Новый Орден Джедаев: Единая Сила - Лучено Джеймс (книги онлайн полностью бесплатно .TXT) 📗
Харрар был невозмутим.
— Да, позднее я тоже узнал об этом. — Он оценивающе оглядел Джейсона, затем Люка, Мару и остальных. — Вы занимали мои мысли с самого начала. Не в том смысле, в каком вы занимали мысли Цавонга или Ном Анора. — Его взгляд задержался на Люке. — Мы не настолько отличаемся друг от друга, насколько вы склонны полагать.
Люк ухмыльнулся:
— В действительности, я склонен полагать, что мы с вами очень похожи, и что вы, как и всё живое, существуете в Силе.
— Да, таинственная Сила, — медленно проговорил Харрар. — Но обдумайте вот что, мастер-джиидай. Мы чтим жизнь не меньше вашего, если не больше. Ваше могущество исходит от Силы, наше — от богов. Как и вы, мы испытываем тягу слиться со всем живым в единое целое; чувствовать, осязать взаимосвязанность всех элементов природы — то, что по сути олицетворяет собой Зонама-Секот.
Люк припомнил свои довольно основательные беседы с Вержер.
— Между нами есть одно серьёзное различие: для нас любое учение, не принимающее в расчёт Силу, ложно.
Харрар пожал плечами:
— А мы сообразно относимся к тем, кто не принимает в расчёт богов. Для нас вы олицетворяете тёмную мощь, примерно как ситы — для джиидаев старины. И всё же, если ситы черпали своё могущество из той же Силы, что и вы, почему они считались тёмными? Потому что они в чём-то не соглашались с вами?
— Ситы сеяли хаос и разрушение, претворяя в жизнь свои тёмные помыслы. Они стремились к абсолютному могуществу, не размениваясь на средства. Они не чтили Силу; они чтили лишь то могущество, которая она давала им. И они не признавали альтернатив своему образу мышления.
— Как и йуужань-вонги, — добавил Харрар. — А о себе вы утверждаете обратное.
— Вы преклоняетесь перед болью, — проронила Мара.
Харрар покачал головой:
— Если бы получилось убедить Джейсона и Тахири говорить начистоту, они бы так не сказали. Мы признаём, что рождение есть боль, так как оно представляет собой разлучение с богами — или с Силой, если угодно. Но поскольку мы существуем лишь благодаря богам и их самопожертвованию, мы стараемся отблагодарить богов, подражая им, отдавая им себя без остатка. Боль — наш путь воссоединения с Йун-Йуужанем. Мы задаёмся вопросом: зачем боги создали нас, если вся наша жизнь — одни страдания на пути к возвращению в лоно богов. Но этот вопрос не имеет ответа. Единственное, что дано создателям, — творить, и именно этим заняты боги. Подобные реалии за пределами нашего понимания, но мы признаём их таковыми, каковы они есть. Если наши учения ложны, со временем они отойдут. Но до той поры мы будем следовать им.
— То есть, продолжите губить себя из-за них, — перефразировал Корран.
— Возможно. Но здесь есть нечто большее, чем пустые пересуды. Я опасаюсь того, что боги больше не благоволят йуужань-вонгам. Впервые я пришёл к такой мысли, когда командующий Хали Ла заявил, что считает Джейну Соло олицетворением Йун-Харлы, богини обмана. Затем на моих глазах великий полководец Чулканг Ла был бит при Борлейас в результате так называемой операции «Звёздная пика». А сейчас десятки тысяч «отверженных» поддались на обман фальшивого еретика, пекущегося лишь о собственном благе… — Харрар понуро покачал головой. — Провозгласив себя орудием Йун-Йуужаня, вручив самим себе лицензию на очищение, вынесение кары и освящение, на убийство миллионов существ, не разделявших нашего взгляда на мир, по сути, мы осквернили собственную религию. Мы стали слабыми, отчаянно стремясь доказать богам свою силу.
Люк наклонился вперёд, опустив руки на колени.
— Если довести всё это до сознания Шимрры, реально ли добиться того, что он остановит войну?
— Шимрра не признаёт голоса рассудка, как и вся его элита — за исключением, вероятно, тех, кто до сих пор тайно остаётся верен Куореалу и стремится донести до Йуужань'тара свидетельства существования Зонамы-Секот, тем самым изобличив Шиммру… показав всем, что он своим деяниями нарушил священное табу и, возможно, обрёк нас на гибель. — После продолжительного молчания жрец произнёс: — Ответьте мне вот на что: правда ли, что Зонама-Секот способна нас одолеть? Она и в самом деле могущественное оружие?
Люк погладил подбородок:
— Потенциально — да.
— Тогда неудивительно, что Шимрра так боится её. Всё, как предсказано в пророчестве. — Он поднял на Люка вопросительный взгляд. — А теперь вы убьёте меня, верно? Принесёте меня в жертву Силе?
— Мы так не поступаем, — заявил Люк.
Замешательство во взгляде Харрара сменилось решимостью:
— Тогда, если вы позволите мне, я хотел бы помочь выработать мирное соглашение между вашим многонациональным сообществом и моим народом. Или вы считаете, что мои речи слишком напоминают речи Элан, обещавшей одно, но замышлявшей совсем другое?
Мара, Джейсон и остальные обменялись недоверчивыми, удивлёнными взглядами, а Люк в это время ответил:
— Возможно, в тебе есть нечто более смертоносное, чем бо'тус, Харрар, — твои идеи.
Харрар свёл вместе кончики пальцев и приложил их к изуродованной нижней губе:
— Говорят, Йун-Харла применяет свои самые хитроумные фокусы против тех, кто больше других верен ей. Но сейчас мы все собрались здесь, вместе, объединённые мотивами, которые находятся за пределами моего понимания. И с этого момента мы должны хотя бы попытаться обозначить в наших взаимоотношениях начало новой эры.
Глава 11
— Мы ведь завершим полёт единым целым, не по кусочкам, верно? — поинтересовался Джаддер Пейдж у вернувшегося в пилотскую кабину Хана.
В соседнем кресле Паш Кракен с трудом подавил улыбку.
Уже пять стандартных часов «Тысячелетний Сокол» торчал в гиперпространстве, и практически всё это время Хан отсутствовал в кабине, оценивая нанесённый фрахтовщику ущерб и проверяя состояние пассажиров, занимавших почти всё свободное пространство на корабле.
Хан перевёл взгляд с Пейджа и Кракена на Лею, которая весь полёт провела в кресле второго пилота.
— Разве ты не сказала им, что всё будет в норме?
Она пожала плечами:
— Должно быть, они просто мне не верят.
Хан уселся в кресло пилота и, пристегнув ремни безопасности, повернулся к офицерам Альянса:
— Можете верить любым её словам.
Пейдж оскалился:
— А мы ей верим, Хан. Лея посоветовала нам задать этот вопрос тебе.
Хан неодобрительно посмотрел на жену:
— Очевидно, пришла пора вспомнить о распределении ролей. Я веду корабль. Ты убеждаешь пассажиров в том, что пилот всегда знает, что делает.
— Ну разумеется, капитан, — согласилась Лея. — Могу ли я сообщить пассажирам, куда конкретно мы направляемся?
Хан повернулся к навигационному дисплею:
— Если только в той последней туманности мы не свернули не в ту сторону, мы в любую секунду должны выпрыгнуть у Кэлуулы.
Лея уставилась на него:
— У Кэлуулы? В Гегемонии Тион? А ещё более захолустную планетку ты не мог выбрать?
— Эй, я же увёл нас от прыгунов, разве нет?
— Верно.
— Выбирать не приходилось.
Хан углубился в настройку приборной панели. Взгляд Леи зацепился за масляные пятна на ладонях мужа и небольшую шишку на его правом виске.
— Там нормально всё прошло? — негромко полюбопытствовала она, пока Кракен и Пейдж были заняты собственным разговором. — Кажется, я слышала чью-то брань.
— Наверное, это был Трипио, — пробормотал Хан.
— Он никогда не был на «ты» с инструментами…
— Выходим из гиперпространства, — оборвал её Хан, вытягивая руку, чтобы запустить досветовые двигатели и привести в готовность подпространственный передатчик.
Световые линии сомкнулись в точки, и в иллюминаторе засветилась звёздная карта. С оглушительным грохотом ожили ионные двигатели; корабль затрясло и начало кренить набок. С кормы донёсся резкий металлический скрежет, будто что-то только что оторвалось от обшивки.
— Что это было? — спросила Лея.
— Деталька какая-нибудь, — беззаботно ответил Хан. — Ничего важного… я надеюсь.
