Флот обреченных (сборник) - Коул Аллан (читать книги регистрация .txt) 📗
С этим Сулламора был согласен целиком и полностью. Разумеется, он не знал, что его адмирал никогда не командовал флотом ни в одном крупном сражении и что к тому времени, когда разразилась война, и он сам и его суперкорабли давным-давно устарели и вышли в отставку.
– Мне кажется, я вас понимаю, Ваше Величество, – холодно сказал Сулламора.
Император не мог понять внезапной перемены настроения своего союзника.
– Когда война кончится, – продолжал он, – ты получишь все подобающие награды. Я полагаю, что речь может идти о губернаторстве, скажем, всех областей, в настоящее время принадлежащих таанцам.
Сулламора вдруг почувствовал, что они с Императором говорят на разных языках. Он поднялся, оставив свой едва тронутый бокал на столе.
– Большое спасибо, Ваше Величество, – низко поклонился он. – Я буду готов приступить к своим обязанностям через неделю.
Повернувшись, он покинул библиотеку.
Император молча глядел ему вслед. Затем он встал, подошел к столику, взял недопитый Сулламорой бокал, задумчиво сделал несколько глотков.
"Возможно, – думал он, – мы с мистером Сулламорой настроены на разные частоты".
И что дальше?
Император поставил бокал, вернулся к своему столу и включил коммуникатор. Пора выслушать последние рапорты об очередных катастрофах. Он здорово волновался за свою Империю. Если он не даст ей погибнуть – а в последнее время, несмотря на показную уверенность, властитель и сам начинал сомневаться в успехе, – вот тогда он и будет нервничать из-за отдельных людей.
Переведя коммуникатор в режим паузы. Император включил весьма специализированное устройство. Был один человек, с которым ему очень хотелось поговорить. Пусть даже их беседа будет односторонней.
Глава 70
Генерал Махони задумчиво глядел на свое отражение в расколотом зеркале.
Несмотря на утверждения любимых комиков-рифмоплетов Императора, давным-давно почивших в Бозе... как там, бишь, их звали... Махони смутно припоминал их имена: Силберг и Гуливан, кажется... существовало все-таки два типа современного генерала.
Первый тип – генерал в безукоризненной парадной форме, позирующий в три четверти перед построенными на плацу войсками, с ног до головы усыпанный орденами и медалями.
Вторым типом являлся тот же самый генерал, но уже в полевой форме с дымящимся виллиганом в руках (дымятся виллиганы только в иллюзофильмах), весь обвешанный гранатами, личным примером поднимающий своих людей в атаку или там на штурм чего-нибудь, прямо на превосходящие силы всевозможных Злых Сил.
Генерал Махони не принадлежал ни к одному из этих типов. Он действительно носил полевую форму, и на плече у него действительно висел виллиган. Но зад его комбинезона был потерт от долгого сидения, его виллиган, благодаря службе безопасности, еще не видел боя – пока, а сам он с головы до пят был украшен коричневой грязью и розовыми и лиловыми потеками.
Таанцы наконец-то сумели триангулировать положение командного центра Махони и нанесли по нему воздушный удар.
Вражеские такшипы подавили огнем немногие остававшиеся зенитные установки, и штаб остался без прикрытия. За несколько секунд до того, как одна из таанских ракет ударила в командный транспортер, телохранители вышвырнули генерала Махони из кабины на улицу. Взрыв – и он полетел носом прямо в грязь.
Когда еще через полминуты, продолжая налет, подошла вторая волна такшипов, Махони уже искал убежище. Любое убежище. Генерал нашел его, головой вперед нырнув в частично разрушенный женский салон красоты. А точнее, в развалины отдела косметики. Вот оно, объяснение розовому и лиловому.
У салона красоты был большой подвал, который показался Махони весьма подходящим для нового командного центра. Связисты подтащили резервные линии связи, и Мацони вернулся к управлению своими войсками, одновременно уныло разглядывая свое отражение в валяющемся на полу расколотом зеркале.
В комнату вошел один из техников.
– Сообщение, сэр. Из Имп-Цена. А еще вам просили передать вот это.
Имп-Цен – Имперский Центральный Штаб, Прайм-Уорлд. А чемоданчик, доставленный Махони, содержал самое ненавистное генералу средство передачи секретной информации.
Махони просмотрел сообщения. Первое – обычный фиш. Единственная странность – в доставленном вместе с ним чемоданчике. Внутри, за срабатывающим по отпечатку пальца замком, находились одноразовые кодовые таблицы. Отправитель зашифровывал сообщение, пользуясь одной таблицей, а получатель расшифровывал его с помощью второй. После использования обе таблицы уничтожались. Старая, испытанная и до сих пор нераскалываемая система.
Махони ненавидел кодировать почти так же, как торжественные парады.
Второе сообщение прибыло на несколько ином носителе. ( В подчиненном Махони отделении связи была всего дюжина таких устройств – принимающий фиш, запечатанный в маленькой пластиковой коробочке.
То, что попадало на этот фиш, мог увидеть один только генерал Махони. Маленькая впадинка на стенке коробочки идентифицировала отпечаток пальца генерала и сразу же запускала воспроизведение. Как только палец отпускался или через тридцать секунд после окончания сообщения, фиш самоуничтожался.
Махони знал, что полученные им сообщения крайне важны. И почти наверняка содержат плохие новости. Первое, зашифрованное на одноразовых пластинах, скорее всего, содержало императорские приказы. Отложив чемоданчик в сторону, генерал коснулся пальцем впадинки на коробочке.
Внезапно в комнате, на куче обгорелых платьев, возник Вечный Император – разумеется, его голографическое изображение.
– Ян,– начал он. – Мы живем в мире страданий. Я уверен, что ты запустил этот ролик раньше, чем прочитал приказы, и потому я вкратце скажу, что тебя ждет.
Я не могу тебе помочь.
У меня нет кораблей. У меня нет и войск, которые я мог бы послать тебе на выручку.
Полагаю, ты уже и сам догадываешься об этом. Во всяком случае, рассматриваешь такую возможность. Чего там возможность!.. Ты знаешь это наверняка! Иначе Хорошие Парни уже давно парили бы в вашем небе.
Сперва вкратце о твоих приказах. Я хочу, чтобы Гвардия держалась на Кавите до последнего патрона. Только исчерпав все пути сопротивления, она может сдаться врагу. Те гвардейцы, кому удастся ускользнуть и продолжить борьбу, получают на то мое благословение. Однако в случае их поимки мне вряд ли удастся заставить таанцев обращаться с ними как с военнопленными, а не с партизанами. Я, конечно, постараюсь, но... Впрочем, ты этого, наверное, ожидал.
Теперь главное. Я послал к вам десять быстроходных лайнеров. Отправьте на них гражданское население. Все, какое еще осталось в Кавите. И я хочу, чтобы ты тоже вернулся.
Тебе, Ян, это будет не легко. Я приношу в жертву твои части. Но я не собираюсь губить то, чем на самом деле является Гвардия.
До прибытия лайнеров у тебя есть шесть дней, считая с момента получения тобой этого письма. Я хочу, чтобы ты собрал мне отряд. Твои лучшие офицеры, специалисты, самый опытный обслуживающий персонал – все они должны эвакуироваться на лайнерах. Дивизия Гвардии погибнет на Кавите. Но мы возродим ее на Прайм-Уорлде, и она снова отправится в бой.
Я сказал «мы», и я действительно имею в виду «мы». Ты станешь командиром новой Гвардии. А это значит, ты тоже должен быть на борту одного из лайнеров.
Это приказ, генерал Махони. Я не жду, что он вам понравится. Я не жду, что вы скажите мне спасибо. Но вы должны его исполнить. Приказы для того и отдаются, чтобы их исполняли.
Голограмма замерцала и исчезла. А генерал Махони тупо глядел туда" где еще минуту назад стоял Император.
Затем он открыл чемоданчик, достал одноразовую кодовую таблицу.
"Мне очень жаль. Ваше Величество, – думал он. – Я исполню ваши приказы – все, кроме последнего. Если вы обрекаете моих гвардейцев на смерть, то, черт возьми, как я могу их оставить".
