Маскарад (СИ) - Сапожников Борис Владимирович (читать книги без регистрации .txt) 📗
Придя в себя и накормив зверя, мы с Квентином поспешили за Вильгельмом. Я не забыл прихватить мощный боевой молот на длинной ручке одного из ландскнехтов. Моего родича мы нашли буквально в следующем же помещении - таком же коридоре с камерами по обеим стенам. Он дрался сразу с четырьмя ландскнехтами, вернее он пил кровь одного из них, а еще трое замерли в нескольких шагах, разинув рты уставившись на это зрелище. Для смертных оно, действительно, выглядело несколько... страшновато. Не потрудившийся сменить облик на человеческий Квентин рывком повалил ближайшего к нему ландскнехта - и вновь впился в горло, похоже, такому гиганту, как он требовалось куда больше крови, нежели мне или Вильгельму. Двое других оторвались от все еще насыщающегося родственника, потянулись за мечами. Первого я сбил ударом снизу вверх, обратной стороной молота, имеющей форму длинного шипа. Второй даже меч успел выхватить, но тут голова его откинулась назад - в шею впились клыки Вильгельма. Я присел и стер с шипа кровь ландскнехта его белым плащом. К сожалению, он уже умер и пить его кровь было слишком опасно.
Мы двинулись дальше минут через пять, когда мои спутники окончательно насытились. Мы подобрали их оружие и кое-что из подошедшего снаряжения, хотя полностью отдавали себе отчет - вырваться из обители розенкрейцеров нам навряд ли удастся. А если и улыбнется нам удача, то из Хоффа придется уносить ноги и как можно скорее. Мы уже нажили себе весьма и весьма могущественных врагов.
Это напомнило мне одно сражение с фиарийцами, в котором мне пришлось участвовать. Не мелкая пограничная стычка, а настоящая битва по всем правилам. Все что я запомнил из нее - постоянная, непрекращающаяся ни на мгновение рубка, боль, усталость и кровь, кровь, кровь... Примерно так же все обстояло и на сей раз. Мы прорубались через плотные ряды сначала ландскнехтов, а когда покинули тюрьму и вышли непосредственно в обитель, то и полубратьев с полноправными розенкрейцерами. Единственным нашим спасением была скорость, пока нам не успевали организовать толковой обороны, не завалили дорогу баррикадой, за которой укрылись бы арбалетчики, мы могли прорываться, но как долго продлиться первоначальный шок от нашего появления... Об этом лучше и не думать.
Однако же мои "черные" мысли приняли реальную форму. За перекрытым коридором, скорее всего, находилась трапезная, потому что баррикаду соорудили из перевернутых столов, за которыми, как я и предполагал, расположились арбалетчики. В воздух сорвались болты.
- В сторону! - рявкнул Квентин, могучим ударом вышибая боковую дверь. Мы прыгнули за ним и резво захлопнули ее.
Это оказался арсенал - средних размеров каменный мешок, что самое неприятное, без второго выхода. Я подпер дверь несколькими комплектами доспехов, просто сбросив их. За ними последовали столы, на которых лежало разнообразное оружие, хранившееся здесь. Следом в дверь застучали топоры розенкрейцеров, но им придется очень и очень потрудиться, прежде чем мощная дверь, да еще и дополнительно хорошенько приваленная, сдастся их усилиям. Нам за это время надо придумать, как выбраться отсюда.
На ум ничего не приходило. Я даже запрыгнул на стену, повиснув на решетке, закрывающей небольшое оконце. Результат неутешительный. Даже если и получится сорвать ее, размеров окна не хватит на то, чтобы пробраться мне или Вильгельму, о Квентине я вообще молчу. Кстати, о гангреле...
- Слушай, Квентин, - обратился я к нему, - Путями волков мы выбраться отсюда не сможем?
- Дохлый номер, - бросил он, оглядывая здоровенную секиру "бабочку". - Тут кто-то "глушит" магию, почище клирикальных артефактов.
Действительно, я не мог даже залечить раны с помощью выпитой крови. Кажется, это началось примерно когда мы вышли из тюрьмы непосредственно в обитель. Хорошо хоть регенерация работает в полную силу.
От размышлений меня оторвал треск дерева. Я обернулся к двери и увидел, как лезвие топора пробило ее, высунувшись с нашей стороны. Недооценил я немного розенкрейцеров. До того, как я хоть что-то успел предпринять, Вильгельм подхватил заблаговременно заряженный арбалет, сунул его в пролом и надавил на скобу. С той стороны раздался вскрик и стук падающего тела. Вильгельм занял пост у двери с перезаряженным арбалетом, дав мне, таким образом, еще некоторое время на размышления.
- Эта комната меньше чем другие, - бросил Квентин, - похоже, ее уменьшили уже после постройки всей обители.
- О чем ты? - не очень-то понял я.
- Вот эта стена, - он стукнул по ближайшей к нему стене, - похоже, тоньше остальных. А секира у меня, - он продемонстрировал мне жутковатое оружие, - гномьей работы. Тут подлинное клеймо клана Трех Секир есть.
- Хочешь попробовать разбить ей стену, - я подошел к двери, также вооружившись арбалетом, - валяй! - Я выпустил болт в отверстие, куда сунулся еще один отважный розенкрейцер.
От могучего удара, обрушившегося на стену, казалось, вздрогнуло все здание. По каменной кладке во все стороны побежали трещины. Расстарался гангрел - и это он еще не использует Могущество! Зря все же остальные кланы недооценивают гангрелов, почитая их тупыми дикарями. Их силу нужно лишь направить в нужное русло. Новые удары разносили стену обители по камушку, пол под нашими ногами так и плясал, даже розенкрейцеры с той стороны прекратили попытки вломиться к нам. Все ждали развития событий.
Стена развалилась после пятого или шестого удара, подняв тучу каменной пыли и крошки. Мы поспешили в пролом, привалив дверь для верности еще одним столом и валуном помощнее, из тех, что отвалились после первых ударов. Мы пробежали в соседнюю, оказавшуюся самой настоящей лабораторией, вроде тех, которыми владели покойные Меркурио и лорд тремере. Хозяин ее только сейчас поднял голову от стола, уставленного колбами и ретортами, в глазах его сверкало раздражение оттого, что кто-то помешал ему. Я узнал его, он стоял среди полубратьев ордена Матери Милосердия, только без обычного балахона тремере, а в форменной котте с черным крестом и алой розой.
Памятуя о щите, отбросившем нас от рядов врага в убежище ласомбра, мы с Вильгельмом практически одновременно вскинули арбалеты. Болты впились в грудь тремере, пробив сердце, он отлетел на несколько шагов. Квентин прыгнул через наши головы и одним махом оторвал ему голову. А за нашими спинами трещала под ударами топоров дверь, розенкрейцеры опомнились и теперь с удвоенными усилиями ломились в арсенал.
- Неплохо, - усмехнулся Квентин, поднимая с пола небольшой амулет, несколько минут назад висевший на шее тремере. - Он был регентом. Может быть, не так и плохо, что нас заперли здесь. Это вполне может оказаться тот самый амулет, о котором говорил Отто.
- Может и так, - пожал я плечами, - покажем его Отто. Он в этом куда больше понимает.
Суда по тому, что стих треск и прекратились удары, зато раздалась цветистая ругань на билефелецком и мейсенском, розенкрейцеры сломали-таки дверь и обнаружили наше отсутствие. Мы поспешили в выходу, но я перед уходом перевернул стол с ретортами. Реактивы разлились по полу, вспыхнув синим пламенем, вскоре занялись и перевернутый деревянный стол и что-то из мебели покойного тремере. Теперь на пути наших врагов будет еще и огонь.
Недлинный коридор и лестница промелькнули в один миг, со смертью тремере рассеялось заклятье мешавшее нашей магии, и вот перед нами огромные двери, ведущие, скорее всего, в главный зал, а оттуда уже всего ничего до выхода на улицу. Мы вышибли эти двери, впрочем они оказались не заперты, и...
Да, это именно главный зал. Перепутать его ни с чем невозможно. По стенам развешаны знамена и щиты с гербами, от которых отказались лучшие рыцари ордена ради вступления в его ряды, их разделяли изящные колонны, между которыми стояли рыцари - полноправные братья, все как один, - ордена Матери Милосердия, закованные в полные доспехи отличного качества. Они замерли столь неподвижно, что казались пустыми доспехами, но внутри каждого я чувствовал жизнь. А на другом конце этого зала стоял здешний комтур Рихард фон Ноймайер. Он спускался с небольшого постамента, аплодируя странноватого вида мечом с несколько вычурной гардой, позвякивая его клинком по латной перчатке.
