеся в воздухе предметы. Только после того, как выскочивший из кобуры пистолет пребольно стукнул его по лбу и тоже рванул на выход, Снифф опомнился. В два прыжка нагнав ретивое оружие, вцепился в него обеими руками и потянул к себе. Пистолет упрямо не хотел возвращаться к хозяину.
– Одеяло убежало, улетела простыня… – сопя от напряжения, пробормотал капитан.
– И подушка, как лягушка, ускакала от меня, прости, господи, что цитирую богохульство сие… – в ответ пробасило снаружи, и пистолет перестал сопротивляться. Снифф по инерции подался назад и, не удержавшись, пребольно шлепнулся на задницу.
Пистолет отлетел к стене, где и замер, не делая более попыток к бегству.
– Зашибись… Это что – пароль был? – обалдело спросил сам себя Снифф и сердито крикнул: – Какого хрена? Вещи верните, сволочи!
Скелет «жигуленка» сдвинулся в сторону с противным скрежетом, и Снифф отвалил челюсть, увидав на пороге самого натурального попа. Священник был седобород, одет в рясу, истрепанную внизу так, что она превратилась в сплошную бахрому. Из-под рясы торчали ноги в черных кроссовках, на груди висел огромный серебряный крест, а на плече – изрядно пошарпанный «укорот» АКСУ.
Поп сгрузил перед капитаном сбежавшие из карманов пожитки и виновато сказал:
– Простите их, ибо сами не ведают, что творят.
– А? – похлопал глазами Снифф.
– Воспитую, но тщетно. Клептомания неискоренимая, погрязли буквально, идолы. Лучше вор, нежели постоянно говорящий ложь; но оба они наследуют погибель, – доверительно сообщил поп и протянул мозолистую пятерню. – Отец Никон. И запомни, не Кэнон, а Никон! Не путай. А то прокляну.
– Снифф…еров. Сергей, – пожал руку попу Снифф. – Капитан МЧС.
– Ты не сталкер, что ль? – удивился отец Никон. – Или сталкер из военных?
– Нет, я вообще не сталкер… – кратко ответил Снифф и сделал неопределенный жест рукой. – Что… что это было?!
– Все вернули, – засуетился поп. – Вот: фляга, ножик, платок носовой…
– Кто вернул?! – завопил Снифф, понимая, что больше не может выносить этого абсурда.
– Да эти… шалопаи. Паства моя, прости их Господи, – виновато махнул в сторону выхода отец Никон.
Снифф посмотрел и резво начал отползать к стене, пытаясь нащупать валяющийся там ствол. Из-за поваленного «жигуля» выглядывало по меньшей мере десятка два шишкастых уродливых голов с горящими глазами. Головы бормотали, шипели и явно чего-то затевали. Капитан увидел, как куча почти детских ручек вытолкала из-за машины двух небольших мутантов, и тут наконец в руку ему лег пистолет.
– Ложись, батя! – крикнул Снифф, прицеливаясь. Мутанты злобно заверещали, и пистолет снова вырвался из руки капитана. – Хана нам, – понял Снифф, – сейчас они нас обоих уделают…
Отец Никон повел себя неожиданно: вскочив, он замахал руками на мутантов и сердито забасил:
– Доколе же это будет продолжаться, я вас спрашиваю? Пошли вон! Вон пошли!
Мутанты ответили ему жалобным разноголосым писком.
Снифф вертел головой, начиная понимать, что эти уродцы, облаченные в лохмотья, эти упыри с шишкастыми головами и недоразвитыми ручонками – они и есть та самая паства, о которой толкует отец Никон. Капитан почувствовал смутное беспокойство. С одной стороны, оно, конечно, хорошо, что поп ими руководит. Хотя пока неясно – руководит ли. С другой стороны – вот именно, может, и не руководит вовсе. А может, этот поп и сам мутант похлеще гнусных карлов.
– Да ты не бойся, – меж тем ласково обратился к Сниффу отец Никон. – Ты сам-то православный или же христианин хотя бы?
– Агностик, – мрачно ответил Снифф, решив, что притворяться у него нет ни сил, ни желания. Будь что будет.
– И тоже хорошо, – согласился отец Никон, – сильная, значит, натура. Это слабым вера обыкновенно нужна. Вот, к примеру…
Снифф вытащил из кучи фляжку, открутил колпачок и сделал хороший глоток. Отец Никон прервал свою тираду и посмотрел вопросительно. Капитан молча протянул ему фляжку.
– Благодарствуйте, не откажусь, – с достоинством произнес отец Никон и тоже сделал хороший глоток. – Ты напояешь горы с высот Твоих, плодами дел Твоих насыщается земля. Ты произращаешь траву для скота, и зелень на пользу человека, чтобы произвести из земли пищу, и вино, которое веселит сердце человека, и елей, от которого блистает лице его, и хлеб, который укрепляет сердце человека.
Карлы индифферентно смотрели на выпивающих.
– А эти – они кто? Бюреры, что ли? – вспомнил капитан, что ему рассказывал брат.
– Нет, какие бюреры… Бюреры все там остались, в старой Зоне, у них пастырем мой коллега, отец Дормидонт. А этих я так и зову – карлы. Сталкеры небось свое название придумают, ну да то их дело. На бюреров же мои карлы почти совсем не похожи. Разве что телекинетики. Живут не стаями, а обособленно, мусор всякий не собирают, а главное – питаются в основном растениями, аки богопротивные веганы. Не знаю, что зимой с ними делать. Хотя раз такими умыслены, как-то прокормятся.
– Вы-то сами как сюда попали?
– Да как в Библии. И сказал мне Господь: встань, пойди в путь пред народом, – ответствовал поп. – На самом-то деле я местный, на улице Самокатной проживал, где водочный завод. Келья у меня там была… Сейчас плохое место совсем, не хожу туда больше. Да и далековато. Здесь помаленьку обжился. И храм тут есть, на Большой Филевской, захаживаю порой, присматриваю…
Поп вздохнул.
– А ты-то сюда зачем? Не сталкер, говоришь…
– Брата я ищу. Вот. – Капитан вытащил фотографию Вадима и показал отцу Никону. – Не встречался вам?
Поп внимательно всмотрелся в снимок, отрицательно покачал бородатой головой.
– Нет, не видал. Дело доброе, но как же ты найдешь его? Москва, чай, не маленькая…
– Я примерно знаю место, где брат пропал. И вот еще что…
И Снифф рассказал священнику о своих «вещих снах». И о том, что сегодня сна не было…
Отец Никон внимательно выслушал капитана и сказал:
– Плохое место твой Филевский парк. Очень плохое.
– Почему, батюшка?
– Сектанты там обосновались. Зовут себя Выжившими, молятся идолам, чужих не любят. Если твои сны и впрямь вещие, или у брата артефакт есть, который их тебе передает, – вполне возможно, они зачем-то его у себя держат. Что же делать-то с тобой, раб божий капитан?
