Твой путь (СИ) - Кононова Татьяна Андреевна (читать книги онлайн без сокращений txt) 📗
— Сынок, сходи-ка, глянь, кого там принесло…
Ярико вышел в сени и отворил дверь. На пороге стоял вооружённый человек, весь взмокший и растрёпанный, вероятно, после долгой и бешеной скачки. Одёжа его была в грязи, местами порвана и кое-где даже испачкана кровью. Он едва стоял на ногах, его пошатывало из сторону в сторону, он даже придержался рукой за бревенчатую стену.
— Мне к Отцу Киту, — незнакомец коротко поклонился, коснувшись ладонью груди, и вдруг шумно выдохнул, сполз на пол, всё так же не отходя от стены. Ярико не успел подхватить его, и он, падая, сбил с низко прибитой полки пару глиняных горшков. Все, кто был в горнице, выбежали на шум. Райда присела на одно колено подле нежданного гостя, быстро осмотрела его.
— Он ранен! — встревоженно прошептала она, обернувшись к мужу и сыну. — Надо его срочно в тепло!
Без лишних вопросов Хольд и Ольгерд подняли незнакомца, перенесли в горницу и уложили на топчан. Ярико принёс воды из кадки, Райда сняла с раненого рубаху, влажным рушником обтёрла его лицо, руки, осмотрела получше. Судя по всему, в какой-то схватке его неслабо задело мечом в бок. Кровь уже давно остановилась, но вышло её достаточно для того, чтобы он совсем обессилел. Загадкой оставалось то, как ему удалось удержаться в седле и даже дойти пешему до дверей избы. Он был бледен и измождён, дышал тяжко и прерывисто, правая рука его то и дело дёргалась, словно тянулась к мечу, и тогда Райда брала его ладонь в свою, успокаивающе гладила. Спустя некоторое время незнакомец пришёл в себя, огляделся, осторожно попытался сесть.
— Простите, — растерянно пробормотал он, почувствовав встревоженные взгляды хозяев и гостей. — Совсем сил не осталось… Чудом до вас добрался…
— Кто ты? — Кит опустился на лавку напротив него и сцепил руки замком перед собою. — Что случилось?
— Отец Кит, я верно понимаю? — хозяин дома молча кивнул. — Меня зовут Лейдольв, я начальник четвёртого корпуса из Реславля. Город пал. Перебиты почти все. Защитники, женщины, дети… Воевода Радим помог мне выбраться подземным ходом. Велел передать всё вам или госпоже Дане, ежели удастся добраться до неё. Но дорога к вам, сюда, была короче.
— Реславль взят?!
Кит изо всех сил пытался держать себя в руках, Ольгерд и Хольд молча и многозначительно переглядывались: значит, всё не так просто, как казалось бы поначалу, всё гораздо, гораздо хуже. В ответ на вопрос Отца Совета Лейдольв угрюмо кивнул, и снова ненадолго воцарилась тишина.
— Они напали на рассвете, сожгли посадские постройки, добрались до стен. Вместо четырёх корпусов мы выставили целых шесть: ещё два составили из простого народа. Но и того не хватило. Они превосходят нас и по силе, и по числу. И подготовлены они куда лучше. Обо мне никто не знает. Верно, думают застать вас врасплох.
Кит задумчиво потёр переносицу. Всё сказанное вдруг легло на плечи тяжким грузом. От Реславля до Ренхольда около двух дней пути, ежели гнать коня почти совсем без остановок, то можно и одним днём добраться, как, к примеру, это сделал Лейдольв. Времени не было совсем.
— Мы сделаем всё возможное, чтобы удержать Ренхольд, — заверил гостя Отец Совета, хотя все поняли, как нелегко даётся ему спокойствие и такие ободряющие слова. — Мы должны. Обязаны. Спасибо тебе, что приехал и рассказал. Сейчас тебе нужно отдохнуть, восстановить силы.
— Спасибо вам, — Лейдольв слегка кивнул: поклониться мешала тугая повязка под грудью.
Час был уже очень поздний, и мало того — на дворе снова заморосило. Навряд ли дождь прекратился бы до утра, и хозяин настоял на том, чтобы гости остались: свободные и чистые горницы всегда найдутся, а из тепла под дождь — кому охота?
Вскоре в избе всё стихло. Хозяева и гости уснули, раненый посланник из Реславля забылся чутким, неглубоким сном. Ярико некоторое время не мог заснуть: всё думал о давешнем разговоре с Ольгердом. Выходит, он не виноват ни капли во всём произошедшем? Невероятно… Конечно, приказы, которые приходилось исполнять его ратникам, навряд ли были отданы действительно по его воле, по его собственному желанию. Связь с рыжей ведьмой была слишком сильна, чтобы разорвать её просто так. Ярико знал с детства, что не бывает людей плохих — бывают лишь те, кто сбился с пути, и тогда им надо указать на верную дорожку, помочь вернуться. Однако шло время, он взрослел, сталкивался со злом, с болью, с несправедливостью и постепенно менял своё мнение об окружающем его мире. Немногих из тех, кто совершал дурные поступки, можно было понять и оправдать, однако он старался, да и Велена, сестричка, добрая душа, всегда была рядом и освещала всё вокруг своей жизнерадостной улыбкой. Эх, Велена-Велена… Она так и не узнала о том, что не родные они. Хотя, быть может, это и к лучшему? Ведь вовсе необязательно быть родными, чтобы понимать друг друга с полуслова, с полувзгляда, чтобы всегда быть готовыми прийти на помощь, в любую минуту? Чтобы любить — тепло, искренне и беззаветно?.. Но и Ярико довольно быстро уснул: денёк выдался нелёгким, и завтрашний навряд ли пролетит быстрее.
Осторожно открыв дверь и выйдя к лестнице, Хольд прислушался — тишина. Ни звука, только дождь едва разборчиво шумит за крепкими, надёжными стенами. Он остановился, задумавшись. Здесь и сейчас искать было пока что нечего. Писем от лорда Эйнара ещё нет, никаких иных доказательств того, что Земли Тумана дали согласие на союз, не было. Значит, нужно было дождаться Леннарта с остальными, наверняка они привезут хоть какой-то ответ. Хольд всё больше склонялся к тому, что лорд Мансфилд согласится оказывать Кейне поддержку. Вставала острая необходимость как можно скорее предупредить людей из Халлы, но пустыми словами разбрасываться было ни к чему. Оставалось только ждать, пока эти самые слова обретут вес.
16. Первое столкновение
Ночь и утро прошли в заботах и тревоге, и Кит, вернувшись в Дом Совета после раннего завтрака, чувствовал себя разбитым. Над Северными землями собирались тяжёлые тучи, Отец Совета уже чувствовал дрожание скал на перевале, ледяное, пронизывающее дыхание осеннего ветра. Гроза надвигалась, напряжение, казалось, можно было уловить в свежем и сыром воздухе. Имперские войска избрали достаточно удачную пору для нападения: главной силой Кейне была средняя и тяжёлая пехота, конницы был всего один корпус, да и тот, следовало признать, не с самой лучшей подготовкой. В Дартшильде же содержались войска всех типов: лёгкая и тяжёлая конница, прекрасно подготовленные и обученные пешие бойцы. Из небольших стычек на приграничных землях стало известно, что они, помимо всего прочего, мастерски используют всякого рода засады, облавы, ловушки. Кит понимал, что с такими драться нужно в открытую, не худо бы на широкой местности или под прикрытием стен: в лесу дартшильдцы сольются с землёй и травой, покажут зубы и когти, и тогда — пиши пропало.
Так пролетели четыре дня, показавшиеся четырьмя часами. На заседаниях Совета не обсуждалось больше ничего, кроме возможности предстоящей атаки. Даже Ольгерд словно забыл о Славке, всё его свободное время уходило на тренировки вверенного ему корпуса лучников. Ярико старался не пересекаться с ним: хоть и не было больше между ними недомолвок и ссоры, всё ж говорить с ним юноше не хотелось. Впрочем, у него и самого почти не осталось времени на разговоры и отвлечённые размышления: отец отправил его в четвёртый корпус в ряды новобранцев. Каждый человек, способный держать оружие в руках, был дорог, да и Ярико уже самому не терпелось стать своим, стать частью общего дела.
Командир четвёртого пехотного корпуса, Йала, в работе оказался совсем не таким, каким видели его в обыкновенную мирную жизнь. Всегда хмурый, угрюмый и неразговорчивый, в своей стихии, с мечом в руках он раскрывался, оживлялся, иногда даже с лёгкой улыбкой отпускал шутки по поводу того, что некоторым проще бревно в руки дать вместо благородного оружия — и толку будет больше. Ярико казалось, что в его адрес эта ехидная шутка звучит чаще, чем в чей-либо ещё. Он никогда не держал меча в руках. Умел натягивать тетиву на лук, выпиливать и оперять стрелы, делать ножны всех видов и размеров, однако едва руки почувствовали непривычную тяжесть оружия, он сразу понял, что так просто меч повиноваться не станет.
