Аврелион (СИ) - Мусатов Анатолий Васильевич (читать книги онлайн бесплатно полностью без txt) 📗
Пэр понимал, что существа продолжают беседу, но как они это делали, оставалось загадкой. Он видел, что нормального человеческого рта и губ, какие должны быть у всех интеллактов, у них нет. Затянутая полупрозрачной пленкой решетка на месте ротового отверстия, не могла издавать звуков.
«Как же они общаются? Ведь я же слышал их разговоры! Что нужно предпринять?». Без тех скудных обрывков получаемой информации, которую он понимал из разговоров своих властителей, Пэр не мыслил дальнейшую стратегию поведения. То, что он видел, не говорило ему ровным счетом ничего. Все происходившее перед его глазами, было из области невероятных ассоциаций. Он поначалу думал, что эти существа есть зримые воплощения богов Лакки. И если они что-то делают с ним, то это лишь на благо ему. Эти мысли почти сразу же сменились более реальными. Пэр понял, что эти существа не могут быть богами Лакки. Слишком много в своей деятельности они использовали разных технических приборов и вспомогательных средств. И разговоры, которые он слышал, полностью касались хоть и непонятных ему, но совершенно определенно материальных процессов.
Из Молений, изучения Кодекса Священного Закона и предстояний на Откровениях у предиктов в Храме Творения, как и все интеллакты, с самого рождения Пэр знал о бестелесном воплощении богов Лакки. Они не нуждались ни в чем, без чего не мог жить любой интеллакт. Им не нужна была пища и вода, они не нуждались ни в одежде, ни в жилищах, так как жилищем богам Лакки служил весь необъятный Мир, простирающийся от края Леса и до высот небесных.
Но то, что происходило здесь, совсем не соответствовало всем прежним понятиям. Значит, этот мир не относится к божественному обиталищу. Эти существа могут быть лишь слугами богов Лакки, но не ими самими. И раз это так, то и предпринимать по отношению к ним можно любые действия и средства, которые только возможны в его ситуации. Пэр снова подумал о необходимости слышать их разговоры, и едва он это пожелал, как в его сознании возникли фразы, звучавшие знакомыми тембрами голосов.
«Фоновые флуктуации проявляются на сильном уровне… Впечатление такое, как если бы в первичной ткани протекал процесс интенсивного обмена информацией… Причем эти флуктуации очень часто исчезают бесследно, как будто их кто-то отключает. Например, сейчас они проявились всего лишь несколько декад назад. Вот взгляните сюда…».
Пэр увидел, как одно из существ обвело на панораме несколько неправильной формы синих зон.
«Милинер Берг, вы хотите сказать, что эта субстанция первичного субстрата, в которую был преобразована мозговая ткань донора, мыслит о чем-то, то есть, имеет самостоятельную функцию?.. Как бы там ни было, это практически невозможно!.. Мы провели повторную редукцию парных ячеек и по всем показателям донорский материал соответствует стандартной норме класса три ноля… Но как тогда расценивать эти паразитные пульсации?.. Мне кажется, милинер Скаретти, что мы имеем с донорским материалом, до сих пор не имевшим аналогов. Такой случай был однажды описан как гипотетический вариант возможного, крайне высшего проявления физиологических донорских данных… Совершенно верно, но это касалось лишь первичных материалов, поступивших на эувенизацию до обработки. А тут мы имеем дело с совершенно необъяснимым явлением. Впечатление такое, будто донорский материал не был обработан вообще!.. Так как имеющийся субстрат по всем параметрам соответствует требуемому стандарту, мы можем сейчас остановиться на этом этапе, как окончательном. В анамнезе нужно будет указать на этот побочный эффект…».
Смысл всего сказанного доходил до Пэра не совсем отчетливо, но что он понял до конца – его присутствие как личности эти существа так и не смогли обнаружить, приписав его мыслительный процесс паразитным флуктуациям. И что еще более важным следствием для него, − они пока не собираются выяснять причину этого явления.
Пэра вдруг пронзила яркая, как вспышка протонного коррелятора, догадка: «Нужно на какое-то время уйти в ментальность, пока «они» не закончат свои исследования. Ведь пока я в этом пространстве, мои мысли не были обнаружены ни разу! «Этот» даже указал на них на видеопласте». Он едва сдержался, чтобы не вскрикнуть от радости. Однако и того, что он проявил некоторую активность, было сразу отмечено в сфере видеопласта: «Обратите внимание на этот аномальный выброс… По его характеру можно сказать, что это адреналиновая реакция на что-то… Меня это приводит на уровень интенсивного удивления, милинер Костакис! Такая реакция в субстрате мозговой ткани стандарта три ноля!? Не рано ли мы решили перейти на стадию завершения энцетрофической фазы?.. На данном уровне мы уже не можем реструктурировать обработанную ткань. Дождемся окончания…».
Пэр не стал слушать продолжение их разговора. Для него все стало на свои места. Как можно быстрее он погрузил сознание в состояние медитации. И едва перед ним раскрылись просторы безбрежного ментального поля, Пэр стремительно нырнул в спасительную тень своего единственного убежища.
В кромешной тьме, где он возник после ослепительной мощи дневного света, Пэр на мгновение утратил зрение. Он не видел ни единой точки света, и едва промелькнула эта мысль, как тут же ему открылась Вселенная его «Я». Ему вдруг показалось, что он распался на мириады частиц, которые одновременно пребывали на невероятном отдалении и сразу все вместе, в единой точке его Разума. Его Вселенная была рассыпана по бескрайнему пространству мерцанием множества пятен и облачных образований, среди которых горели яркими тонами особо значимые воспоминания. Переливаясь нежными цветовыми оттенками, они плавно перетекали одно в другое, сохраняя при этом чистоту своих переходов.
Вот там, в широкой фиолетово-малиновой полосе огня хранятся все события, принадлежащие самому близкому его другу – Криту… А вот это, − в полсферы ярчайшее алое зарево с бирюзовой бахромой – это Мисса… Боги Лакки, Мисса! Где она, − его душа и жизнь, отныне воплотившиеся в едином слове Любовь?
Пэр ощутил жаркую волну страдания и желания. Его сознание тут же породило мощный импульс, всколыхнувший все просторы его Вселенной радужными переливами. Пэр испуганно оборвал поток чувственного искушения. Он мог тем самым, навести его недругов на след убежища. С каждой минутой в нем росло ощущение, что необходимо что-то немедленно вспомнить. Нечто важное, что даст ему путеводную нить в борьбе за выживание. Выжить! Пэр понимал, что это непосильная задача для одиночки. В абсолютном пространстве чужаков, для которых он есть всего лишь объект для непонятного эксперимента, Пэр не мог рассчитывать ни на кого, кроме своего Разума и той базы знаний, которым он обучился в Репетитории. И еще память. Там его душевная сила и опора. И, может быть, помощь, в которой он так нуждался.
Совсем рядом колышется полоса фиолетового огня. Крит… Пэр будто почувствовал ее притяжение и, повинуясь безотчетному влечению, слился с холодным пламенем мощной интеллектуальной силы…
− Я не могу себе представить, как можно обойти Наваждение! – чуть ли не выкрикнул Крит. – Даже мысль об этом уже бросает меня в дрожь. Вдруг то, что я говорю, уже известно богам Лакки?!
− Нет, здесь ты можешь говорить что угодно! – с усмешкой проронил Пэр. – Я слишком долго проверял и перепроверял это место. Никакой реакции в блоках слежения. Даже на Откровении, предикт не сказал ни слова о моих кощунственных словах. Поверь, я тут их много наговорил.
− Ну и что? Ну и что! Это может ничего не значить! – бледнея от ужаса, крикнул Крит. – Ты сам знаешь, наказание может быть разным! Боги Лакки не стали пока карать тебя! Ты дурак, Пэр! Как можно так неосмотрительно поступать!
− Хм! Знаешь, я думаю, что боги Лакки, если они меня не стали карать, то значит, мои действия и слова в чем-то им пришлись по вкусу. Помнишь, как-то я говорил тебе о намерении пройти через Лес?
− Ох, Пэр, ну что у тебя в голове!? Да это чистая авантюра! Я думал, что ты забыл давно об этой безумной идее!
