Крепость на реке (СИ) - Баковец Михаил (мир бесплатных книг .TXT) 📗
Е-й-э!!!
Радостный крик из полутора сотни глоток быстро стих, когда сбитые картечью тела стали подниматься. Даже безголовые фигуры с трудом вставали на ноги и заковыляли в нашу сторону.
— Сильфея, бей самых подвижных теми стрелами, что я тебе дал, — приказал я. Та в ответ коротко кивнула, сдвинула на бедро колчан поудобнее, вытащила первую стрелу, чей наконечник отливал чуть желтоватым цветом и натянула лук.
Первый из эллисков, которому повезло проскочить под картечью, получил стрелу в шею и замертво рухнул на землю. Мимоходом я отметил, что древко согнулось, когда тварь рухнула прямо на него. Минус одна тварь и одна стрела.
Ещё один хлопок тетивы и ещё один эллиск покатился по земле.
Третий… четвёртый… пятый.
И только после этого загрохотали ружья, посылая пули и картечины в тварей. Особого вреда они не приносили, но прыть им снижали заметно. Как тут побегаешь, когда сорокаграммовая свинцовая блямба разнесла колено или голень? Да и разбитая голова заметно снижала скорость и ориентацию.
Воздушники постоянно сносили дым в сторону, очищая поле боя от помех. А один и вовсе закрутил перед дюжиной тварей, которые подобрались метров на двадцать к нашим позициям, небольшой смерч. Закрутил, завьюжил и скинул их сначала в мотки колючей проволоки, а затем уронил в большую яму, чьё дно было усеяно кольями.
Наконец, перезарядились пушки.
— В сторону!, — заорал Стрелец на нескольких копейщиков, которые, было, бросились навстречу группке тварей, почти добравшихся до наших позиций, сметя рогатки, «колючку» и пройдя сквозь «волчьи ямы» и «ежи». К счастью, несмотря на своё глухое снаряжение и грохот те услышали и метнулись назад.
Грохнула пушка, вторая, третья.
Эллисков буквально разорвало на части и отбросило далеко назад. Большая часть обрубков не шевелилась, видимо, оказались настолько серьёзно повреждены, что невероятная живучесть спасовала.
Наконец, разрядилась четвёртая пушка. Эта выпустила книппель — два ядра размером с мандарин, связанных вместе метровым куском цепи.
Врубившись в воротное пространство, где собралась вновь толпа эллисков, снаряд разрубил пополам и лишил ног десятка два тварей.
Потом пушки замолчали, оставив недобитков и калек на совесть пехоты. Самых прытких отстреляли Сильфея и Ольга из луков специальными стрелами, которые я вытащил из сна сегодня ночью.
— Как детей расчехвостили! С сухим счётом!, — с восторгом восклицал Стрелец, наблюдая, как бойцы ловко управляются с эллисками: два-три прижимают к земле копьями тварь, один топором или тесаком лишал её конечностей и головы, после чего обрубки раскидывали по разным ямам. Одновременно с этим кошмарное шевелящиеся содержимое канав засыпалось дровами и обильно поливалось жиром для лучшего горения. — Нам бы так тогда с хищниками сделать, народ бы цел остался.
Все приготовления сыграли свою роль на сто процентов: ни одна тварь не добралась до людей, не прошли сквозь рогатки и «колючку» и мимо ям с кольями.
И, конечно, особенно нам помогли пушки, которые размолотили две трети тварей на органы. На это Стрелец указал раз сто — что поделать, он фанат больших калибров.
Два часа разведчики исследовали двор за первыми воротами, пока не убедились, что эллисков там больше нет. Как и подозревали, эти твари прятались в древних строениях. Там осталось множество следов от них и даже останки дохлых эллисков, то ли, получившие тяжелейшие ранения, с которыми не смогла справиться из невероятная живучесть, то ли, были созданы с браком и от времени сдохли сами.
Заложили баррикадами вторые ворота и занялись обустройством позиций на площади перед ними. Одновременно с этим выпиливалась бензопилами вся крупная растительность, мешавшая нормальному обзору. Часть древесины летела в костры, где предавались аутодафе всё ещё живые (если такое применимо к этим созданиям), часть шла на баррикады и завалы. До вечера сделали всё, что планировали и немного сверху. Продолжать зачистку не стали, вернувшись на пирс, который превратили в настоящую мини-крепость, окружив с четырёх сторон рядами колючей проволоки, противопехотными рогатками, траншеями с кольями, прикрытыми сетями, и валами с «ежами».
Спали вполглаза. Это я про себя такое могу сказать, а вот как провели ночь другие — не знаю. Подозреваю, что три четвёртых нашей армии не спали из-за нервозности. А оставшаяся четверть по причине нахождения в караулах.
На следующий день всё повторилось один в один: разведчики разбрасывали пакеты со свежей кровью по двору, показывались на глаза тварям и потом выводили тех под стволы пушек и мушкетов. За второй день перебили и сожгли больше двух сотен эллисков.
Самое плохое — не обошлось без потерь. Твари убили одного и ранили пятерых наших бойцов. Копейщиков из первой линии, которые сдерживали врагов, пока их товарищи, действуя из-за спины, не укорачивали тварей на голову и лишали рук с ногами.
И опять ночёвка на пирсе. На этот раз спали все. Из-за усталости уменьшили время караулов, а после пробуждения каждый из бойцов получил по бодрящей микстуре.
— Входим внутрь!, — крикнул Макс, тёзка главхран, который по традиции сопровождал меня во всех заварушках и разведках со своей командой головорезов.
За вторыми воротами располагался донжон с кучей различных пристроек и построек. Почти все они уже были зачищены. Действовали так: баррикадировали все проходы кроме одного и разведывали его, при необходимости убивали эллисков или блокировали проходы, появляющиеся дальше. Вот так, помещение за помещением, крепость становилась наша. Сражаться в коридорах против тварей было удобно: те без всякой тактики давили толпой, напирая на ростовые щиты, насаживая сами себя на копья и подставляясь под выстрелы в упор. А тяжелая свинцовая пуля да ещё в упор отрывала или конечность или дробила сустав так, что рука или нога начинала болтаться, как ватная, хватаясь за всё на мышечных инстинктах и сильно мешая своему владельцу.
Основная опасность была от эллисков, притаившихся под потолком. Их не сразу и все успевали рассмотреть и подставлялись под неожиданный удар. Так погибли ещё двое и семеро получили ранения, причём, троим досталось от товарищей из-за паники и сутолоки.
Сейчас моя группа находилась в подвале и готовилась пройти в просторное помещение, закрытое массивной высокой двустворчатой дверью из чёрной и без единой трещинки древесины, обитой потемневшей бронзой.
Петли за века простоя закисли и чтобы открыть их, нам пришлось воспользоваться ломами.
— Поберегись!, — рявкнул боец, упираясь плечом в левую дверь.
С этим предупреждением повреждённая створка рухнула внутрь зала, подняв облако пыли. Сразу пять тактических фонарей своими ярчайшими лучами стали резать темноту.
— Тут пандус и лестница вниз!
И то, и другое тянулись полукругом через весь зал, сойдясь концами на глубине шести-семи метров по субъективному ощущению. Сам зал был диаметром около двадцати метров, и в самом его центре стояло каменное кольцо портала.
— Нам повезло, — широко улыбнулся тёзка. — Теперь не нужно отбивать пятки, чтобы добраться от посёлка до Мёртвой пещеры.
Он снял шлем с головы и вытер пот со лба.
И в этот момент в луче фонаря мелькнула высокая горбатая фигура, метнувшаяся к ближайшему бойцу. Никто не успел ничего сделать, как неизвестный ударил его в горло кончиками пальцев, пнул ногой в грудь соседнему, второй рукой дёрнул за локоть третьего солдата…
Прошло две секунды с момента нападения, когда товарищи начали действовать. Но никто не мог сравниться в скорости с напавшим на нас врагом.
Никто кроме шши.
— Не стрелять!!!, — закричал я. — Всё к лестнице!!!
Двое из солдат не придумали ничего лучшего, как разрядить дробовики по мечущимся фигурам неизвестного и Сильфеи. А какая тут точность, когда вся схватка выглядит танцем под вспышками стробоскопа? Вот на миг попали сражающиеся в луч фонаря и тут же исчезли в темноте, чтобы через три секунды показаться в луче соседнего… палец только начинал давить на спуск, как мишень исчезала с глаз.
