В петле - Тумановский Ежи (читаем книги онлайн бесплатно TXT) 📗
– Мужики, вы же сталкеры, – с упреком сказала Марина, глядя то на стоящего рядом мужа, то на Костю, который последние полчаса то отходил так, что почти терялся из виду, то приближался чуть ли не на расстояние вытянутой руки, но так и не смог перебраться через непрерывную цепочку аномалий. – Неужели никак нельзя где-нибудь перепрыгнуть? Или по дереву перелезть?
Вместо ответа Костя осторожно оторвал от кочки кусок дерна вместе с жирной мокрой землей и бросил в сторону сухого островка, словно пытаясь перебросить его. В тот момент, когда темный комок оказался над аномалией, снизу в него ударила ветвистая молния, яркой вспышкой почти ослепив всех троих. И сразу по ушам ударил жуткий треск электрического разряда. Костя испуганно сделал несколько шагов назад и повернул голову в сторону товарищей. Топор пригнулся, словно пытался устоять под порывами ветра, а Марина, согнувшись в три погибели, отступала за его спину, прикрывая уши руками. А над островком вдруг вспухла новая молния, поднявшись вверх, загнувшись и опустившись другим концом вниз, на манер угловатой и кривой, но отчаянно яркой радуги. Опер видел ее долю секунды как двухцветную сине-сиреневую дугу, а потом грохнуло так, что Костя от неожиданности сел на высокую кочку.
Почти ослепшие от вспышек глаза еще не успели избавиться от остаточных «зайчиков», как по островку принялись беспорядочно гулять угловатыми узорами более мелкие разряды. Следующие пять минут, пока аномалия сверкала и трещала, Костя сидел к ней спиной и лишь изредка поглядывал в сторону Топора и Марины. Топор тоже встал спиной к разгулявшейся стихии, а Марина уткнулась лицом ему в грудь. Несколько секунд Костю даже глодало острое чувство зависти, ведь, несмотря на все неприятности, его товарищи были вместе.
Наконец молнии электрических разрядов перестали вести ослепительные хороводы, и Костя, проморгавшись, подошел поближе, терзаемый внезапным любопытством. Теперь, оценив мощность и вид аномалии, он понимал, что сухая поверхность островка покрыта вовсе не обычной землей, а черным песком, похожим то ли на измельченный уголь, то ли на толченый графит. Косте уже доводилось видеть такой песок в старых, переставших действовать аномалиях.
– Ну что, – спросил Топор, – идем дальше проход искать?
– Если я верно помню теорию, – сказала Марина, – аномальное поле не может быть слишком большого размера. Так что не проход уже надо искать, а выход.
Топор и Костя переглянулись, но вслух ни один из них ничего не сказал.
Они все дальше уходили от бандитского лагеря, но пейзаж вокруг и не думал меняться. Все тот же зеленый мох, те же кочки и промоины с темной водой, деревья, клочки сухой земли, иногда покрытые жесткой бурой травой и все новые и новые аномалии. И хотя даже без специального снаряжения и Топор, и Костя умели определять опасные места «на глаз», каждый шаг становился все больше похож на лотерею, победитель которой легко мог остаться навсегда в нераспознанной «ловушке».
Вскоре Костя был вынужден признаться самому себе, что Топор по-прежнему лучше понимает, как преодолевать подозрительные места и пользоваться для распознания аномалий любым подручным материалом. Косте тоже удалось пару раз блеснуть знаниями, предупредив друга о том, что с некоторых пор «липучка» перестала быть безопасной и причины этого остались неясны или что брызгающая жидкой грязью лужица могла быть запросто наполненной не водой, а кислотой, но в основном именно Топор подсказывал, чем можно проверить очередное подозрительное место и как при этом не расстаться с конечностями.
Костя послушно ломал ветки сухого кустарника и кидал их на манер дротиков, разбрасывал землю веером на манер средневекового пахаря или вязал из длинных сухих, но прочных стеблей какой-то травы своеобразное боло, чтобы забросить его в пространство за скоплением деревьев. От постоянных вспышек, то и дело обдающих его жаром, треска электрических разрядов и вони сгоревшей земли он все больше погружался в какое-то сомнамбулическое состояние, в котором безотказно работали только те чувства и оставались только такие мысли, что помогали распознать аномалию и пройти еще пару шагов.
А Зона словно решила поиздеваться над ними. Вперед они худо-бедно продвигались, то расходясь в разные стороны и продолжая перекрикиваться, чтобы не потерять друг друга, то сходясь так, что в других условиях можно было бы пожать друг другу руки. Здесь же для такого фокуса потребовалась бы запасная пара рук. Поэтому сталкеры недолго говорили, планируя дальнейший маршрут, и двигались дальше. Между ними словно появилась незримая стена, перебраться через которую ни один из них не мог. И уйти от нее далеко в сторону тоже было нельзя.
Каждый раз, сходясь у этой несуществующей стены, Костя и Топор обменивались понимающими взглядами, вслух при этом выражая уверенность, что вот-вот все закончится. Оба при этом понимали, что оказались в довольно странной западне. Ведь боясь потерять друг друга и не имея возможности преодолеть незримую преграду, они вынуждены были идти туда, куда их направляла эта несуществующая стена. Плохой знак для тех, кто понимал, к чему это может привести. Но сдаться на милость очевидной необходимости разойтись и пытаться выйти самостоятельно ни один из них не хотел.
24
Резкий толчок застал обоих врасплох. Едва не расплескав чай, Кудыкин осторожно поставил стакан на стол и взялся за рацию. Но спросить не успел: рация зашипела, пощелкала для приличия и выдала:
– Товарищ полковник, кажись, приехали. Впереди дороги нет.
Кудыкин нахмурился, перевел взгляд на Ломакина и сказал:
– Неужели и правда напророчили вы нам беду, профессор? Пойдемте, посмотрим своими глазами.
Включив рацию, он приказал:
– Всем оставаться на своих местах до особых распоряжений.
Ломакин озабоченно поджал губы и, не говоря ни слова, первым поднялся и затрусил в сторону лестницы.
Оказавшись на обзорной площадке, они оба долго изучали сплошную стену леса впереди, большую часть которого составляли совершенно нетипичные для этого времени и места белые березы в шапках ярко-зеленой листвы. В бинокль, который Кудыкин предусмотрительно прихватил с собой из штабного вагона, было отлично видно, что рельсы обрываются там, где бурая и жесткая растительность Зоны сменяется буйным зеленым разнотравьем.
– Вы еще сомневаетесь, полковник? – спросил Ломакин. – Процесс случайного переноса целых участков местности будет только усиливаться. А мы, к сожалению, ничего сделать уже не сможем.
Кудыкин забрал у него бинокль и долго смотрел в ту сторону, откуда они приехали.
– Там тоже наглухо, – сказал он, опуская руки. – Ни сзади, ни спереди дороги нет. Мы в ловушке. А если следующий перенос ударит прямо по составу? Как это может выглядеть?
– Не знаю, – пожал плечами Ломакин. – Но судя по внешнему виду других объектов, перенос происходит достаточно бережно. Наверное, просто окажемся в другом месте.
– А как насчет времени?
– Ну, или в другом времени, – снова пожал плечами Ломакин.
– Вы поразительно спокойны, – с укором в голосе произнес Кудыкин. – Случайные переносы во времени и пространстве вас не пугают?
– А чего пугаться? – удивился профессор. – Если процедура окажется опасной для жизни, мы просто умрем. Если безопасна – у нас появится возможность для изучения удивительного феномена. Настоящего чуда природы. Скажите, разве вас не привлекает мысль о том, что можно совершить путешествие во времени?
– Все-таки я с каждым днем все больше склоняюсь к тому, – со вздохом сказал Кудыкин, – что ученых следует усыплять сразу по достижении ими первой научной степени. У меня здесь много людей, которым наплевать на ваши феномены. Они готовы выполнять задачи и даже жертвовать жизнью, если того потребует спасение других людей. Но сидеть и ждать, пока их накроет каким-то горизонтальным или вертикальным переносом…
– Погодите! – оборвал его Ломакин. – Как вы сказали? Горизонтальным переносом?
