Ходячее сокровище (СИ) - Каменистый Артем (бесплатная регистрация книга txt) 📗
Хотя, если подумать… А куда им торопиться? Преследователям прекрасно известно, что крови беглянка потеряла прилично. Увы, но в первый момент ситуация не располагала к тому, чтобы немедленно заняться раной. Вот и пришлось улепётывать, сломя голову, помечая свой путь алыми брызгами.
Кровь – это гидравлическая жидкость, на которой работает машина под названием человеческий организм. Её нехватка приводит к дестабилизации системы. А это – неизбежная потеря сил.
Да и кровопотеря – не единственное, что усложняет жизнь. Когда она последний раз ела? Треть шоколадного батончика сжевала на ходу – всё, что оставалось.
И было это позавчера.
А вчера Няша допила последний глоток живчика. Дальше только спораны в рот, стараясь не проглотить спасительную и убийственную гадость. Но это неполноценная замена раствора, даже если сидеть на прямом употреблении недолго.
Спасибо, что хоть с водой проблем нет. Здесь, в заросшей таёжным лесом горной местности, ручьи текут в каждом распадке, в любой низине. Достаточно спуститься, и полоска жажды сразу идёт на поправку.
У погони таких проблем нет. Там всё схвачено, ведь её возглавляет сам Дурман. Этот физически-моральный урод не любит своё прозвище и потому требует, чтобы его называли по должности – шерифом. Только должность эту он сам себе придумал, как и некоторые детали биографии. Няша знает о нём много такого, о чём он предпочитает не распространяться. Весь тот период жизни, когда он состоял в банде Ромео и воевал против Валькирии – это запретная тема.
Потому что сейчас Дурман остепенился. Он всегда был пронырливым, вот и здесь, на краю региона, ухитрился выслужиться перед местным полусумасшедшим князьком, которого называют Пророком. Можно на что угодно поспорить, что это ненастоящее прозвище. Няше не доводилось близко сталкиваться с этим игроком, но не удивится, если на самом деле его окрестили неблагозвучно, как и полагается крестить неприятных людей.
Пророк, Дурман и прочая шайка кичатся тем, что быстро навели в приграничье полный порядок. Вот только держится этот порядок на штыках секты. Никак иначе их организацию не назовёшь. Одни массовые аутодафе чего стоят – нормальные люди такими делами не занимаются. Местные или смирились, полностью подчинившись, или подались в другие края. Ну а посторонние стараются не лезть туда, где всем заправляют такие уроды.
Да и смысл лезть, если здесь нет ничего ценного? Бедные земли, воевать за них никто не станет. Вот потому здесь тихо и спокойно.
Но это местные дела, и Няшу они не касаются. И не касались бы, не сунься она в этот трижды проклятый посёлок. Кто же знал, что у них тут и правда всё настолько печально. Люди какие-то озверевшие, причём все до единого. Да, красный ник у незнакомцев нигде не любят, но здесь слово «любовь» неприменимо даже в отрицательном контексте.
Злоба до скрежета зубов. Лютая ненависть. Плюс Дурман не против объяснить Няше, что людям, знающим его по прошлой жизни, не стоит так далеко забираться на северо-запад.
Ну да. Уроду сплошная выгода.
И Няша оказалась крайней.
Наверное, надо научиться держать себя в руках, стараясь избегать конфликтов, а не подключаясь к ним. Не стоило ей валить тех двух идиотов. Но они почему-то решили, что жестяные звёздочки «помощников шерифа» дают им право карать всех, у кого ники не того цвета.
В этих лесистых горах все посёлки повязаны в одну сеть. Даже самый нейтральный стаб обязан платить налог, начисленный Пророком, и оказывать помощь представителям организации. Взамен посёлок получает защиту, по большей части заключающуюся в том, что его не трогает та самая организация, которая его и защищает.
А это стоило своих денег.
В мире, где на близких территориях любой может связаться с любым, несложно организовать облаву по всем правилам. Преследователи передвигались налегке и не испытывали нужды не в чём. В каждом посёлке их снабжали продовольствием и живчиком, а то и пополнение присоединялось. Если вначале Няшу преследовали всего лишь пятеро, сейчас, в последний раз, она одиннадцать насчитала.
И не факт, что с того времени их количество не прибавилось.
Няше в местные посёлки хода нет. Единственной попытки хватило, чтобы это осознать. И жива она до сих пор только потому, что здесь почти нет дорог, по которым дичь можно легко обгонять и обкладывать с разных сторон. Плюс передвигается только там, где асфальта и быть не может. Самые глухие дебри выбирает. Спасибо, что немного знакома с местностью, доводилось здесь бродить. Давно это было, по меркам Континента. Почти первые шаги новичка. Мозгов тогда, конечно, не хватало, зато вычищенная память способна подмечать многое и даже маловажные детали забывает неохотно.
Пока что она не попалась. Но если не стряхнёт этот хвост, бегать ей осталось недолго. Один раз уже почти подловили, и теперь приходится хромать. Следующая пуля может прилететь в голову.
А это, конечно, очень плохо. И дело даже не в том, что жизней осталось немного. Есть риск, что одной не откупится. По слухам, некоторых из своих врагов организация даже на респе умудрялась подлавливать. Это не так уж и сложно, если знать периоды перезагрузки всех ближайших кластеров, присматривая за теми, которые Система назначила зонами воскрешения. Разумеется, такое возможно только в тех случаях, когда хватает исполнителей с подходящими для охоты умениями.
Исполнителей у этих сектантов много. Самых разных. Должно хватать.
Тропа вновь пошла на подъём. Смутно вспомнилось, что дальше протягивается продолжительный спуск. Надо прибавить шагу, не то подловят на нём и легко расстреляют с высоты. Прятаться там негде. Разве что за камень, или в расщелину забиться. Но какой смысл сидеть в укрытии? Преследователи только рады будут, ведь это предоставит шанс взять жертву живьём.
Вспомнились омерзительные рассказы про аутодафе.
Няшу передёрнуло.
Нет, живой этим ненормальным она попадаться не собирается.
Садисты конченные…
Оказавшись наверху, поняла, что память её и правда не обманула. Тропа дальше скатывалась вниз. Поначалу очень круто, затем всё более и более положе. И на протяжении не менее полукилометра просматривается прекрасно. Встречаются, конечно, местечки, где можно укрыться, но увы, – это не её вариант.
Её вариант – ноги. Одна из которых прострелена и сочится кровью через дрянную повязку.
Остаётся бежать со всей оставшейся дури, рискуя при неудачном шаге шлёпнуться с обрыва.
Над ухом нехорошо свистнуло, после чего прилетел треск винтовочного выстрела. Даже не подумав оглядываться, Няша пригнулась и спрыгнула с невысокого уступа на удобный валун. Вершина его плоская и затянута сплошным слоем шершавого лишайника, ни выступов, ни трещин нет. Погода стоит сухая, вот и он не мокрый, так что риск поскользнуться невелик.
Прыжок удался, если не считать того, что невольно вскрикнула от вспышки боли в голени. Рана серьёзная и на резкие нагрузки реагирует жестоко.
Но всё обошлось, здесь стрелок не достанет.
Однако – это единственный приятный момент. То, что кто-то вообще сумел выстрелить вслед и чуть не попал, означает, что он уже добрался до ближайшего перегиба тропы. А это всего лишь метров двести пятьдесят отсюда. То есть, напрасно она расслабилась, решив, что погоня прилично отстала. Что бы там у них ни случилось, они уже не просто наверстали потерянное, они оказались гораздо ближе.
Да они уже почти добрались. Увы, как она не старается, ей ни за что не обогнать этих сытых и здоровых лосей, для которых преследование – лёгкое развлечение. Ведь нет ничего приятнее, чем догонять безответную дичь, если ты моральный урод.
Коими они всё поголовно и являются.
Бросив впёред затравленный взгляд, Няша поняла – это всё. Дальше начинается один из сложнейших участков тропы. Быстро такой не проскочишь даже на здоровых ногах и полной сил. Она и половину не успеет преодолеть, как погоня доберётся до этого завала.
И устроят здесь тир.
И что же тогда остаётся? Прыгать с обрыва вниз головой, чтобы недолго мучиться?
