Тактика долга - Кейт Уильям (лучшие книги онлайн .txt) 📗
— Господи, сержант! — с трудом произнес он. — От него осталось кровавое месиво!
Сержант передал протянутое удостоверение солдату, стоящему сзади него.
— Блейн! Проверь удостоверение!
Блейн вставил документ в портативное считывающее устройство и посмотрел на экран.
— Вроде один из наших, сержант! Лейтенант Вальтер Дюпре, вторая рота, третий батальон!
— Лейтенант Дюпре, да? — Сержант нахмурился, — Я тебя не знаю.
— Я новенький, сержант, — ответил Дюпре, — вступил в Легион только две недели назад.
— Водитель боевого робота?
— Так точно. До этого служил в Лиранской Гвардии, но решил попробовать себя в качестве наемника. Легион мне больше подходит.
Сержант немного расслабился, но дуло его лазерной винтовки все еще было направлено в голову Дюпре. Он окинул взглядом гражданский костюм Дюпре, затем взглянул ему в глаза.
— Ты сегодня в увольнении?
— Так точно. Пришел посмотреть состязание.
— Ну и что?
Продолжая двигаться очень медленно, Дюпре показал на дешевые места на трибуне в последнем ряду.
— Я сидел здесь, почти около этой двери.
Сержант не повернулся, чтобы посмотреть, куда показывает Дюпре, а продолжал смотреть ему прямо в глаза.
— Продолжай.
— Когда раздались выстрелы, я понял, что стреляют из этой ложи. У меня с собой был пистолет, поэтому я быстро подскочил к этой двери и открыл ее, чтобы убедиться, что я прав. Войдя в дверь, которая, к моему счастью, была не заперта, я увидел парня, стоявшего в этот миг ко мне спиной, и в тот момент, когда он стал поворачиваться от окна к двери, я выстрелил. Если я не ошибаюсь, то он все же успел уложить некоторых там, на трибунах.
— Повернись.
— Что?
— Повернись!
Дюпре выполнил приказ. Его обыскали быстро и профессионально. Затем сержант схватил его поднятую правую руку и резко опустил вниз. Дюпре почувствовал на запястье холодное прикосновение браслета наручника и услышал звук защелкивающегося замка.
— Извини, что приходится так поступать с тобой, парень, — сказал сержант, запирая в наручники левую руку Дюпре за спиной, — но ты же знаешь, что сначала надо все проверить.
— Конечно, сержант. СПД, стандартный порядок действия. Это ваша обязанность — проверить все мои слова.
— Вот и отлично. Ты все понимаешь. Если ты рассказал правду и твоя история подтвердится, то ты будешь героем, парень!
— Я просто сделал то, что считал необходимым, — с улыбкой ответил Дюпре. Но вдруг улыбка исчезла с его лица. — Послушайте! Все говорит за то, что этот парень стрелял в полковника! Ему…
— Я видел, как полковник палил по этой ложе, — усмехнувшись, ответил сержант, — вряд ли он тяжело ранен, а ты как думаешь?
— О! Хорошо. Это… прекрасно!
— Чтобы уложить нашего полковника, нужен не один поганый стрелок, а целая дюжина, — добавил Блейн, — это уж поверь мне на слово, парень!
— Жаль, что ты убил этого ублюдка, — сказал один из солдат, — сукин сын стрелял из флетчера по безоружной толпе. — Он поморщился. — Скажу тебе, он слишком легко отделался, по моему мнению!
— А твое мнение никого не интересует, — резко оборвал его сержант. — А теперь пошли, лейтенант. Отдел безопасности проверит тебя, и если ты чист, то выпивка за мной!
— Ну что ж, сержант, — ответил Дюпре со вздохом облегчения, — это меня вполне устраивает.
— Отец! — Алекс вскочил со своего места и широко открытыми глазами уставился на экран дисплея, на котором в этот момент были кадры, показывающие мечущихся в панике людей на трибунах арены в Гленгарри, и не переставая звучали выстрелы. Камера продолжала бесстрастно и четко записывать все, что происходило на арене. Застывший от ужаса Алекс смотрел, как пули ложатся вокруг пульта управления Грейсона Карлайла и как он упал со своего сиденья и отполз под стол. Он видел, как огонь ружейных выстрелов перенесся на зрителей, увидел, как мирные люди гибнут от рук убийцы, и со страхом подумал о своей матери, которая должна была находиться в этом зале.
— Спокойно, сынок, — сказал Макколл, его ласковая, но твердая рука легла на плечо Алекса, — мы сейчас ничего не можем сделать для них.
Алекс почти задохнулся от негодования, ярости и страха.
— Мы должны…
— Паррень, паррень… то, что ты сейчас видишь, прроизошло на Гленгарри почти полчаса назад! Вспомни, задерржка во врремени!
Камера дала панораму арены, и Алекс продолжал молча смотреть на экран затаив дыхание. Изображение было таким ясным и четким, что невозможно было подумать о несовместимости во времени. Но сигналы, несущие эту информацию с Гленгарри, добирались до шаттла «Песня Скаи» двадцать семь минут.
События, которые он видел на экране, там, на Гленгарри, уже изменились. И кто знает, что там происходит сейчас?
Стрелок засел в ложе для прессы над толпой. Вот на экране появился Джеймс Вульф, стрелявший из своего лазерного пистолета на расстоянии, почти невозможном для ручного оружия. А вот и отец! Поднявшийся из-за проекционного стола и тоже начавший стрелять по ложе балкона. И мать… она тоже там: склонившись над бортиком, ведет огонь по противнику. Несколько солдат, расположившись по периметру арены, тоже обстреливают ложу балкона, изрешеченную пулями, с выбитыми стеклами и опаленными рамами оконных проемов. Наверное, вооруженные солдаты уже поднимаются по лестницам, ведущим на балкон, и хотя камера стояла под таким углом, что Алекс не мог этого вИдеть, он был уверен, что это именно так.
— Леди и джентльмены! — раздался на фоне криков и шума толпы голос мужчины-комментатора. — Это ужасно… просто ужасно! Еще минуту назад мы с увлечением следили за игрой… а в следующую минуту… О Боже! Боже!
Голос мужчины дрогнул и оборвался, но тут же раздался женский голос:
— Роб, мне кажется, солдаты уже добрались до балкона, откуда ведется стрельба. Кажется… да! Смотри, они схватили человека, который это все натворил. Я вижу, как они ведут кого-то со связанными за спиной руками. Леди и джентльмены! Нам скоро должны дать информацию о жертвах. Говорят, я подчеркиваю, говорят, что кто-то попытался организовать покушение на полковника Карлайла, открыв по нему огонь с балкона для прессы. Я вижу медтехов, помогающих людям на трибунах. Я вижу полковника Карлайла. Он жив!
Жив! Он ранен, но жив и сейчас идет к бортику.
— Линда, — раздался голос Роба, все еще дрожащий и слабый, — я только что получил информацию, что десятки зрителей ранены и убиты, но полковник Карлайл и командор Джеймс Вульф невредимы…
— Полковник ранен. Роб. Я видела кровь на его руке и лице, но он на ногах и сейчас идет к бортику. Он… я думаю… да! Я вижу его жену, подполковника Калмар-Карлайл. Она находилась на трибуне с той стороны, куда убийца стрелял, и такое впечатление, что… Боже, она вся в крови и передвигается так, как будто ранена…
— Я должен вернуться домой, — еле слышно проговорил Алекс, но Макколл услышал его.
— Алекс, Алекс, воспользуйся хоть рраз тем, что находится в твоей башке! Мы не можем веррнуться, не можем, рразве я не пррав? И мы ничего не сможем поделать с тем, что там прроизошло! Все, что ты видел и слышал, все уже закончилось!
Алекс с трудом взял себя в руки, стиснул кулаки и с горящими глазами посмотрел на Макколла. Но ему пришлось согласиться с его доводами.
— Извините, Д-дэвис.
— Все будет хоррошо, паррень. Мне тоже нелегко. Я тоже взбешен из-за того, что видел, и от мысли, что ничем не могу помочь.
— Мы можем послать вызов по радио, — сказал Алекс. — Ведь можем? Ну, чтобы убедиться… убедиться, что они оба в порядке.
— Конечно, сынок, мы так и сделаем.
— Послушайте, — обратился к ним мужчина в яркой рубашке, подойдя к Макколлу сзади, — мне показалось, что парень крикнул «отец», когда началась стрельба.
— А? Да, да. Его отец находился на тррибунах. Он, конечно, волнуется за него, вы же понимаете его чувства.
— Да, понимаю. Это ужасно. Видит Бог, это ужасно! И наше пари не состоялось, а, Шотландец? Потому что игра вряд ли теперь будет закончена!
