Темное время суток (СИ) - Бадевский Ян (бесплатная библиотека электронных книг txt, fb2) 📗
Переверты обладают нечеловеческой силой и ловкостью. Среди них есть волколаки, вермедведи (урсы), кошколаки, симбы, кханы и пардусы. Существуют вербарсы и свары. Последние запредельно опасны, ведь они произошли от гепардов. Кханы перекидываются в тигров, симбы — во львов. Особой свирепостью отличаются крыси и вепрусы. Летающие переверты также доставляют массу проблем.
До охотников доходили слухи о Фелиноре — кошачьем боге, вставшем во главе всех оборотней и основателей-ренегатов. Якобы Фелинора видели в образе человека, вербарса и симбы, но точных сведений об этом не сохранилось. Экспансия длится уже несколько веков, и человечество постепенно проигрывает.
Создание профсоюза стало неизбежностью. Разрозненные группировки наемников объединились, чтобы породить структуру, оказавшую влияние на сотни миров. В учредительный совет профсоюза входили боевые маги, рядовые проводники, торговцы и охотники. Поговаривали, что профсоюз контролируется правительственными агентами автократий Монолита, Арийской Империи, Столпа и легендарных Иллюминатов. Комментировать эти слухи куратор отказался.
Профсоюз, вопреки ожиданиям, не превратился в естественного врага оборотней. Охотники и ведуны работали только за деньги. Если власть оккупированного среза не хотела платить за свое спасение, люди бросались на произвол судьбы. Бедные страны были обречены на вымирание — профсоюз держался в стороне от их проблем.
— Ты наемник, — сказал куратор, — не забывай об этом.
Мистическая реальность обрушилась на Рамона и выдавила его из рамок обыденности. Ангелы, демоны, оборотни и колдуны — все это атрибуты сказок. Но вот они — факты. Своим глазам приходится верить, хочешь ты этого или нет.
Мир никогда не станет прежним.
Это Рамон понял, сидя в пробуждающемся от зимней спячки парке и рассматривая оттаивающий пруд.
— Ты на испытательном сроке, — сказал куратор. — Кроме того, придется пройти обучение. Настраивайся на командировку.
И Рамон попытался настроиться.
Не получилось.
Потому что ему не доводилось сталкиваться с параллельными мирами и тренировочными полигонами профсоюза. Не доводилось сражаться бок о бок с ангелами и некромантами. Не доводилось терять тех, кого по-настоящему любишь. Слушать, как твой близкий человек трансформируется и скребется когтями в откидной люк. Все это было впереди.
К нюхачам нужно привыкнуть.
Тот, кто полагает, что эти создания похожи на псов, ошибается. Нюхачи появились в срезе, где эволюция шла особым путем. Человек там не сумел выжить и превратиться в венец творения. Динозавры, впрочем, тоже не добились успеха. Почему-то в этой реальности возвысились псовые. Миллионы лет потребовались, чтобы один из видов кустарниковой собаки встал на задние лапы, освоил прямохождение и обрел разум. Передние лапы перестроились в четырехпалую ладонь, задние сохранили рудиментарные когти. Втяжные. Пасть стала меньше походить на собачью. С непривычки вам кажется, что вы общаетесь с пандой.
У нюхачей черно-белое зрение, зато обоняние достигло пределов совершенства. Представители этой расы умеют выслеживать добычу на любом расстоянии. Нюхачи берут след людей и оборотней, ангелов и демонов, живых и мертвых. Судя по всему, они обладают зачатками паранормальных способностей. Типичный нюхач ростом едва достигал груди Никиты. Разум превратил этих созданий в миролюбивых философов, но вторгшаяся в их мир волна перевертов заставила нюхачей вспомнить охотничье прошлое и заключить союз с людьми.
Разговаривали нюхачи плохо. Отрывистый, лающий акцент. Много жестов. В общем, не лучшие собеседники для споров на кухне. Если только один из них не вырос в мире, подконтрольном профсоюзу.
Его звали Друмкх.
И это — упрощенный вариант имени. Оригинальное слово выговорить невозможно. Рамон даже пробовать не стал.
Чтобы взять след Полины, Друмкху понадобились ее личные вещи. Рамон принес майку девушки и кое-что из косметики. А еще он собрал шерсть в подвале, поскольку ночью переверты пахнут иначе. Друмкх поблагодарил Никиту на ломаном эспере и убрал принесенные артефакты в нагрудную коробочку, служившую нюхачам сумкой.
На рассвете пришел Валик, и охота началась.
Побродив по окрестностям дома, Друмкх сообщил, что переверты ушли на запад, в сторону Балтского Союза. Было решено не тратить попусту время и не забирать байк Полины. Когда все закончится, девушка сама вернется в Утопию.
Оборотни, если верить нюхачу, двигались быстро.
Рамон засветло собрал все необходимое в дороге. Обрез и помповое ружье отправились в чехлы, притороченные к походному рюкзаку на девяносто литров. В рюкзак Никита утрамбовал одежду, термобелье, шнурованные армейские ботинки (для степи он использовал кеды), коробки с патронами, подствольный фонарик и прочую полезную мелочевку. Крупы и консервы отправлись в багажник. Туда же — три десятилитровых канистры с водой. Костровое оборудование Ефимыч уже приобрел. В бардачок — карты прилегающих территорий. Навигатор использовать бесполезно — ландшафты Утопии радикально преобразились. Целые города вымерли. Часть дорог разрушена.
Рассвет застиг путников в степи.
За рулем сидел Рамон. Руководствуясь указаниями нюхача, он вывел «чероки» с проселка на заброшенное двухполосное шоссе, протянувшееся в юго-западном направлении. Около десяти утра шоссе влилось в трассу М13.
— Мы близко? — обратился Рамон к нюхачу.
— Немного, — пролаяло странное существо. — Цель замедляется.
— Конечно, замедляется, — буркнул Азарод. — Они перекинулись в людей. Сохранить темп не удастся.
— У Лайета должен быть план, — заметил Ефимыч.
Все разговаривали на эспере, хотя Рамон, Кадилов и Валик предпочли бы русский. Эспер — искусственный межсрезовый язык, разработанный профсоюзными деятелями несколько столетий назад. Смесь мировых языков, которыми пользовались жители многих известных реальностей. Рамону пришлось учить эспер под надзором куратора, а затем оттачивать полученные навыки общения в полевых условиях. Но это — отдельная история.
— Ты сможешь сориентироваться по карте? — спросил Рамон у нюхача. — Где они сейчас?
— Невозможно, — отрезал Друмкх. — Пока только направление. И сила запаха.
Рамон задумался.
Что ж, локацию можно вычислить. Определить вектор движения, глянуть на карту. Наверняка будут пересечения с мелкими городками и поселками. А еще — сила запаха. Это поможет обозначить дистанцию.
Ефимыч словно прочел мысли Никиты.
— Куда они идут?
Друмкх принюхался.
— Строго на запад. Вдоль трассы.
Старик кивнул.
— А что с запахом? — вклинился Рамон. — Ты можешь прикинуть расстояние?
— Могу, — гордо заявил Друмкх. — Примерно полсотни ваших километров.
Ваших.
Ну да, у нюхачей свои меры длины.
Кадилов тотчас достал из бардачка карту области. Разложил на коленях, стал водить пальцем и что-то бормотать себе под нос.
— Что там? — не выдержал Рамон.
Кадилов ткнул пальцем в зеленое пятнышко.
— Новозыбье. Придется свернуть с трассы, но это недалеко.
Мимо проносились однообразные поля, заброшенные деревушки и приходящие в упадок заправки. Рамон задумался над тем, что Лайет по каким-то причинам не совершает межпространственный переход. Почему? Самое разумное сейчас — быстро прыгнуть в другой мир. Не получается?
В стае нет проводника.
Это единственное объяснение. Поэтому беглецы спрячутся в относительно крупном городе и дождутся того, кто вытащит их из Утопии.
Нужно спешить.
Пардус висел на карнизе трехэтажного дома. Лапы вцепились в кладку, голова неестественно вывернута. Шерсть намокла от проливного дождя. Длинные капли растягиваются в воздухе, срываются с крыш, балконов и веток деревьев. По мостовой текут мутные ручьи. Вода бурлит в стоках и сливных люках.
Пардус отлипает от карниза.
Как в замедленном сне.
Прыжок пятнистого зверя служит сигналом. Волколаки, прятавшиеся в темной подворотне, срываются в бег. Из-за ржавого почтового киоска с ревом выдвигается урс.
