Клан. Разбитые стекла (СИ) - "ShadowCat" (книги без сокращений .TXT) 📗
Полина равнодушно пожала плечами — яичница так яичница.
— И что в ней секретного? — спросила девушка лишь для того, чтобы поддержать разговор.
— Способ приготовления и уникальный ингредиент.
— В камине жарить будете или кристаллом, как Рома? — в голосе девушки все же промелькнул отголосок любопытства.
— Зачем же так изгаляться, если можно все сделать намного быстрее и проще?
В руках мага появился кусок подкопченного сала, которое он ловко нарезал на кусочки и высыпал в сковородку. Разбив в нее же несколько яиц и посыпав их смесью соли с перцем, он лениво провел над сковородкой рукой, засветившейся красноватыми всполохами. Сало моментально зашкварчало, а жидкая болтушка превратилась в самую обычную глазунью. По кухне поплыл восхитительный аромат, свойственный этому не особо изысканному, но сытному и вкусному блюду. У Полины потекли слюнки. А когда она уловила запах свежего хлеба, вообще подумала, что бредит.
— Домашние разносолы? — маг извлек из шкафа уже початую спецназовцами банку с помидорами и огурчиками.
Девушка лишь молча кивнула, распахнув удивленные глаза.
— Вот же паразиты, почти все огурцы на закусь повылавливали, — беззлобно ругнулся начальник в адрес ценителей коньяка, доставая из банки оставшиеся соленья. — Совсем совесть пропили! Если было, что пропивать… Строгача прописать или летом вместо увольнения заставить огурцы закатывать?
В голосе мага звучала глубокая задумчивость, напомнившая Полине монолог Гамлета. Губы девушки тронула едва заметная робкая улыбка. Солнечный луч, упавший на ее волосы, окрасил их в медь и золото. Мягкие золотые нити, которых нестерпимо захотелось коснуться.
— И снова у нас проблема из разряда “казнить-нельзя-помиловать”, - подвел итог Ивашин, присаживаясь за стол рядом с девушкой. — Ну так что, Солнышко, где поставишь запятую?
— Ка…какую запятую? — растерялась девушка. — И почему… Солнышко?
— Вольный перевод твоего имени с древнегреческого, — бесстрастно пояснил чекист, подхватывая вилкой кусок яичницы. — Открывай ротик!
Робкая улыбка, оставшаяся только в глазах, моментально погасла, словно изнутри выключили свет. Андрей сразу даже не понял, что произошло. Лишь запоздало сопоставив ее сжавшееся, словно от удара, тельце, и ужас, затопивший глаза, со своими последними словами, иерарх вспомнил, в каких обстоятельствах она слышала их раньше. Огромным усилием воли он подавил начавшую подниматься изнутри холодную ярость. Даже направленная не на Полину, она была способна на серьезные разрушения и могла испугать девчонку еще сильнее.
— Буду кормить одного ершистого галчонка, — Андрей слегка взъерошил золотистые волосы. — Причем не жуками и не червяками. И даже не тараканами! Так что прикажешь делать с нашими истребителями… холодных закусок? Судьба двух нарушителей дисциплины в твоих руках, Солнышко. Казним или милуем Химеру с Волчарой?
— Милуем! Я все равно помидоры люблю больше, — девушка немного расслабилась, ужас в глазах сменился легкой настороженностью. Поколебавшись несколько секунд, она открыла рот, в котором тут же оказалась яичница. Вкус ничем не уступал аромату. Проголодавшаяся Полина забыла обо всем, наслаждаясь едой, буквально таявшей во рту. И как этот нелюдь превратил обычную глазунью в кулинарный шедевр? Или она просто слишком проголодалась?
— Даже нарядом на консервирование не обрадуем? — в открытый ротик отправился очередной кусок яичницы и ломтик ароматного ноздреватого хлеба. Девушка отрицательно замотала головой, явно не желая для подрывницы и оборотня никаких взысканий.
— Ладно, быть посему, — согласился маг. — А если мою стряпню похвалишь, я им лично вместо выговора вынесу благодарность. В виде бутылки такого же коньяка и трехлитровой банки самых хрустящих огурчиков!
— Спасибо, очень вкусно, — смущенно ответила девушка. — А как… откуда здесь еще и горячий хлеб?
— Заклинание стазиса. Сохраняет продукты свежими неограниченное время. Ну, или пока не слетит. Помидорчик? — губ девушки коснулась сочная мякоть. — Только вместе с пальцами не отхвати.
Щечки девушки вспыхнули, когда она осторожно взяла пищу из его рук, слегка коснувшись губами пальцев. Почти как тогда, в госпитале, когда незнакомец с уничтожающим взглядом холодных серебристо-стальных глаз протянул ей синюю капсулу. Есть с его рук было странно. И волнительно. Как будто пугающий монстр, облеченный властью, исчез, как тают клочья тумана под лучами солнца, уступив место кому-то иному. Совершенно незнакомому — и в то же время близкому. Кто может убить, но не обидит, не изувечит, не предаст. Кому можно доверять.
Легкое невинное касание ее губ всколыхнуло огненную волну желания, настолько острого, что маг мысленно выругался так грубо, как не позволял себе даже на учениях и операциях. Если бы он мог так же коснуться губами этих тонких пальчиков, проложить дорожку поцелуев на нежной бархатистой коже, попробовать на вкус ее упругие сосочки и мягкие губы, проникнуть вглубь ауры девчонки и худенького тельца, чтобы ласкать ее изнутри. Так нежно и долго, чтобы не осталось ни одной мысли, ни одного воспоминания, ни капельки боли — только океан наслаждения. Но… нельзя. Ивашин умел трезво оценивать ситуации и расставлять приоритеты. Нельзя разрушать доверие его Солнышка, нельзя даже в мыслях допускать такую низость и глупость, не достойную мага его ранга. Слишком сильна его мысль, его оружие, чтобы обращаться с ней безалаберно.
— Проглотила? Умница, вот еще кусочек, — внешне иерарх выглядел бесстрастно и невозмутимо, эмоции мог отдаленно выдать разве что слегка севший голос. Но одна демонова праматерь знала, каких усилий ему это стоило. Кровь набатом стучала в висках, пульсируя синхронно со зрачками, член болезненно ныл и рвался на свободу, встопорщив грубую ткань форменных брюк. “Проклятие и сто тысяч демонов, Андрей, ты гребанный танк. Куда пушка смотрит, туда и башня едет, — осадил себя мужчина. — Ну высокая энергетическая совместимость, ну связь на уровне души, и что? Сам допустил ее формирование в тоннеле, закрепил, пропустив через себя чужую жизнь, приняв вину и взяв часть чужой боли, еще и позволил себе роскошь ходить в резиденции без щитов, а девчонке — лезть в ауру. Это, блядь, причина думать членом? Не для того он дан, чтобы им думать. И тем более, не для того, чтобы он действовал отдельно от головы. И кто виноват? Уж точно, не Полина”.
Нужно взять себя в руки, иначе находиться с девушкой рядом, не смея прикоснуться, станет невыносимо. А если давать волю желаниям — невыносимо станет уже ей. Не время. Она даже не понимает, что стала его. И слава Изначальным. Кроме ужаса, слез, попыток побега и суицида сейчас это понимание ничего не принесет. Девочка нуждается в заботе и помощи, а не его страсти. Маг усилием воли выбросил из головы мысли о губах Полины на своих пальцах и представил разобранный автомат Калашникова, который начал мысленно собирать и разбирать снова.
— Андрей Аристархович, а можно… того чая, вкусного, — робко попросила девушка, смущенно опустив голову и кутаясь в плед.
— Можно, Солнышко. Тебе все можно.
От этих простых слов и тона, в котором появились новые, совершенно незнакомые нотки, Полина вздрогнула. Казалось, пробежавший по коже холодок застыл внутри ледяной глыбой, а температура воздуха в комнате упала ниже нуля. Что изменилось — девушка не понимала, но интуиция буквально била в набат, посылая недвусмысленные сигналы тревоги.
Глаза иерарха, превратившиеся в бездонные черные провалы, вспыхнули Огнем, а его личная Печать в ауре девушки дополнилась несколькими новыми символами и проступила на запястье. “Вилка” слегка дрогнула и изменила конфигурацию. Только Полина этого так и не увидела.
Глава 8. ПРАВО СИЛЬНЫХ
Полина дрожащими руками распаковывала вещи. И с каждой новой вещью руки дрожали все сильнее. Когда Андрей Аристархович предупредил, что доставили одежду, она лишь рассеянно кивнула, думая, что он просто выписал со склада пару комплектов формы самого маленького размера. Но мягкое, словно пух, платье винного цвета, из материала, напоминающего ангору, совершенно не походило на военную форму. Не походило на нее и простое, но изысканное платье из серебристо-серого тонкого трикотажа, невольно напомнившее глаза того, кто его заказал. Несколько теплых свитеров причудливой вязки, спортивный костюм с начесом, белая блуза, отделанная тонким кружевом, пара юбок и удобные брюки из дорогой даже на вид ткани, и уж тем более — нижнее белье, от повседневного до откровенно соблазнительного, тоже были явно не с армейского склада. Сколько стоят эти вещи, Полине было страшно даже представить. И еще страшнее — подумать о причинах, побудивших иерарха на них расщедриться. И это она не успела распаковать и половины! Так одевают скорее любимых жен или, о Господи, любовниц, а не смертниц. Очередная вещь — полупрозрачный пеньюар из тончайшего кружева, похожего на узорчатые переплетения серебристо-белых паутинок — выскользнул из ослабевшей руки. Подобного девушка не то, что никогда не видела — не могла себе даже представить.
