Удар в спину (СИ) - Сейтимбетов Самат Айдосович (читать книги .txt) 📗
Онемение прошло, безумие отступило, в голове наступила ясность мыслей, а в душе спокойствие, если не равнодушие, так необходимое сейчас.
— Полегчало, — констатировал факт сержант, — тогда сиди и не дергайся, иначе щит не выдержит.
— Щит?
— Индивидуальный щит силового поля, — последовал равнодушный ответ, — встроенный в коммуникаторы, иначе мы бы тут сейчас не разговаривали.
— Силового поля?
Препараты, примененные сержантом — сержантом ли? — действовали, иначе Роман бы снова начал сходить с ума. Энергетический щит, невидимая пленка, останавливающая все на своем пути — такой технологии не было в армии!
— Кто вы?
— Майор Андрей Мумашев, группа «Буревестник», — повторил тот.
— Никогда не слышал о такой, — честно ответил Роман.
Повертел в руках удостоверение и вернул Андрею. Да, смотрелось официально, но с такими технологиями вроде силового поля, можно было подделать и удостоверение, не так ли? Сержант или майор просто пожал плечами, продолжая созерцать бурю взрывов снаружи. Безучастно, словно и сам принял тех же препаратов, что дал Роману.
— И это неудивительно, — неожиданно усмехнулся Андрей, — наша слава закончилась еще во Второй Волне.
— Что?
Роман ощущал себя каким-то жалким попугаем, с этим бесконечным «Что», но мозг, несмотря на все препараты, похоже просто не справлялся. Тут же всплыли воспоминания об уроке в училище. Цвето-цифровой код, такие использовали во Второй Волне и какое-то время после нее!
— Алый три нуля, — прошептал он.
— Наивысшая опасность, немедленная, — ответил Андрей. — Они ударили прямо сюда, конечно же, мой маскарад не удался, как я мог быть так слеп! Значит, они знают обо всех! Они ударили по Льву…
— ЧТО? — и тут же Роман вспомнил.
«Алый три нуля. Лев ранен, в Риме мятеж». Но мозг его отказывался воспринимать эти слова.
— Тот самый Лев?! — вскричал Роман. — Генерал Лев Слуцкий, дважды спаситель Федерации?! Он ранен?!
— Тот самый, — подтвердил Андрей.
После вспышки он снова угас, замкнулся в себе, сделав непроницаемое лицо. Роман же, наоборот, ощутил, что в нем снова все закипает. Даже ужас гибели подчиненных и Хадиши немного отступил перед мыслью, что там, в Риме, кто-то осмелился поднять руку на Льва. Кто? Кто был способен на такое? Агенты тварей? Агенты тварей в Риме, как в конце Третьей Волны? А здесь тогда кто?
— А откуда… почему об это сообщают сюда? И как?
Еще какие-то неведомые технологии? Инопланетные? Роман вспомнил все слухи и ощутил, что у него невольно расширяются глаза. Слова о заговоре, заговор против Льва? Неужели?!
— Не дури, Роман! — прикрикнул сержант-майор, словно прочтя его мысли.
Романа словно физически толкнуло, опять ударило в невидимую стену щита, и он невольно обратил внимание, что вроде бы канонада взрывов снаружи начинает затихать. Роман сдержал жалкое блеянье «но слухи… заговор… инопланетяне…», не зная, что сказать. Ударить в стенку, сломать щит, убить их обоих, если перед ним один из главных заговорщиков?
— Мы — ученики Льва, — произнес Андрей, — он тренировал нас после окончания Второй Волны, сделал из нас группу «Буревестник». Мы попытались достать Сверхмозга, но это была ловушка, какие-то инопланетные твари подловили нас, заморозили на сотню лет вместе с Львом и другими нашими товарищами с форпоста девяносто девять. Случайность, ошибка, нас разморозило и мы вырвались из плена, оказались в Альпах. Лев сориентировался, взял власть, спас Рим, нашел Сверхмозга через псиоников, и мы убили его, выиграли Третью Волну. Вся слава досталась Льву, а мы ушли в тень, выжидая нового нападения инопланетных тварей. Они явились, инопланетяне, но другие, и мы побывали там, у звезд, но не продали Землю.
Роман слушал, ощущая, что снова сходит с ума. В то же время, Андрей говорил так просто и естественно, таким мертвенно-равнодушным тоном, словно и не было рядом Романа. Не пытался убедить или обмануть, просто констатировал сухие факты, от которых голова шла кругом. Конечно, это могло быть обманом, но стал бы кто-то затевать его ради одного лишь Романа? Стал бы уничтожать целую дивизию, изобретать несуществующие на земле технологии?
— Мы получали контрабандой оттуда технологии, оборудовали наш остров и были заняты, тренировками, подготовкой к новому прилету инопланетян и работой над окончательным уничтожением тварей. Но затем слухи о контактах с инопланетянами стали множиться и шириться, стали говорить, что верхушка продалась, и мы обратили на них внимание. Переоборудовали остров, поставил комплекс планетарной слежки и защиты, нащупали следы обращений за пределы планеты, а также следы, тень тени заговора.
«Так слухи не врали?!» мысленно вскричал Роман, но не издал ни звука. Язык опять отказывался ему повиноваться, хотя, возможно, это были побочные эффекты воздействия неведомых препаратов.
— Мы начали расследование, мое чутье подсказывало, что-то грядет и я решил зайти снизу, благо подвернулся такой удобный случай с этой операцией. Когда-то я был сержантом-инструктором и не самым худшим, пока не встретился с Львом и тот не перековал нас в нечто иное.
Прозвучало это настолько просто и абсурдно, что Роман лишь сглотнул слюну.
— Но я не справился, опоздал, — опять повторил Андрей, — почему я не сообразил сразу?!
— Что?
— Ты бы предал Льва?
— Никогда!!
— Вот и остальные тут его не предали бы, — просто ответил Андрей и замолчал.
Роман сообразил все же, о чем идет речь, и вскричал:
— Но это же невозможно?!
— Почему?
— Расстрелять целую дивизию?! Такое не скрыть, не спрятать!
— Ошибаешься, Роман, ошибаешься, — мрачно ответил Андрей, — такое отлично можно спрятать и я, кажется, даже знаю как.
— Но почему другие послушались?! Кто мог отдать такой приказ?! — закричал Роман.
Просто потому, что такое нельзя было произносить спокойно, только орать возмущенно, а затем брать оружие и идти убивать, убивать тех, кто мог отдать такой преступный приказ.
— В заговоре участвует верхушка армии и Совета, — кивнул Андрей, — и они добрались до наших данных. Проклятье! На сутки, на час раньше и мы бы успели ударить первыми!
Роман нахмурился, но обвинений, мол, чего ж ты, младший лейтенант меня не отпустил, не последовало. Странный это был рассказ, невозможный, как и все происходящее вокруг, рассказ под расстрел людьми людей, под защитой невозможных технологий, рассказ о невозможных событиях.
— А почему они не приказали вам не вмешиваться?
— А мы не подчиняемся Совету, — просто ответил Андрей. — Они могут попросить, но не приказывать, и мы вольны в любых своих действиях так как…
Он не договорил, рука его метнулась к коммуникатору и что-то там нажала. Звуки и запахи, сдерживаемые щитом, навалились на Романа, вжимая в землю и словно стремясь убить. Роман хотел крикнуть, но вдруг понял, что обстрел и правда закончился. Треск и грохот вокруг исходили не от взрывов снарядов и бомб, нет, это взрывались патроны, потрескивал горящий транспорт.
— Общее сообщение, хоть кто-то меня слышит?! — почти кричал Андрей в коммуникатор. — Остров, остров, отвечайте! Дрон? Экстренный вызов всем!
Роман же, запоздав на секунду, вдруг сообразил и рванул прямо в это удушливое черное облако, смесь тел и земли, смерти и железа, выкрикивая:
— Хадиша! Хадиша! Содур! Бахрам!
Это было глупо и безумно, но чувства захлестывали Романа, преодолевая воздействие препаратов. Если бы не они, Роман скорее всего сошел бы с ума, потому что даже сейчас он был близок к этой грани. Перепаханная воронками земля вокруг, уничтоженные грузовики и военная техника, тела, изломанные и окровавленные, присыпанные землей, и куски тел, в которых уже невозможно было никого опознать.
Романа замутило и долго выворачивало розовой жижей.
Он никогда не считал себя сентиментальным, повидал всякого и в жизни, и в училище, и уж тем более на службе в части майора Дуканти, но это было нечто запредельное. Как мог Андрей оставаться таким спокойным? Неужели ему было плевать на жизни людей?! Если он — ученик Льва, то почему не попробовал спасти других? Если нет, то, что тогда делать самому Роману? Но если здесь и правда собрали тех, кто не предал бы Льва, то, что тогда, там, на другой стороне собрались лишь заговорщики?!
