Пропащий (СИ) - Ильин Андрей Юрьевич (е книги txt) 📗
«Туда! — понял Данила. — На полкилометра у меня сил хватит. Заберусь на скалу, там видно будет. На крайняк камнями отбросаюсь от пауков». Пружинистая влажная земля сменилась глиноземом, перемежающимся с песчаными озерками. Бежать стало труднее, ноги то проваливаются по щиколотки в песок, то больно бьют пятками по высохшей до твердости камня глине. Кстати, бегать босым хорошо только по песчаному пляжу и не далеко! А здесь не пляж, ступни онемели и Данила боялся смотреть, в каком они состоянии.
Холм приближается, топот за спиной становится громче. Ветер дует в спину, Данила чувствует запах и ощущает взгляды голодных и злых тварей. Слышно горячее дыхание преследователей, они все ближе, а собственные силы на исходе. До скалы еще с полпути, стая голодных тварей — и откуда они взялись, ведь был один единственный паук, даже паучок! — меняет тактику. Топот слышится и с боков, то есть жертву берут в клещи. Еще немного, кольцо замкнется, его зажмут. Далее фуршет и непродолжительный отдых …
Странный гул и рокот за спиной сбивают плавный ход мыслей. Упругая волна воздуха толкает в спину, Данила падает, переворачивается и скользит по земле, оставляя после себя клочья хитиновой курточки. Чуть приподняв голову он видит, как становится на дыбы земля, фонтаны пыли вздымаются к небу, а из дымных клубов вылетают оторванные лапы, клочья шкур и окровавленные части туловищ непонятных животных. Чья-то рогатая башка кувыркается в воздухе, щедро разбрасывая кровь и кусочки мозга из громадной дыры во лбу. Оторванная по щиколотку ступня ящера с вытянутыми пальцами, похожая на куриную, только раз в двадцать больше, взлетает, кувыркаясь, вверх и падает рядом с Данилой. Каждый коготь словно кухонный нож. Один раз таким «ноготочком» зацепить и все!
Рокот и гул усиливаются, клубы пыли скручиваются воронками и расступаются, словно занавес. На «сцене» появляется мультикоптер, который больше смахивает на летающее чудовище, чем на машину. Шесть двигателей с вертикальными пропеллерами вынесены с боков и спрятаны внутри предохранительных «стаканов». Черный корпус слегка вытянут наподобие самолетного, сверху «горб» пилотской кабины. Под брюхом летающего уродца закреплен контейнер с ракетно-пушечным вооружением.
— Чемодан с вентиляторами! — бормочет Данила, глядя на приближающуюся машину. — Еще и пушек понавешали. Воображение, однако!
Мультикоптер делает круг на небольшой высоте, затем виснет прямо над Данилой. В брюхе раскрывается люк, четверо людей в черных бронекостюмах и глухих шлемах шустро спускаются по тросам. Данилу сноровисто обвязывают ремнями, цепляют трос. Один из «бронекостюмов» машет рукой. Трос натягиваются, Данила чувствует, как отрывается от земли и поднимается. Спустя пару секунд он оказывается на борту. Захлопывается люк, гул моторов усиливается, машина уходит в бок с набором высоты. Данила с любопытством оглядывается. Салон летающего «чемодана» тесноват. Откидные лавки вдоль стен, какие-то свертки на потолке, под лавками топливные цистерны. Люди в черной броне молча садятся на лавки, шлемы не снимают. Разговаривать с Данилой никто явно не собирается. И развязывать тоже.
— Эй! Кто-нибудь объяснит мне, что происходит? — кричит он.
«Броня» не реагируют. Только один поворачивает лобастую из-за шлема голову. Некоторое время смотрит на Данилу. Или не на него, а рядом, глаз-то не видно. Потом встает, подходит и опять смотрит.
— Неприлично рассматривать голого мужчину, — пытается шутить Данила.
Он действительно почти гол, если не считать набедренной повязки, которая чудом уцелела в процессе беготни и пары кусков хитина на шнурках спереди и сзади. Но человека в шлеме эти подробности не интересовали. Данила вдруг понял, что он смотрит на браслет. Тот самый, который Роджер подарил ему перед смертью.
— Это подарок, — на всякий случай говорит Данила. — Ты вообще понимаешь человеческую речь? Может, вы тут все насекомые? Или ящерицы разумные, что под людей косят?
Вместо ответа человек в глухом шлеме касается пальцами коробочки на руке. Откидывается крышка, извлекается нечто похожее на молоточек, только с иголочкой на конце.
— Вы что, татуху хотите мне сделать? Не надо! — задергался Данила. — Я не люблю татухи!
Укол в предплечье отзывается болью во всей руке. Шприц исчезает в коробочке, человек в шлеме равнодушно глядит сквозь непрозрачное забрало. Данила чувствует, как равнодушие ко всему происходящему охватывает его, тело немеет, глаза закрываются. Через секунду он теряет сознание…
Сознание возвращается как удар грома, оглушающе и быстро. В ушах еще звучит гул моторов квадрокоптера, перед глазами полукруглый шлем с непрозрачным забралом, предплечье отзывается болью укола. Вместо того, чтобы тихонько открыть глаза и оглядеться, Данила рывком садится, отшвыривает покрывало и злобно смотрит по сторонам. Козе понятно, что он снова в плену. Он все время у кого-то в плену с тех пор, как попал в этот мир.
Вокруг толпятся фигуры в мешковатых халатах, колпаках и марлевых повязках. Вместо глаз выпуклые, как стрекозиные глаза, очки. Халаты до пола, так что не понятно, ноги там у очкастых или щупальца. Руки вроде есть, но пальцев не разглядеть. Он сидит на твердом, как камень, столе для операций или разделки туш — что, вообще-то, одно и тоже, только цели разные, — над головой нестерпимо пылает потолочный светильник из десятка лампочек. Освещен только он и стол, на котором сидит, размер помещения оценить трудно, яркий свет с потолка ослепляет. Данила полностью гол, но это ни грамма не смущает. Надоели все!
— Где я и какого хрена тут делаю? — громко произносит он в пустоту.
После непродолжительной паузы одна из фигур в халате выступает вперед, снимает колпак, очки и марлевую повязку. Данила с некоторым облегчением видит, что это человек. Мужчина после пятидесяти, седые волосы топорщатся коротким ежиком, лицо худое с отвисшими складками на шее, выбритое. Темные глаза внимательно глядят на Данилу, в них заметно легкое удивление и опаска. Пока трудно сказать, хорошо это или плохо, но с людьми хоть говорить можно нормально. Прожектор на потолке тускнеет, становится видна обстановка. Комната, какие-то аппараты на колесиках, столы, стулья … и толпа человек восемь. Все таращатся на Данилу. Мужчина подходит ближе, чуть наклоняет голову.
— Здравствуйте, Данила. Вы в медицинском отсеке, вас осмотрели, инфицировали мелкие царапины и просканировали на жучки. С вами все в порядке, в вашем организме нет посторонних электронных приборов, только микропереводчик. Он чист. Вот одежда, надевайте и пойдемте со мной. Я объясню где вы и отвечу на все вопросы.
Одна из фигур в халате протягивает сверток с одеждой. Данила выуживает трусы, пару секунд рассматривает. Говорит, ни к кому не обращаясь:
— Можно не таращиться на меня?
Присутствующие как по команде поворачиваются и уходят. Данила шустро одевается, спрыгивает со стола на пол, осматривает себя. На нем пижама, серенькая такая, однотонная, но в подозрительных коричневых пятнах. Вместо обуви раздавленные долгой жизнью тапочки. «В таком по джунглям не походишь, — подумал он. — Но главное это трусы! Ненавижу все эти подвязки и повязки, пусть ящеры эти пампасы носят». Входит в другую комнату, там расставлены стулья, стол у стены, в небольшое окно вливается дневной свет. Никого нет, только тот мужчина, который с ним разговаривал, стоит у окна и курит трубку, пуская дым через открытую створку на улицу. Мешковатый халат расстегнут, под ним виден застиранный серый комбинезон уборщика улиц, грубые черные ботинки на шнурках. Услышав звук шагов, мужчина оборачивается и с интересом смотрит на Данилу.
— Вы не курите? — спрашивает он.
— Нет, — сухо отвечает Данила. — Что вам нужно от меня?
— Лично мне ничего, — ответил мужчина. — Вы единственный, кто выжил из команды Роджера. И у вас его браслет. К вам много вопросов.
— У кого?
— У тех, кто поставил на Роджера. Я поясню … да, простите, не представился — Тигран Карелин. На Земле был школьным учителем истории, здесь … тоже учитель. Только по выживанию.
