Встречи в затерянном мире - Чандлер (Чендлер) Бертрам (бесплатные версии книг TXT) 📗
— Пожалуйста, заткнись, Джордж, — устало ответил он.
Некоторое время мы ехали молча.
— Знаешь, может, оно и к лучшему, — заговорил он, словно оправдываясь. — Она красивая и умная… женщина. Если она будет вести себя правильно, ей не долго ходить в баронессах. Она станет королевой этой планеты.
— Знаешь, — ответил я, — Приграничье — редкостная дыра. Но по сравнению с этой навозной кучей они покажутся раем.
— Господь рассудит.
— Или дьявол.
Мы ехали к нашей строгой, сияющей прожекторами, «Леди Удаче».
«Только где ее удача? — спросил я себя. — Всю дорогу, с момента старта, на нас сыплются проблемы. Может быть теперь, после жертвоприношения, несчастья закончатся, а им на смену придет удача? Может быть, все будет хорошо… Только будет ли?»
Шлюз был открыт и походил на светлый диск. В проеме стоял Дадли. Увидев нас, он вскинул руку и отсалютовал. Алан поманил его, а когда Дадли спустился, передал ему мешок с картами. Потом спешился, передал поводья одному из наших охранников. Я последовал его примеру.
— Ну как, мы свободны, Шкипер? — осведомился один из них.
Алан кивнул.
— Свободны. Большое спасибо.
— А у вас… еще баб на корабле нет?
— Нет.
— Нет? — парень грубо засмеялся. — Когда ты отдал старине Блигу эту красотку, я подумал, что у вас их, должно быть, пруд пруди, раз ты так разбрасываешься!
Он отсалютовал, вскинув свою пику, и галопом помчался через поле, где над мерцающими огнями светились окна башни. Его напарник и свободные «кони» поскакали следом.
Дадли взвесил на руке мешок с картами.
— Алан, — резко спросил он, — что все это значит? Где Вероника?
— Он продал ее, — сказал я, — расплатился ею за дорогу домой.
— Она сама себя продала, — безучастно проговорил Алан. — Сама.
— Ты мог остановить ее! — с укором сказал Дадли.
— Мы так и будем мусолить эту тему? — взорвался Алан. — Поднимайтесь на борт, и запускаем двигатели и дуем с этой треклятой планеты.
— Мы не можем, — сказал Дадли.
— Не можем? И почему?
— Джимми еще не готов. У нас накрылась лопасть на турбине главного насоса.
— Голову даю на отсечение, можем лететь на запасном.
— Как ты знаешь, Алан, запчасти у нас на вес золота. Так что не можем. Джимми починит старый, но придется немного подождать.
— О господи, — простонал Алан. — О господи…
Его лицо прояснилось.
— Но это займет от силы несколько часов. Так что, пока он возится, мы пока посмотрим карты.
— Надеюсь, от них хоть какая-то польза будет, — проворчал Дадли. — После того, чем ты за них заплатил. После того, чем мы все заплатили, — поправился он с горечью.
— Скажи Джиму, что мы уже на борту, — приказал мне Алан и, в сопровождении Дадли, отправился в рубку.
Я нашел Джима в двигательном отсеке. В ослепительном пламени горелки он напоминал трудягу-гнома. Когда я вошел, он выпрямился и поднял маску с лица. — Ну как, достали карты? — спросил он.
— Да.
Он пристально посмотрел на меня.
— Что случилось? — требовательно спросил он.
Я рассказал.
— За две булавки! — воскликнул он и выругался.
— Ничего, — прошипел он, наклонившись ко мне, — я поговорю чуть-чуть с этой сучкой, и она у меня в жизни больше не взлетит. Чем только я в жизни не занимался — но сутенером никогда не был. И не буду.
— Она сделала это по своей воле, — сказал я.
— Вам вообще не следовало брать ее с собой. А Алан мог ее остановить.
— Знаешь, что забавно? — сказал я. — Все это произошло только потому, что до Алана вдруг дошло, что она женщина. И как только он это признал…
Джим снова натянул маску и поднял сварочный аппарат.
— Тебе помочь? — спросил я.
— Нет. Нет. И катись к черту отсюда. Давай.
Я покинул его и вернулся в шлюз. Люки были все еще не задраены. Все правильно. Мы еще успеем надышаться консервированной атмосферой. Зачем мучиться, когда есть настоящая? Я стоял в тамбуре и смотрел через поле на город и башню. У подножья укрепленного холма горели желтые огни. На расстоянии это выглядело донельзя романтично. Романтично! Представляю, какой романтичной будет ночка в покоях Блига. Так называемые низшие позвоночные проявляют при спаривании больше нежности, больше любви.
Мое воображение выдало пару сценок, и я горько засмеялся. Конечно, Веронику трудно назвать нежным тепличным растением. Нельзя сказать, что она сильна, как лошадь — она сильна, как десяток лошадей. У нее стальные нервы — в буквальном смысле этого слова. Она уступит только в том случае, если сама этого захочет. Но даже если так…
Даже так, в ней есть что-то тонкое. То, что могло быть убито.
Душа?
Но у машин нет души.
Что есть человек, как не органическая машина?
Мои размышления были прерваны. В городе явно что-то происходило. Огней становилось все больше, некоторые из них двигались, некоторые оставались неподвижными. Что что-то случилось — или вот-вот случится.
«Карнавал, — подумал я. — У барона брачная ночь. Все фонтаны брызжут слабым теплым пивом… И фейерверк.
Вспышка у подножья холма.
Да. Фейерверк.
Да.
Еще одна вспышка у подножья холма, и затем, через короткий промежуток времени — глухой звук, словно хлопнула дверь. В небе что-то завыло. Затем, в нескольких сотнях ярдов от корабля, что-то сверкнуло, взметнулся высокий столб пламени, дыма и земли. Еще один взрыв на холме, еще… Второй залп оказался не столь удачным, снаряд ушел в сторону. В третий раз они промазали уж совсем позорно.
Я взбежал по пандусу в рубку. Там были Алан и Дадли. Оба ползали на четвереньках, изучая карты, которые лежали на полу.
— Стреляют! — выпалил я.
Алан поднял глаза.
— Стреляют? — тупо спросил он.
— Да. Стреляют. Применяют артиллерию. У них есть длинная трубка под названием «пушка». В нее помещают снаряд, который называют «артиллерийским», С одной стороны есть запал, или боек, или я не знаю что… Человек, который называется «артиллерист» нажимает на спусковой крючок, или на кнопку, и снаряд вылетает из другого конца.
— Не старайся быть смешным, — холодно сказал Алан, поднимаясь на ноги и подходя к оптике. Артиллеристы в городе еще не пристрелялись. Алан подстроил оптику, что-то ворча себе под нос.
— Да, — пробормотал он чуть громче, — похоже на артобстрел.
Выстрел — и снаряд упал совсем близко от корабля, заставив его покачнуться.
Алан подошел к микрофону.
— Рубка — двигательному… Старик, долго тебе еще возиться?
— При такой качке — еще неделю, — судя по тону, наш «имам» был не в восторге. — Я себе чуть ногу не обжег, черт подери!
— Нас обстреливают. Из пушек, между прочим.
— Так обстреляй этих ублюдков. И дай мне закончить работу.
— Но…
— У тебя есть сигнальные ракеты, болван. Аппарат в порядке.
— Конечно, — отозвался Алан. — Конечно.
Он снова подошел к оптике. Тем временем мы с Дадли сбегали вниз, в подсобное помещение, достали пусковую установку вместе с треножником, оттащили в шлюз и спустили по трапу. Наш прибор мы установили на гребне кратера, оставленного последним, самым точным снарядом. Говорят, что снаряд дважды в одну воронку не попадает. Мы решили поверить этой поговорке — тем более что стреляли ребята из рук вон плохо.
Стрельба прекратилась. Наше орудие было готово к бою, и у нас появилось немного времени обсудить причины этого внезапного затишья. Я предположил, что орудия и снаряды у наших друзей, мягко говоря, не последнего поколения. Возможно, орудие вышло из строя, или снаряд заклинило в стволе… Я увлеченно рассуждал на эту тему, когда над городом что-то сверкнуло, а затем вспыхнуло ослепительное пламя и прогремел взрыв — гораздо более мощный, чем раньше.
Я пнул ногой наш треножник.
— Придется тащить эту чертову штуковину обратно, — проворчал я.
— Есть еще кое-что, кроме артиллерии, — сказал Дадли. — Пусть останется здесь.
Глава 13
