Берсерк - Кумин Вячеслав (читаем книги .TXT) 📗
– Вот черт!
Миха не знал, что делать, рука стала влажной. В прицеле его винтовки находилась женщина, которая к тому же подарила ему дорогой медальон в благодарность за свое спасение. Ему стало стыдно, так что даже уши запылали, он не хотел признаваться самому себе, что стал испытывать к ней какие-то чувства. Но тут он увидел, как ее палец коснулся курка.
– Но ты убила Улька и многих других, – твердо произнес Кемпл и нажал на спуск.
Выстрелы прозвучали одновременно. Жульфа не услышала выстрела «стилета» из-за шума своей винтовки, а потому не успела среагировать. Она только полуобернулась с удивленным выражением лица, что-то заподозрив, но было уже поздно. Пуля настигла ее.
37
– Вы куда смотрели?! – кричал Шамиль на командиров трех групп.
Его сестра лежала в доме на столе, накрытая покрывалом, потому что смотреть на нее было страшно. Громко причитали родственники, проклиная неверных и клянясь отомстить северникам. Затылочная часть головы отсутствовала, как и лобная. Огромный калибр «стилета» сделал свое дело.
– Мы не виноваты, – сказал один из них в полупоклоне, сделав шаг; вперед. – Все выглядело как обычно. Ничего подозрительного не заметили.
Шамиль молчал, кричать на них смысла не было, авторитет только терять. «У них просто притупилось внимание, а потому проверяли спустя рукава, – думал Шамиль. – Да и не нужно было снайпера убивать, такое они в своих кругах не прощают и стараются отомстить. Так сказать, отстоять профессиональную честь».
– Почему стрелка не поймали?
– Он больше не стрелял. Мы прочесали всю высоту, но, кроме его лежанки, ничего так и не нашли. У него хватало времени на отход.
– Но мы клянемся отомстить! – сказал командир второй группы.
– Вам представится такая возможность, я лично прослежу, – пообещал Шамиль и отвернулся, показывая, что разговор окончен.
Боевики вышли, а Шамиль прошел обратно в комнату. Ему предстояла долгая траурная церемония. К окончанию траурной церемонии пришел старейшина.
– Сочувствую тебе. Это большая утрата…
– Спасибо, – оборвал старейшину Шамиль. – Когда прибудет Первый?
– Зачем тебе? – подозрительно спросил старейшина. Он не любил, когда его спрашивали о Первом.
– Я хочу начать операцию раньше. Они должны за все заплатить, и как можно быстрее.
– Я сочувствую твоему горю, но должен напомнить, что личные мотивы не должны повредить нашему великому делу изгнания невер…
– Уважаемый, – снова перебил Шамиль. – Когда?
– Через три дня.
– Хорошо.
– Но ты должен понимать, что не можешь позволить себе никаких осечек.
– Их не будет.
После того как закончились похороны, Шамиль Баджиев пошел проверять свою армию. Добровольцы и наемники прибывали в селение вот уже вторую неделю, и их размещали в домах на окраине села. Как ни странно, такое размещение было безопасней, чем в лесном лагере неподалеку. Там их мог легко засечь вертолет-разведчик или какой-нибудь шустрый дозор северников, а в селении ничего не угрожало, поскольку оно надежно охранялось собственными дозорами.
Правда, добровольцев и наемников селили в разных домах, чтобы не случилось стычек из-за религии.
Баджиев вошел в один из трех домов; все они были заселены боевиками. Его, естественно, узнали и пропустили. Выслушав соболезнования, впрочем, не слишком искренние, Шамиль прошел дальше.
В ожидании работы все занимались своими делами. Проверяли огнестрельное оружие, но большинство точили и без того идеально заточенные ножи. Остальные играли в карты. Внутри комнат висел густой дым, и Шамиль уловил запах наркотика; он запомнил нарушителей, решив поставить их на передний край.
Здоровые бородатые боевики шутили и смеялись, что-то обсуждая между собой, только в одной комнате смеха не слышалось. Шамиль прошел туда, там стояла тишина. В комнате сидели парни и девушки лет пятнадцати, они не разговаривали, а просто сидели, уставившись пустыми глазами в пол. «Камикадзе, – опознал их Баджиев. – Что ж, и они нужны».
– Что, командир, не нравятся? – спросил один из подошедших боевиков.
– Не нравятся, Хамдид, – признал Шамиль. – Мне никогда не нравился религиозный фанатизм.
Баджиев говорил открыто, поскольку знал, что Хамдид – простой наемник и ему также были до фонаря все эти камлания на веру.
– Кому-то нужно во что-то верить. Иначе люди теряют смысл жизни. Вот их смысл жизни в смерти. По крайней мере, они так думают.
– Чушь.
– Кому как…
– Ладно. У вас все нормально; может, чего не хватает?
– Все есть. Размяться бы, а то уже засиделись тут, нервозность растет. Без женщин трудно…
– Скоро разомнетесь. Уже назначена дата, а вот с женщинами помочь не могу – Проституток в селе нет. Как и пленниц…
– Да ладно, это я так.
– Готовьтесь.
Баджиев вышел и направился к соседнему дому. Здесь квартировали добровольцы из числа фанатиков, из соседних селений. С ними ему было трудно, но приходилось терпеть: от исхода операции зависело очень многое.
38
Подготовка к атаке началась в первые часы ночи.
Боевики выбирались из одних машин и грузились на другие, чтобы преодолеть первые километры, не тратя лишних сил. Машины были самыми разными, от легковых и джипов до стареньких грузовичков.
– Эх, нам бы пару броневиков, – мечтательно произнес Хамдид.
– Это ты к нашим спонсорам обратись, – отмахнулся Шамиль. – Пусть расщедрятся на технику.
– Так они и стоят не в пример дороже камикадзе. Или полтора миллиона за коробочку, которую еще доставить надо, или пятьдесят тысяч за этих глистатиков.
– То-то и оно.
Машины остановились перед перевалом, за которым находился первый пост и основная база, обреченная разрушению.
Вперед ушли минометные расчеты, сегодня их было десять групп. Восемь малокалиберных дня уничтожения блокпоста и две стомиллиметровки, для ведения огня сразу по базе. Загиаты тяжело тащили поклажу из десятков снарядов.
Основная масса боевиков спустилась с горы, выдвинувшись к самому краю леса. Сюда же по дороге подогнали три грузовика, обитых листами брони; тяжелые автомашины должны был произвести рывок к основной базе.
На груди завибрировала рация, и Шамиль поднес ее к уху.
– Слушаю…
– Как ваши дела?
– Прекрасно, уважаемый.
Шамиль узнал по голосу Первого, или Бин Лашена. Одного из трех руководителей повстанческого движения или заместителей верховного имеема. Но верховный руководил десятками движений откуда-то из центральных миров и вот один из его доверенных лиц был здесь, на Чирмене.
Где точно находился Бин Лашен, Шамиль не знал, но предполагал, что на одной из гор, откуда удобно вести наблюдение. Сам Шамиль Первого не видел, тот прибыл утром, но старейшина сказал, что это он.
– Это хорошо. Да поможет вам всевышний.
– Спасибо.
Шамиль отключился: приказ ясен, осталось его только привести в исполнение.
– Нуре, Мамед, Альхе, – позвал Баджиев командиров трех групп, занимавшихся охраной его сестры, когда та выходила на задания.
– Слушаем, командир.
– Вы готовы выполнить свой долг?
– Приказывай, мы выполним свою клятву.
– Выдвигайтесь на переднюю линию.
– Слушаемся.
Три группы вышли из леса и, как могли скрытно, двинулись к первому блокпосту. Группы усилили боевиками-наркоманами и шестью камикадзе. Последние несли на себе большие рюкзаки со взрывчаткой.
Прошло довольно много времени, пока из рации не донеслось:
– Мы на месте.
– Хорошо. – Баджиев переключил рацию на многоканальную связь с минометчиками и просто сказал: – Начинайте.
Где-то высоко в горах захлопали минометы, выпустив первые пристрелочные мины, раздались неточные взрывы, но после секундной паузы стали более кучными и точными.
– Вперед, – скомандовал Шамиль и сам побежал в атаку. За ним из лесу выскочили около двухсот боевиков.
Пока велся огонь из минометов, три группы, вышедшие раньше, стали готовить проходы через минное поле. Они развернули шланги, похожие на веревки, и стали перебрасывать их через поле. Каждый из тридцати боевиков, кроме смертников, кинул по такой «кишке», образовав три прохода, а потом командиры групп синхронно подорвали заряды.
