Наёмный самоубийца, или Суд над победителем (СИ) - Логинов Геннадий (полная версия книги .TXT) 📗
Впервые на лице пациента возникло блеклое подобие эмоций: мужчина выдавил лыбу, и в этот самый момент на мысленном экране особо уполномоченного возник яркий телепатированный образ: прямая, далеко раскинувшаяся трасса, за финишной чертой которой возвышается колоссальных размеров половой орган.
— Ай-яй-яй. Ну зачем же так грубо? — обрывая канал связи, служащий укоризненно поцокал языком, но, не утратив ни грамма оптимизма, тотчас же прокомментировал увиденное: — А вообще старик Фрейд во всём наблюдал фаллический символизм. И ведь прав был: порой оглянешься и видишь, какая в этом мире творится х..ня. Впрочем, это всё лирика. Ближе к делу.
Достав из кейса блокнот, особый агент продолжил серьёзным тоном:
— Я знаю, что вы и наполовину не настолько безумны, как прикидываетесь. И вы должны понимать, что я сейчас нахожусь здесь не потому, что мне безумно нравится ваше общество, но потому, что я — официальное лицо при исполнении. Если вы не станете со мной сотрудничать, у вас будут проблемы. Серьёзные. Сумасшедшие экстрасенсы — это отдельная тема. Очень опасные личности. Порой способны волевым усилием убить президента, просто увидев его в вечерних новостях. Разумеется, важных лиц тщательно экранируют, и для того мы, собственно, и нужны; но — за всем не уследить, всего не устранить. Поэтому-то мы вынуждены выявлять вас и вам подобных и оценивать то, насколько вы можете быть полезны либо опасны. И если уверенности нет, нам проще от вас избавиться.
Савант молчал, никак не отреагировав на угрозу.
— И не только от вас. Но ещё и от вашей жены, родителей, дочери, — перелистывая записи в блокноте, отметил особый агент. — Поверьте, у меня найдётся для вас мотивация. Я ведь знаю, что вы — симулянт. Вернее, нет. Скажем чуть точнее: вы — весьма одарённый и способный человек, имеющий, вместе с тем, некоторые проблемы с психикой, при этом изображающий человека, имеющего иные проблемы с психикой. Я — экстрасенс. От меня очень сложно скрыть подобные вещи.
И снова — молчание.
— Не разочаровывайте меня. Мы ведь, кажется, уже установили с вами контакт. Я знаю, что вы меня слышите. Знаю, что понимаете. Ладно, Бог свидетель, что лично — этого не хотел, но — сами меня вынуждаете, — удерживая новый канал связи, особо уполномоченный телепатировал в сознание рецепиента одну из заранее составленных гипнограмм — конструкцию пси-программного кода, целью которой было внушить человеку определённую мысль, воздействовать на те или иные рецепторы, создать некие ощущения, галлюцинации или иные эффекты.
Особый агент выбрал пламя. Пламя, которое медленно охватывает пижаму, руки и волосы пациента…
На этот раз попытка вывести мужчину из оцепенения подействовала: вскрикнув, тот подскочил, заметавшись на месте, в отчаянной попытке сбить с себя несуществующий огонь.
— Нет, и не надейтесь, — злорадно ликуя, заверил гость. — Дело в том, что этого огня на самом деле нет. Он — реален лишь в вашем сознании, и больше нигде. Его невозможно сбить вашими плясками или потушить водой. Не верите? Смотрите!
Следом за первой гипнограммой — в ход последовала и вторая. На этот раз — сквозь щели из затворённой двери начала сочиться вода. Поначалу — медленно, еле заметно, неторопливо, но вскоре — хлынула целым потоком, сметая всё на своём пути.
Особый агент чётко лицезрел картину того ужаса, который недавно транслировал в сознание человека, и знал, по какому сценарию пойдёт спектакль.
Вода стремительно заполняет комнату. Поначалу, как и ожидалось, — горящий бросается в неё, начинает барахтаться и, действительно, ему удаётся сбить пламя. На лице его возникает блаженное облегчение, но, вместе с тем, вода всё прибывает и прибывает.
Бедолага забирается ногами на стул, но — и этого недостаточно. Стулья, стол, кровать, тумбочка, книги — всё начинает плавать; кажется, эта вода вскоре заполонит собой всё помещение.
Сердце — бешено колотится. Руки — судорожно начинают грести «по-собачьи», ведь он — не умеет плавать! Но и это кажется меньшей из бед, поскольку — где-то у двери над водой уже показался акулий плавник, а ближе, меньше, чем на расстоянии вытянутой руки, — аллигатор!..
— издевательский голос телепатируется вновь.
Мужчина вздрагивает. Он по-прежнему находится в палате, где не наблюдается ни следов потопа, ни следов пожара. На полу — не видно никаких акул, из-под кровати не торчит ничего, напоминающего хвост аллигатора.
— Бог ты мой — вы словно после центрифуги. Расслабьтесь. В конце концов — я ведь вам не враг. Давайте сотрудничать, и мы — быстрее закончим с этим делом. Полагаю, вы знаете, что такое тест Роршаха? Если даже и нет, поясняю: сейчас я буду показывать вам различного рода кляксы, а вы — просто называйте первое, что приходит вам на ум. Летучую мышь, бабочку, тазобедренный сустав — словом, всё, на что это может быть похоже. Итак, — достав из дипломата ряд листов, особый агент продемонстрировал один из них.
— Двуглавый дракон, — впервые за всё время произнёс пациент. Он выглядел несколько ошарашенным, но, скорее, не столько напуганным, сколько удивлённым.
Разглядывая стены, помещение, обстановку вокруг, он напоминал человека, который умудрился задремать в общественном транспорте, а теперь, неожиданно для самого себя, проснулся посреди яркого сна.
— Не оригинально. Но — начало уже хорошее. Во всяком случае — вы заговорили. И это уже радует. Хорошо. Следующая картинка, — продемонстрировав новое изображение, продолжил особо уполномоченный.
— Бластер. Два бластера. Прижатые один к другому. Ручками смотрят в разные стороны, — в этот раз — уже более многословно поделился тестируемый.
— Угум, — словно бы компенсируя повысившуюся словоохотливость недавно молчавшего собеседника, коротко отметил гость, фиксируя ответ.
— Говорите сразу, и не задумывайтесь. Скажите, у вас в роду встречались гении?
— Нет.
— А сумасшедшие?
— Я ведь уже сказал: «Нет».
— Вы летаете во сне?
— Да.
— Вам снятся цветные сны?
— Да.
— У вас в роду встречались люди с обострённым экстрасенсорным восприятием?
— Не знаю.
— Хорошо. Так, смотрим теперь на эту фигуру. Что она вам напоминает?
— Смерть.
— Чью смерть?
— Так. Вообще.
— Ладно… Скажите, как часто вы думаете о ваших родных и близких?
— Зачем вам это знать?
— Здесь я задаю вопросы.
— Я живу без них, а они — без меня. Я — здесь, а они — там. Вот и всё, что я могу сказать.
— Вы так и не ответили на мой вопрос.
— Да.
— Тогда я вынужден повторить его снова, но — более настойчиво.
— Иногда.
— Как часто «иногда»?
— В сумме — около двух часов в день.
— Сколько будет, если умножить семь тысяч семьсот четырнадцать на семьдесят тысяч пятьсот двенадцать?
— Пятьсот сорок три миллиона девятьсот двадцать девять тысяч пятьсот шестьдесят восемь.
— Какой день недели будет ровно через две недели и восемь месяцев?
— Четверг.
— В котором году началась Великая Французская Революция?
— В тысяча семьсот восемьдесят девятом.
— А в котором закончилась?
— В тысяча семьсот девяносто девятом.
— Температура плавления бериллия?
— Тысяча двести восемьдесят четыре градуса по Цельсию.
— Что вы ели сегодня на завтрак?
— Я… Я не уверен…
— Как зовут президента нашей страны?
— Я не помню…
— Сколько лет сейчас вашей дочери?
— Я не знаю…
— Хорошо. Как зовут вашего отца?
— …Я не могу вспомнить.
— А жену?
— …Затрудняюсь ответить на этот вопрос.
— Ладно. Кем работала ваша мать до вашего рождения?
— До моего рождения — у меня ещё не могло быть матери.
— Что вы видите на этой картине?
— Что-то мёртвое. Не могу сказать что.
— А если постараетесь?
— Останки крота.
— Ладно. Впереди ещё долгий вечер, — сосредоточившись на кляксах, особый агент некоторое время демонстрировал одну за одной, отмечая полученные результаты, пока, наконец, не положил бумаги обратно, достав вместо них небольшую коробочку.
