Бешеный прапорщик. Части 1-20 (СИ) - Зурков Дмитрий (книги регистрация онлайн TXT) 📗
— Денис Анатольевич, Вы еще про партию свою расскажите. — Подает голос долго молчавший Келлер, и, заметив мое выражение лица, добавляет. — Нет, я — вполне серьезно, мысль здравая.
— Это, скорее не партия, а общественное движение с рабочим пока наименованием «Фронтовое братство». Будет объединять всех фронтовиков, пожелавших вступить в него, начиная от простого солдата и до генерала…
Тут мы уже уходим в идеологическую работу, которая в Империи почти не велась. Официальная цель — взаимопомощь и поддержка фронтовиками друг друга. В свете вышесказанного о земле это может здорово облегчить создание сельскохозяйственных кооперативов, которые, к примеру, будут иметь льготы и поддержку сверху. — Хитро гляжу на внимательно слушающего мои фантазии Михаила Александровича. — Ведь Его Императорское Величество тоже будет членом этого братства, как боевой генерал… При должной с ними работе революционным агитаторам не останется никаких шансов, достаточно будет объявить последних вражескими провокаторами. Что вскорости и придется сделать, потому, как где-то через полтора годика по Германии в Швецию проследует опломбированный вагон с нашими эмигрантами от социал-демократии. Не сумев победить нас на фронте, Вильгельм, точнее, некоторое его окружение постарается вывести Россию из игры с помощью революционных волнений. И примерно в это же время из САСШ приплывет некий Лейба Бронштейн с группой «товарищей». Имея очень даже неплохое финансирование и ту же самую задачу… Вы уже слышали об этом, Михаил Александрович? Так вот, если солдаты увидят, что проворовавшиеся снабженцы роют для них окопы в составе трудовых рот, если какой-нибудь командир, будь то хоть генерал, хоть полковник, хоть поручик, бездарно уложивший свой личный состав, будет разжалован и отправлен в те же землекопательные подразделения по Высочайшему указу, лозунги типа «Царь — тиран и кровопийца» будут для них пустым звуком. А агитаторы тоже возьмут в руки лопаты и будут изо всех сил помогать…
— Денис Анатольевич слишком эмоционально и преувеличенно обрисовывает картину, но рациональное зерно в его рассуждениях есть. — Федор Артурович берет продолжение разговора на себя. — Идея «Жалует Царь, да не жалует псарь» не вчера родилась.
— Федор Артурович, господа, но Вы же сами прекрасно знаете, что в большинстве своем нижние чины — это малограмотная, темная, стихийная масса! — Великий князь никак не может уложить в голове реальный расклад сил.
— И тем не менее, эта стихийная и малограмотная масса вскоре может смести с лица земли то, что называется Российской Империей! — Теперь уже Келлер начинает проявлять эмоции. — Плевать на то, что погибнут еще три империи, меня заботит только Россия и Российский Император! Необходим лидер, который поведет эту массу за собой на благо страны, а не какой-то мировой революции!
— Да, Денис Анатольевич, Вы правы. — Павлов услышал мое бурчание «Не можешь предотвратить пьянку, — возглавь ее». — России нужен лидер, и единственный шанс — у Вас в руках, Михаил Александрович… Но все-таки, дайте закончить нашему юному другу.
— По идеологической работе… Это, конечно, надо делать не срочно вчера, но и медлить нельзя. Возрождать Сокольские общества для юношества, тоже под эгидой Императора, причем начинать с возраста в семь-восемь лет. Сейчас из-за войны столько детей потеряли родных, стали беспризорниками! Для них создавать интернаты, но не такие убожества, как существующие дома призрения. Каждый пацан должен ощутить, что он — не изгой, что о нем думает и заботится Сам Император! Поэтому — учиться, учиться и учиться… Блин, уже Ленина цитировать начал!.. В общем, в обязательном порядке хотя бы начальное образование, практические ремесла, если душа к ним лежит. Те, у кого хорошо идут науки, — в отдельные классы с углубленным изучением предметов и последующим поступлением в гимназии, университеты, училища. И забыть напрочь про указ о кухаркиных детях — такой громадный потенциал потеряем!.. В Гомельских железнодорожных мастерских, мне тесть рассказывал, работает простой столяр. С начальным образованием. Но получивший официальную привилегию на изобретение вертолета! Сколько таких уже сгинуло в безызвестности, как Лесковский Левша?!..
Далее, на каникулах — обязательные для всех летние оздоровительные лагеря на базе воинских частей, взявших шефство над интернатами. В качестве развлечений — изучение основ военного дела и подвижные игры на свежем воздухе…
— Денис Анатольевич, Вы так красиво все описываете, только вот сейчас это практически невыполнимо. — В княжеской интонации явно слышен скепсис.
— А вот тут все зависит от командира и солдат, точнее, от той атмосферы, которая царит в подразделении. У меня, кстати, в батальоне двое воспитанников, брат с сестренкой. Чувствуют себя замечательно, сыты, одеты, обуты, девочка готовится к поступлению в гимназию, парнишка уже служит ординарцем. На время боевых действий остаются с нашими нестроевыми, а так — целый батальон дядек у них.
— Где же Вы их подобрали? — Брови Великого князя взлетают вверх.
— В Минске случайно на улице встретил…
— Да рассказывайте уже полностью, Денис Анатольевич! — Усмехается Келлер. — Случайно встретил, случайно отобрал у содержателей публичного дома, так же случайно разгромил воровской притон и вышел на след германской шпионской сети.
— Это правда? — Высочайшее удивление не проходит. — И как Вам это удалось?
— Воровские замашки против разведчиков-диверсантов не проходят по определению. Провели типовую операцию «Скрытое проникновение и захват вражеского объекта».
— Что ж за солдаты такие у Вас служат?.. Я уже достаточно заинтригован. — Великий князь как-то неуверенно излагает просьбу. — Хотелось бы глянуть на Ваш батальон. В гости пригласите, Денис Анатольевич?
Непонятно, откуда такая скромность. Генерал, да еще и Великий князь просит разрешения приехать в гости! Ха-ха три раза!.. Неужели думает, что мы от него что-то утаиваем?..
— Всенепременнейше, Михаил Александрович! В любое время, когда скажете! И продемонстрируем все, на что способны.
— Хорошо, благодарю за любезность… А сейчас, господа, не сочтите меня таким уж глупцом, но давайте еще раз обсудим все Ваши предложения…
Опять почём за рыбу гроши? Хотя, действительно, сам тоже пока не очень представляю, как и что будет…
— … Больше всего меня заботит кто и какими методами будет сопротивляться нашим реформам.
Оп-паньки! Уже — «нашим реформам»!.. Это радует, значит, дело сдвинулось с мертвой точки, Великий князь нам поверил и даже отождествляет себя с нашей компанией. Ради такого случая можно еще раз надцать повторить, была бы от этого польза. А что касается сопротивления…
— Михаил Александрович, я понимаю, что шутить о венценосных особах довольно опасно, но у нас существовал такой анекдот:
Императора Петра Алексеевича спрашивают, что такое «гласность» и «плюрализм». Он отвечает:
— Гласность, это когда бояре в Думе громко критикуют мои единственно правильные решения. А плюрализм — это когда они по углам шепчутся, в какие монастыри я их за это сошлю…
В голове, убаюканной мерным перестуком рельсовых стыков, навязчиво крутится песня Цоя. Почему-то в поезде почти всегда впадаешь в какое-то отрешенное состояние, когда мозг упорно не хочет думать о чем-то конкретном и настраивается на философский лад. На носу — экзамены, к которым нужно все доучить и повторить, в конце эшелона прицеплена платформа, на которой под охраной двух «пятерок» едет в Ораниенбаум для демонстрации и обкатки в полигонных условиях один из наших самопальных броневиков, укрытый импровизированным брезентовым шатром, прячущим его, кунг с часовыми, и оставляющий на всеобщее обозрение только трубу печки-буржуйки. Федоров через начальника Школы прислал вызов-приглашение прибыть для обсуждения дальнейшей судьбы «изобретенной» мной бронетехники, а заодно и пистолетов-пулеметов с тактикой их применения. В купе едем вчетвером — два штатных водителя (один в качестве механика), вольнопер Илья Буртасов в роли будущего командира бронеавтовзвода и я, как самая главная дежурная зад… персона, которая отвечает за все, и на которую можно повесить всех собак в случае неудачи. Вся эта веселая тройка уже дрыхнет, претворяя в жизнь основную армейскую заповедь всех времен и народов, типа, «Солдат спит, а служба идет», только я сижу и бездумно вглядываюсь в темноту за окном. Столько дел, а в голове крутятся почему-то недавние события…
