Владелец кинотеатра - Быстров Андрей (читать книги без сокращений txt) 📗
— Лиджонг? Как будто мне это ничего не напоминает… Разве что маджонг, но это не растение, это игра… Но я ведь не ботаник. Посмотри в энциклопедии.
— Смотрел, там нет…
— Зачем тебе? Откуда ты взял этот лиджонг?
— Упоминал один из моих поставщиков растений. По его словам, что-то весьма экзотическое. Хотелось бы иметь в коллекции, в оранжерее…
— Понимаю утонченные запросы вашего сиятельства. Но нет, не слышал я о лиджонге.
— А другое слово — ламаджи?
— Тоже растение?
— Нет. Какое-то племя, народ… Возможно, давно уже не существующий.
Писатель заинтересованно посмотрел на Ланге.
— А это откуда?
— Оттуда же. Тут есть связь, но не очень для меня ясная. Этот лиджонг будто бы использовался в неких магических ритуалах или обрядах племени ламаджи, или что-то в этом роде.
— Да? Тут может нарисоваться сюжет! Таинственное племя, не менее таинственное растение, магические обряды… Я постараюсь узнать об этом.
Золотым карандашиком он аккуратно записал в свой блокнот два слова — «лиджонг» и «ламаджи».
— Постарайся, — сказал Ланге.
— Но ведь, — Горский убрал блокнот в карман, — ты, наверное, еще встретишься с этим поставщиком?
— Наверное, но ему нечего добавить. Не слишком воспламеняйся насчет сюжета! Все это может оказаться далеко не столь романтичным. Загадки волнуют, разгадки обычно разочаровывают.
— Ничего, я не расстроюсь… Мне пока хватает сюжетов! Тот роман, о котором я тебе рассказывал… Я набросал тут ночью кое-что для продолжения… Оригинальный поворот.
— Поздравляю! Но ты не покинешь меня в ближайшее время… По зову муз?
— Если я тебе не надоел…
— Напротив, ты мне очень нужен, — Ланге положил ладонь на плечо друга. — Через три дня приезжает мой брат, священник. О да, конечно, он мой родной брат, и я люблю его… Но он бывает таким сухарем и педантом! Ты абсолютно необходим, как противовес.
Горский кисло улыбнулся.
— Хорошенькую роль ты мне уготовил…
— Не унывай! Приезжают еще и мои соседи, владелец замка Нимандштайн и его сестра. И вот это гораздо веселее.
— Представляю, — поморщился писатель. — Столетний хозяин этих живописных развалин, его сестрица — старая дева…
— Баронесса юна и очаровательна, барон — настоящий авантюрист…
— Ну да? — Горский заметно оживился. — Подожди, что значит авантюрист? Все мы авантюристы, однако…
— Авантюрист в прямом смысле, как в твоих романах. Он даже в тюрьме сидел…
— Захватывающе! — писатель хлопнул в ладоши. — Теперь я ни за что не уеду, хоть прогоняй… А как же барон ухитрился пуститься во все тяжкие? Полагаю, он не беден? Нимандштайн выглядит не блестяще, но все же замок — это замок. У меня вот нет замка.
— Тут какая-то странная история…
— Еще одна странная история? Ты щедр на них сегодня.
— Так рассказать или пощадить?
— Рассказывай, не томи.
Ланге уселся в кресло и снова взял свой полный бокал.
— Имей в виду, то, что ты услышишь, я бы под присягой не подтвердил… Мне кое-что известно на уровне светских сплетен, но почти ничего — от самого Владимира Кордина.
— Так зовут барона-авантюриста?
— Да.
— Он очень скрытен?
— Думаю, он избегал подобных разговоров не из скрытности. Я могу его понять… Но вернемся к Нимандштайну. Ты видел где-нибудь в России похожую архитектуру?
Налив себе еще вина, Горский пожал плечами.
— Вблизи я замок не осматривал… Но издали… Он бы естественнее смотрелся в средневековой Германии, чем здесь.
— Вот, вот. Это копия старинного немецкого замка… Или имитация — не знаю, существует ли именно такой замок в Германии. Строил его, как уверяют, немецкий архитектор…. А первого владельца никто не видел.
— Как это — никто не видел? — удивился писатель.
— Да нет, кто-то его видел, конечно… Но в Нимандштайне он не жил, а если и приезжал сюда, то редко и словно бы тайком. Потом он продал Нимандштайн вместе с баронским титулом коммерсанту Андрею Кордину, отцу Владимира и его сестры.
— Получается, твой авантюрист — не такой уж и барон?
— Во втором поколении. Но самое занятное впереди… По завещанию старого Кордина, все деньги отходили дочери. Владимир получал только Нимандштайн, но прежде чем вступить в права наследства, он должен был подписать бумагу.
— Какую бумагу?
— Согласно ей, он не имеет права продать замок, заложить его или сдать в аренду.
— Вот так бумага! — воскликнул Горский. — Но, Александр, разве может быть такое завещание? Если Владимир Кордин получил замок, что помешает ему…
— За выполнением обязательства строго следит юридическая фирма, душеприказчики старого Кордина. Все документы у них, и Владимир бессилен что-либо предпринять, если бы он и вознамерился нарушить волю отца.
— Значит, у нового барона Кордина нет ни гроша?
— Сомневаюсь, что у него нет ни гроша, но от отца ему ни гроша не досталось. Он владелец замка, но… Как бы на правах пожизненного нанимателя. И знаешь что, Аркадий… Утверждают, что такое завещание было составлено Андреем Кординым по настоянию прежнего владельца Нимандштайна. Только на этом условии Кордин купил и замок, и титул за баснословно низкую цену.
— Но содержание такого замка, как Нимандштайн, должно стоить недешево?
— Насколько мне известно, учрежден особый фонд, из которого оплачивается содержание замка, жалованье слуг и прочее. Им управляет та же юридическая фирма, и эти деньги проходят мимо Владимира. Размеры же состояния, доставшегося его сестре… Очень значительны. Не берусь оценить, но едва ли ошибусь, если скажу, что по сравнению с Еленой Кординой я выгляжу бедняком.
— Не очень-то справедливое завещание по отношению к Владимиру! Но почему?
— Тут много «почему». Если и впрямь было такое условие приобретения замка, почему старик согласился? Почему он вообще решил купить Нимандштайн? И почему завещание не было изменено впоследствии?
— Да, почему же?
— Обьяснений можно придумать десятки. Ты беллетрист… Давай, придумывай.
— Так… — Горский упал в кресло и приложил палец ко лбу, карикатурно изображая напряженную работу мысли. — Может быть, он попал в какую-то зависимость от владельца Нимандштайна? Допустимо?
— И снимает все вопросы. Кроме одного: зачем самому владельцу понадобилось такое завещание?
— Оттолкнуться не от чего…
— Да, это придется оставить. Ну, а если не было зависимости?
Горский снова принял позу размышляющего романного сыщика.
— Тогда три варианта. Первый: скуповатый старик искал возможность приобрести поместье и титул подешевле. Подвернулся Нимандштайн, и он на радостях согласился на все условия. Изменить же завещание позже помешали или какие-нибудь крючкотворские параграфы, или понятия о чести… Второй: никаких условий не было, просто старик не ладил с сыном. Третий — он рассчитывал, что сын всего добьется в жизни сам, тем более что титул введет его в общество… А вот дочь, как менее приспособленную к жизненной борьбе, решил обеспечить. Пожалуй, есть еще и четвертый вариант…
— Какой же?
— Условие было, и старик принял его, потому что посчитал пустой формальностью. Полагал, что дети сами разделят и деньги, и замок… А как на самом деле, Александр? Сестра, по-видимому, не слишком щедра к брату, коль скоро ему приходится….
— Людей толкает на поиски приключений не только бедность… Но об их взаимоотношениях я мало знаю, особенно о теперешних. Мы давно не встречались. Я учился в Санкт-Петербурге, а Владимир…
— Это поистине странная история, — сказал писатель, поигрывая своим знаменитым золотым карандашиком. — Я бы не прочь взяться за расследование. Это, пожалуй, куда как забавнее лиджонга…
— Прошу тебя, никаких расследований, Аркадий! Владимир Кордин — мой друг, во всяком случае, он был им раньше. Надеюсь, останется им и теперь, и я не хочу ворошить эту историю. Никто ведь не знает, как все это может откликнуться.
Золотой карандаш исчез в кармане Горского — это был демонстративный жест.
