Права мутанта (СИ) - Кузнецов Бронислав (лучшие бесплатные книги .txt) 📗
Если спросить мнения у мудрого Ратко, то сказанное - несколько запоздало. Теперь, когда все без особой команды переоблачились и собрались в путь, "учёным нужен привал"? А самих учёных кто-то спросил?
Оказалось - даже начальник экспедиции не вполне в курсе вопроса.
- Зачем снова привал, когда здесь уже рукой подать? - капризно воспротивился пан Щепаньски. - Веди-ка дальше, друг!
- Сопля не может сразу привести всех! - ответил проводник с неожиданной категоричностью. - Сопля боится Пердуна, Сопля боится Прыща. Сопля должен сначала предупредить.
Начальник экспедиции досадливо отмахнулся:
- Сопля зря боится Пердуна и Прыща, если они оба боятся Дыры.
- Сопля не зря боится! Пердун и Прыщ сначала съедят Соплю, а потом испугаются Дыру. Пердун говорит, в Березань нельзя людям, Прыщ говорит, в Березань нельзя солдатам. И солдатам в Березань никак нельзя, даже если людям можно, - мутант говорил далее, а пан Щепаньски лишь насупливался, да кусал губу. Легко понять: на родной территории проводник приободрился и пытается теперь "отыграть назад" неудобные для себя уступки, на которые ранее пошёл под давлением пана. И как его теперь заставишь?
- Людям ещё можно, а солдатам никак нельзя? - переспросил Йозеф Грдличка.
- Сопля так сказал, - закивал проводник.
- Но в Березани операционная, куда людям и солдатам надо доставить раненых. Мы за этим сюда и шли.
- Это всё равно, - Сопля наглел на глазах.
- Что?!! - такого громкого голоса и жёсткого тона от капитана Сергеева доселе не слышали. Даже Сопля содрогнулся.
А ведь Сергеев - образованный человек, историк, да ещё - казалось, дипломат по призванию. Но не постеснялся. Общение с мутантом потребовало суровости - так вот она! И ведь ни нотой не сфальшивил. Рявкнуть - дело нехитрое, но правильно рявкнуть - целое искусство.
Оценили и солдаты. Милорадович заметил, как Мамедов тронул за плечо Хрусталёва, а тот в ответ поднял большой палец. Круто, мол.
- Видишь ли ты, друг Сопля, эту штуку? - Сергеев указал на длинное ружьё с оптическим прицелом, которое сам и нёс ещё от лагеря.
- Сопля видит, - сглотнул мутант, - это снайперская винтовка.
- Верно. А в ней - этого не видно, но ты мне поверь - патроны с разрывными пулями. Они заготовлены специально для такого случая.
- Сопля не понял... - заморгал мутант. - Но Сопле интересно!
- Объясню! - хищно улыбнулся Сергеев. - Мой человек сейчас последует за тобой. Он проследит за твоими действиями в Березани. И всадит интересную пулю тебе прямо в пузо, если решит, что ты подозрительно себя ведёшь. То есть - плохо убеждаешь Пердуна и Прыща. Улавливаешь?
- А почему в пузо?
- Чтобы у твоих ребят не возникло сомнений, принимать ли тебя в пищу, - закончил Сергеев.
- Сопля понял!
Что капитан заговорил на языке угроз - это, в общем-то, вполне оправдано ситуацией. Сопля поставил под сомнение прежнюю договорённость - такое надобно пресекать в зародыше. Но решится ли?..
Решился. Не успел Сопля отойти шагов на тридцать, как Сергеев передал свою винтовку Мамедову. Тот понятливо кивнул и скрылся в зарослях чуть в стороне от пути, по которому двинулся мутант.
Пан Щепаньски, видя такое, сперва нахмурился, но поразмыслил - и возражать не стал. Вместо того - парой сдержанных рукоплесканий выразил одобрение решительным действиям капитана.
И понятно. Всё-таки, не кто-нибудь - сам пан Кшиштоф договаривался с Соплёй, старательно ломал ослиное сопротивление мутанта. Это ведь ему лично "друг Сопля", сдавшись, пообещал всё устроить - и не просто поход в секретную Березань, а совместный с военными. Значит, пана Кшиштофа изворотливый проводник в первую очередь и оскорбил. Что ж его теперь - защищать? Не панское это дело.
Сопля и Мамедов уже растворились в сгущающихся сумерках, а учёные да военные стояли двумя кучками да глядели им вслед. Ни шагу не сделали к удобным для короткого привала базальтовым плитам, пока пан Щепаньски не опомнился.
- Итак, располагаемся здесь, отдыхаем, - велел он, опускаясь на одну из подходящих плит. Его примеру последовали другие учёные, а после согласного кивка Сергеева - и солдаты. Последние выбрали камень повыше - с самым лучшим обзором. Носилки с ранеными установили на специальные выдвижные распорки.
Первые несколько минут отдыха учёные провели в гробовой тишине. Не привал, а - напряжённое ожидание Сопли да Мамедова: что-то выйдет? Солдатушки - те хоть как-то расслабились: в который раз помогла фамилия Рябиновича. Но не смеяться же образованным людям над такими глупостями.
- Почему молчим? - с нажимом спросил пан Щепаньски, требовательно глядя на Йозефа Грдличку.
- А, ну я давно хотел сказать, что... - желание сказать увяло быстрее, чем в памяти антрополога отыскался подходящий предмет. Грдличка оглянулся на своих сотрудников по Карлову университету. Спасайте, мол, ситуацию. Непринуждённую беседу заказали.
- До чего талантлив мутантский народ! - демонстративно восхитился Карел Мантл. - Уж если талантлив, то во всём. Знаете, меня поразили их имена: Сопля, Пердун, Прыщ... Очень ёмкие! За каждым - так и видишь человека с его характером.
- Это характеризует прежде всего вас, - усмехнулся Славомир Костич, - как человека с живым воображением.
- Почему же?
- Вы узнаёте имя - и сами рисуете образ его обладателя. Разве не так?
- Нет! - помотал головой Мантл. - Само имя таково, что безошибочно выводит на верный образ.
- Так откуда же вам знать, что ваши образы верны? Вы, насколько я слышал, в мутантском ареале впервые. Кроме нашего проводника - ещё ни с кем из мутантов не знакомы.
- Признаю. Но и проводник наш - отличный пример. Только вслушайтесь в его имя: Сопля!
- А что? Звучат, как музыка? - с чуть тёплой - "сочувственной" иронией осведомился Костич.
- Может, и неблагозвучно, но до чего же метко! Это имя передаёт самую суть, вы не находите? Мутанты - очень талантливый народ. Они подмечают в человеке главное, а уж потом - дают имена: нелицеприятно, но справедливо. Достаточно поглядеть на Соплю...
- И понюхать Пердуна, ага, - продолжал тонко иронизировать Костич.
- Да! - с вызовом встретил Мантл его предложение. - Чтобы понять Пердуна, его надо нюхать. Обонять. Я так думаю!
- А вот я думаю, - сказал Костич уже серьёзно, - что большого таланта для изобретения подобных кличек отнюдь не требуется. Сопля при нас так часто умывался соплями, что не углядеть их мог разве слепой на оба глаза. Да ведь и Пердуну довольно однажды испортить воздух - и имя готово. Таланты-то в чём?
- Возможно, во влиянии имени на судьбу? - предположил Веселин Панайотов, пока Мантл обдумывал ответ.
- О, вы о магии имени, - оживился Костич, - хотите сказать, что сперва мальчишку нарекли Соплёй, а потом у него потекли такие густые сопли? И Пердуну аналогично устроили сложности с кишечником?
- Да, - скромно согласился болгарин, - в примитивных сообществах такое сплошь и рядом. Детей стараются заранее наделить пороками, чтобы предотвратить их совершенство. Не то зависть одолеет.
Тут и старый Ратко не утерпел, вмешался в разговор.
- Имена часто стоит понимать от противного, - выдал он поучение, - особенно имена ругательные, которые по сути своей - обереги. Назовёшь ребёнка Соплёй - и не возьмёт его простуда. А Пердуна минуют болезни живота и духи кишечных инфекций.
- А Прыща - кожные высыпания, - подхватил Вацлав Клавичек, улыбаясь во весь рот, и гордо поглядел по сторонам, как бы говоря: "А я первый уловил эту логику!".
А вот Карелу Мантлу идея имён-оберегов с первого рассмотрения не понравилась. Он уловил в ней угрозу своему тезису о "народной мудрости", и, кстати, совершенно безосновательно. И - не без патетического надрыва - выдал вдруг такое:
- Жаль, что и профессор Милорадович не доверяет разуму народа, который мы приехали изучать! Жаль, что в мутантах Дебрянского ареала, о культуре которых ныне заговорила вся Европа, господин профессор усматривает лишь представителей отсталых племён. И даже в именах, верно отражающих действительность, заранее готов искать примитивную магию. Нет, уважаемый профессор, эти мутанты не столь просты, как вы думаете. В чём-то - они опережают даже прогрессивных европейцев!
