Меняла Душ - Самохин Дмитрий (книги бесплатно полные версии TXT) 📗
— Папа скончался!
Ярослав разорвал соединение и опустошенным взглядом уставился на Костарева.
— Я всё слышал, — ответил тот. Повисло молчание.
Костарев и Яровцев понимали, чем для них в нынешней ситуации может обернуться смерть шефа. В то время как позиции Боголюбовых изрядно укрепились — тиран оказался свергнут. Теперь партия Папы потеряла свой главный козырь. А как прикажете выжить империи без Александра Македонского, Юлия Цезаря или Суллы? Положение было катастрофическим. Нужно было срочно принимать какое-либо решение. И действовать. Ярослав видел только один способ не быть выбитым из седла — вынести из седла противника. Как говорится, лучший способ защиты — нападение.
— Кирдык! — пробормотал Семен.
— Резиденция и всё хозяйство оформлены на компанию «Гарда». После смерти Папы кому это перейдет?
— Его сыночку. Восемь лет сопляку. И его мамашке-дуре… Нам нельзя выпустить бразды правления из своих рук. Мы должны остаться здесь! Наша главная задача не дать загнуться семье. Семья должна выстоять во что бы то ни стало. А для этого… — Костарев поднял трубку стационарного телефона и нажал цифру «2». — Мы должны провести экстренный совет с мамашкой. Она должна въехать в ситуацию, — зажав трубку рукой, сказал он. — Елена Ивановна, доброй ночи, извините, что отрываю от сна, но у нас есть пренеприятная новость. Михаил Михайлович скончался от сердечного приступа. С ним стало плохо, отвезли в больницу, а там он, не приходя в сознание…
Несколько минут Костарев сидел с меланхолично-мечтательным выражением лица, выслушивая всхлипывания вдовы.
— Елена Ивановна, примите мои искренние соболезнования, — перебил наконец он ее излияния, — но нам есть что обсудить немедленно. Смерть Михаила Михайловича — это трагедия, но мы-то живы. Жива его империя! Мы не должны дать ей развалиться. А для этого нам стоит выработать совместную стратегию по борьбе с конкурентами.
Семен умолк и пару минут пребывал в состоянии замешательства.
— Хорошо… хорошо, — бормотал он себе под нос. Яровцев заскучал.
— Давайте мы пошлем за вами машину, и она доставит вас в поместье. Нам сейчас нужно быть вместе. После этих событий можно ожидать любой подлости от конкурентов. Они наверняка попытаются ударить. Почувствовав, что семья слаба, они постараются этим воспользоваться.
Семья шефа жила за пределами поместья. Здесь же была его деловая резиденция. Частенько он находился на территории поместья днями и ночами, которые могли растягиваться в недели. Семья же обитала в роскошной квартире, находящейся в элитном жилом комплексе «Северный ветер», что высился на Петроградской стороне на берегу Невы. Это Папа был против, чтобы семья и работа находились в одном месте. Семья всегда была под присмотром охраны, и ее спокойствию никогда ничего не угрожало.
Костарев повесил трубку и печально посмотрел на Яровцева:
— Началось, мать их! Не вовремя Папашка умер. Ох не вовремя! Столько дел нужно было завершить. А ведь я говорил ему, что Столярова этого мочить надо было, как щенка, чтобы не успел делов наворотить. Ему всё жалко было бизнесменишку!..
Семен презрительно скривился, выражая свое отношение к нерешительности шефа.
Яровцев вытаращился на друга, как на трехглавого орла, увиденного наяву, и переспросил:
— Что значит жалко?! А как же Жнец? — Настал черед удивляться Костареву:
— Какой Жнец?!
Ярослав смерил Семена насмешливым взглядом и спросил:
— Ты что, издеваешься? Жнец, который убил Столярова, а затем всё изменилось. Столяров ожил, а на поместье люди Боголюбова совершили нападение, которое закончилось тем, что мертвые ожили, а враг пропал…
Яровцев говорил и наблюдал за лицом Семена, которое растягивалось в насмешливой улыбке.
— И сказал Господь: встань, Лазарь, и иди, — процитировал Костарев.
Яровцев умолк и растерянно посмотрел на друга.
Он ничего не мог понять. Сначала он заподозрил Семена в том, что тот насмехается над ним, устроил дурацкий розыгрыш, а теперь потешается. Но потом Ярослав поймал совершенно серьезный взгляд Костарева и понял, что он и впрямь ничего не подозревает о том, что говорил ему Ярослав.
Яровцев тоже ничего не мог понять. Как могло произойти, что за двадцать минут он начисто забыл о событиях, имеющих гриф «особо важно»? Событиях, которые не укладывались в голове. Событиях, которые… Каких событиях?
Яровцев почувствовал, что теряет нить размышлений, а вслед за ней из памяти исчезают куски жизни, точно из дырявого сосуда истекает масло. Ярослав напрягся, сморщился, словно высохший на солнцепеке гриб, обхватил голову руками и стал яростно тереть виски, прикрыв глаза. Он отчаянно сопротивлялся. Он не должен был забыть то, о чем помнил еще несколько минут назад. Он чувствовал, как «худеет» память, и усиленно сопротивлялся этому. Он не хотел потерять свои воспоминания. Ему представился каменный коридор древнего замка, пропахший мхом и плесенью, одна из стен которого была сделана из резины, и он, упершись в нее руками и лицом, пытается ее продавить. Резина прогибается, становится тонкой, так что он может видеть сквозь нее всё, что находится позади стены, но рваться не желает. Яровцев потерял счет времени. Он перестал воспринимать реальность. Он усиленно боролся с резиновой стеной и вскоре почувствовал, как она поддалась. Резина растянулась и стала рваться.
Яровцев яростно рвал упругие края и пробивался вперед. Он зажмурил глаза, ощущая, как воспоминания возвращаются в него. Теперь он помнил всё. Помнил, как Папа кинул через стол газеты с репортажем о смерти Столярова, помнил нападение на поместье и как получил ранение, когда вокруг него гибли люди, помнил, как со звеном охраны они обходили территорию поместья, находя зоны плесени, распространяющей вокруг ужас, и грибы-мутанты.
И еще он понял, что никто больше, кроме него одного, не помнит об этом. Эти события оказались стерты из памяти и Костарева, и Зубарева, и ребят, которые шли с ним бок о бок на врага, и охранников, которые проверяли с ним периметр, и даже самого Папы, будь он сейчас жив.
Ярослав раскрыл глаза и увидел, что лежит навзничь на полу. Над ним склонился Костарев, вид у него был взъерошенный, словно он только что преодолел полосу препятствий для прохождения конкурса на вакантную должность охранника поместья. Рядом с Костаревым стоял доктор Ливси, так все звали жизнерадостного толстячка-доктора с большими черными усами а-ля Сальвадор Дали и огромными очками с сильными линзами, указывающими на то, что доктор Ливси слеп как крот. Настоящего имени доктора никто не знал. Обитал он на территории поместья. За их спинами маячил кто-то из числа охранников и обслуги.
