На осколках чести - Куликов Роман Владимирович (библиотека книг .txt) 📗
После этого небольшого монолога Ладимир зевнул, отвернулся к стене и заснул. Проснулся он от того, что защелкали магнитные замки на дверях его камеры.
Ладимир сел на койке и протер глаза.
К нему зашел высокий худой мужчина в униформе военного трибуна, с лычками полковника на лацкане мундира.
Лад поднялся и вытянулся по стойке «смирно». Его внешний вид оставлял желать лучшего, но извиняться он не собирался.
– Здравствуйте, капитан.
– Здравия желаю.
– Полковник Синан. Военная прокуратура, – представился мужчина – Я должен был представлять вас в трибунале.
Слова привели Лада в замешательство, и он даже не пожал протянутую руку.
– Должен был? – нахмурившись, переспросил он.
– Именно так. Трибунала не будет…
Капитан не смог сдержать улыбки.
– …поскольку гражданское лицо не может быть отдано под военный трибунал, – закончил фразу Синан.
– Гражданское? – Улыбка сошла с лица Ладимира.
– Вот документ. – Полковник открыл шаблон и вынул министерский бланк, с печатями и подписями. – Из которого следует, что капитан Ладимир Каменев был уволен из Императорского космического флота по совокупности обстоятельств. Дата месячной давности.
– Месяц назад?!
– Да.
– Но я же только месяц назад получал из рук самого императора награду.
– И сразу за этим были комиссованы из вооруженных сил.
Ладимир взял из рук военного чиновника бумагу и рассматривал ее. Все было в точности, как тот и сказал. Подпись министра, печать ведомства и еще одна Императорской канцелярии. Она должна была тут быть, потому что только с ведома императора могли уволить офицера, награжденного орденом Трех созвездий.
Глаза Лада зацепились за одно слово в формулировке приказа, которому он сначала не придал значения.
– Что значит «уволен по совокупности обстоятельств»?
– Именно так. По совокупности, – в очередной раз кивнул Синан.
– Я умею читать и не глухой, – сорвался Лад. – Я спрашиваю, что это значит?!
– Вам было предъявлено обвинение в преступной халатности и нарушении устава, повлекшие за собой гибель корабля и членов экипажа.
– Что? – изумился капитан. – Это что, шутка?
– Никак нет, – чопорно ответил полковник.
Ладимир смотрел на бумагу, словно желая там найти объяснение словам трибуна, и недоверчиво качал головой:
– Это какой-то бред…
– Ну почему же? У трибунала было достаточно доказательств.
– Каких доказательств?! У следственного управления был мой рапорт, и другие члены экипажа также отчитались…
– Майор Рассел, – перебил Синан. – Трибунал основывался на его показаниях.
– Рассел?! – Ладимир даже не знал, что тот выжил. Ему говорили, что спасательная экспедиция к месту гибели корабля нашла еще несколько человек среди обломков. И некоторым удалось выжить, в герметичных каютах, но Лад не знал, что среди них был Рассел. – Ладимира и еще двух ребят, которым также требовалась имплантация внутренних органов, отправили в госпиталь на Глизе, а сразу после выписки и вручения награды он получил отпуск и билеты на родную планету. Он только несколько раз общался по видеофону с Артемом Соболевым, но тот ничего не говорил о Расселе, вероятно просто не знал – раненых с корвета распределили по разным госпиталям.
– Н-да, дерьмо не тонет, – пробормотал капитан.
– Что, простите?
– Неважно, – грубовато ответил Лад. – Так Рассел жив?
– К вашему сожалению, да.
– Я не жалею об этом, мне все равно.
– И напрасно, если бы не он, возможно для вас все обернулось иначе. Он сообщил, что вы были пьяны, когда заступали на вахту, и даже пытались оспаривать его приказы. Поскольку других свидетелей данного инцидента нет, то это его слово против вашего.
– И трибунал, конечно, предпочел поверить господину майору? – В голосе Лада звучала издевка. Он уже понял, что в сложившейся ситуации министерство обороны решило пойти наиболее простым путем. Ведь проблемы нет, если он уже месяц как гражданское лицо, в этом случае и военное ведомство не при делах. Наверняка лживые показания Рассела имелись давно, но им никто не придавал значения. Но теперь они пришлись очень кстати. Стиснув зубы, Лад цинично посмотрел полковнику в глаза: – Я все понял.
– Не сомневался, что так и будет.
Лад присел на койку и прислонился спиной к стене.
Синан молчал, не зная, что сказать, а Ладу было плевать – пусть хоть год тут стоит столбом.
– И все-таки, – не выдержал Ладимир. Он все никак не мог поверить в происходящее. – Император лично вручал мне орден Трех созвездий. Хотите сказать, что он ошибся?
– Не хочу, – ответил трибун, – Император не может ошибаться. Именно поэтому трибунал провел закрытое слушание и принял заочное решение. Думаю, вам интересно будет знать, что у вас остается ваша пенсия и право наследования потомками офицерских привилегий. Но тем не менее сейчас вы лицо гражданское и попадаете под юрисдикцию гражданского законодательства. Я считаю, что со стороны министерства обороны инцидент исчерпан и моя миссия завершена. Копия документа, – полковник кивком указал на лист в руках Ладимира, – направлена в инстанцию, занимающуюся разбирательством вашего дела.
Лад не мог избавиться от ощущения нереальности происходящего. Все это не укладывалось у него в голове.
«Нет, не может быть! Это неправда! Это все Изотов подстроил! Нет! Нет! Нет!» – бились мысли, как птицы в клетке, и слова трибуна едва доходили до него, пробиваясь сквозь затуманенный ядом предательства мозг.
– Я скажу вам без протокола. Понимаете, капитан, вся ваша ситуация – это щелчок по носу чести императора. Щелчок, от которого не уклонишься и который придется стерпеть. Вот если бы вы погибли, вопросов не возникло.
Ладимир провел по лицу рукой, словно прогоняя сон, потом посмотрел полковнику в глаза:
– Хочешь сказать, что мне нужно было умереть?
Полковник пожал плечами:
– Скажем так – это решило бы множество проблем.
Ладимир вскочил, отшвырнув бланк приказа, схватил чиновника за грудки и приложил спиной о стену.
Тот не сопротивлялся и смотрел на Лада совершенно спокойно.
Злость и обида бушевали у капитана внутри. Казалось, вся накопившаяся ярость была заключена сейчас в кулаках, стиснувших материал мундира полковника. Ладу неимоверно хотелось выпустить ее на волю. Ему просто физически было необходимо сейчас что-нибудь сломать или разрушить…
Но в какой-то миг взгляд Ладимира изменился, кулаки разжались – Синан не смог сдержать облегченный вздох, – капитан опустил внезапно потухший взгляд и, понурив голову, отошел от полковника.
– Это большая политика, капитан, – сказал трибун, оправляя мундир и поднимая выпавший из рук шаблон. – Вам не посчастливилось попасть в ее жернова. Она перемелет вас, даже не заметив. Сожалею, но ничем не могу помочь. Такова жизнь, капитан. Прощайте.
Полковник вышел из камеры, дверь закрылась, защелкали замки. Лад смотрел на пластик стены. Внутри у него были такие же пустота и безразличие, как и во взгляде, а в ушах звучали слова полковника: «Такова жизнь… такова жизнь… се ля ви…»
Первым посетителем после трибуна, сообщившего Ладимиру, что тот больше не состоит на службе у императора, был Изотов. Он пришел в сопровождении тюремного смотрителя, который заковал Лада в наручники и встал позади.
Капитан улыбнулся бы такой предусмотрительности, если бы ему не было все равно.
Изотов, как всегда одетый с иголочки, взял табурет и расположился напротив, закинув ногу на ногу.
– Здравствуйте, капитан, – сказал он. Не дождавшись ответа, Виктор продолжил: – Не думайте, что я пришел позлорадствовать, вовсе нет. Наоборот, я в какой-то степени благодарен вам – сложившаяся ситуация благотворно сказывается на моей карьере и жалованье. Простым подавлением бунта я бы такого не добился. Ваше участие и последующий арест наделал много шума. Столько журналистов сразу я не видел уже давно. Вы снова в центре внимания, можно сказать – звезда.
