Вечный поход - Вольнов Сергей (книги бесплатно без .txt) 📗
Как бы там ни было, невозможное свершилось: Чёрный тумен исчез.
Наутро, когда солнечный свет пробился сквозь чёрную тушь ночи и разбавил темноту до светлого марева, одному из разведывательных чамбулов посчастливилось наткнуться на след гвардейцев. Шаг за шагом следовали разведчики по истерзанной тысячами копыт траве, угадывая и воссоздавая по крупицам то, что произошло на самом деле. Дольше всего они задержались в низине, тщательно выискивая ответ в торопливых водах ручья, разве что только не обнюхивали кусты, как дикие звери. След, потерянный было в пышных травах, был вскоре обнаружен, и следопыты с удвоенной энергией заспешили вверх по пологому склону, где вскоре и ожидало их величайшее потрясение. След не просто терялся среди трав, не просто дробился на каменистых участках…
СЛЕД ОБРЫВАЛСЯ.
На полном скаку лучший тумен Орды исчез, как будто провалившись под землю или растворившись в воздухе.
На том и порешили, бормоча заклятия-обереги и нахлёстывая коней, торопясь воротиться назад.
И лишь Гулда, нукер из первой тысячи Серого тумена, один из лучших следопытов, молчаливо стиснув челюсти, покачивал головой: нет, не под землю! Только в воздухе… только на Небо… иначе не валялся бы на примятой траве амулет его земляка и боевого побратима Хутуг-анды…
Амулет того, кому Гулда, единственный из всего войска, не удержавшись, послал вдогонку боевой клич, когда Чёрный тумен только начинал свой проклятый путь в неизвестность, и ещё не слилась с другими широкая спина побратима.
Воин разжал кулак и посмотрел на ладонь – разорванный сыромятный бело-жёлтый ремешок тут же самопроизвольно расправил свои неправильные кольца, освободил для взора отшлифованный кусочек причудливо вырезанной кости, в котором больше всего угадывалась голова лошади. Потом протянул ладонь вверх, как можно ближе к Небу, показывая побратиму его оброненный оберег. Прошептал слова молитвы. Помолчал. И только после того – нащупав концы ремешка, решительно завязал их у себя на шее. Осторожно, тремя пальцами огладив лошадиную голову, спрятал под кожаными доспехами эту страшную находку.
Амулет, который столько лет хранил Хутуг-анду от всех ЗЕМНЫХ бед и напастей. И который был абсолютно бесполезен В НЕБЕ…
Гулда ехал, задумчиво раскачиваясь в такт движениям лошади, а перед его глазами стояла, не исчезала, всё та же странная картина. Там, впереди, по ходу, где уже не касались трав копыта лошадей исчезнувшего тумена, степь была щедро утыкана излётными монгольскими стрелами.
Словно бы, лишившись разума в одночасье, кэкэритэн на полном скаку расстреливали низкие вечерние облака…
Или стреляли вниз, уже будучи вознесены на Небо.
Часть вторая
Дорогами Войны
Земным творениям не дано скрыться от небесного взгляда. И застить его глаза не под силу им. Всё видит Вечное Небо…
Скорбная поклажа, обёрнутая девятью белыми войлоками, покоится внутри двухколёсной повозки. Запряжена повозка девятью быками. Путь её лежит на восход.
Пролегает на многие-многие сотни вёрст. Ведёт он туда, где за многими-многими рассветами раскинулся великий град Карокарум. Процессию, предваряемую дозорными чамбулами, сопровождает тысяча закованных в панцири воинов. Когда огненный шар мажет излётными лучами металлическую чешую на туловищах всадников, багровые отблески падают на суровые неподвижные лица и кровавят их до хищных сгустков в очах. Всё живое при встрече с ними становится неживым. Словно сами демоны войны возвращаются с жестокой сечи в свою Орду, захватив необычайно важную добычу. И целый мир покорно склоняется пред ними, как эти травы у копыт их лошадей…
Внутри войлоков находится массивный гроб, он выдолблениз цельного дубового кряжа и роскошно отделан изнутри. Там, в полном мраке, возлежит молодой воин с обезображенным болезнью лицом старца. Выглядит оно как маска, натянутая на голову, но рассмотреть и осознать это можно было бы, только приблизившись вплотную и склонившись над телом… Ему только тридцать три года, половина из них проведена в изнурительных походах и жестоких сражениях. Облачён покойник в бесценную, достойную лишь хана кольчугу. Возложенные крест-накрест руки прижимают к груди рукоять меча, пущенного вниз, вдоль тела. Несомненно, принадлежит он к знатным воинам, ибо покоится в полном доспехе. Воронёный железный шлем с пышным султаном усиливает землистость кожи лица. Кроме прочего – лука со стрелами, ножа, боевого топора – у ног его положен кубок для питья. И летит стремительно по золотой стенке кубка в неведомую высь искусно отлитый кречет. Пытается улететь прочь, но не отпускает хищную птицу золотой плен…
Процессия тороплива настолько, сколь быстро способны передвигаться быки. Если какое-то из животных валится с ногот усталости – его тут же убивают и пускают в пищу. Взамен новых впрягают, захваченных по дороге. Это дарует быкам отсрочку от смерти. Только быкам. Ибо всех прочих встреченных живых существ – будь то зверь, будь то человек – убивают!
Никому не дулжно узреть похоронную процессию – смертное горе глазам, случившимся некстати!
Вот в высоких травах испуганно юркнули две человеческие фигуры. Десяток всадников тут же пускают коней во весь опор. Мчатся к ним, рассыпаются веером, преграждая все пути для бегства. Настигают… Коротко свистят неотразимые стрелы. Свет меркнет в глазах случайных путников, которые так ничего толком и не успели понять.
И поясняет старший ловчий вослед их улетающим душам: «Отправляйтесь в Заоблачную Страну! Будьте там покорными слугами нашему повелителю! Служите усердно и молчаливо».
Снова и снова шарят раскосые глаза по степи. Выискивают тех, кто должен отдать свои жизни только за то, что случайно, не ко времени, оказался не в том месте.
Несовершенен этот мир! У камня нет кожи… у меча нет разума… у человека нет вечности… И не все пути ведут в завтрашний день. Особенно – пути, пересекающие страшные нити оборванных жизней.
Хлещут кнуты по спинам измождённых быков. Падают с их мясистых губ хлопья пены. Подрагивает голова мёртвого воина, сокрытого во мраке гроба. Колышется кубок с неподвижным кречетом, обречённо зависшим в золотом небе.
Всё ближе стольный Чёрный град.
Всё ближе и ближе безутешные рыдания и обильные потоки слёз…
Не на ратном поле, не в бою… от хвори, коварно подкравшейсяизнутри… однако в военном походе, как сам того желал…
УМЕР величайший полководец всех времён и народов земных.
Глава восьмая
Взгляд Серой звезды
Солнце пробивалось сквозь несвежую и нестройную зелень, дробилось, переламывая о листья поредевшие лучики. Обломки лучиков падали с ветки на ветку, осыпаясь светящимися брызгами. Эти осколочки солнечной мозаики заполнили перелесок неожиданно радостным светом. И если бы ещё птицы опомнились и защебетали наперебой – подсознание обязательно сыграло бы со мною злую шутку.
Оно меня принялось бы успокаивать и почти наверняка своего добилось бы, незаметно отдав приказание всем частям тела расслабиться. И тело мгновенно допустило бы сбой, утомившись несколько дней подряд исполнять роль безотказного механизма, боевой двуногой машины. И тогда я вряд ли даже дёрнулся бы на этот еле-еле слышный короткий свист… Но, слава ка-пэ-эс-эс, как приговаривал мой давно покойный наставник, – птицы меня не подвели.
Птицы молчали.
И эта птичья неразговорчивость оглушала похлеще, чем тишина, стоявшая бы в перелеске, не будь здесь птиц вовсе… Но в том-то и дело, что птицы – были. Я даже чувствовал их шевеление в гнёздах, их балансирование на качающихся ветках с непроизвольными взмахами крыльев. Я физически ощущал птичьи взгляды сквозь плотную, но не сплошную листвяную крышу.
И я лежал, не шевелясь, прислонив затылок к стволу орешника, уже понимая, что нелогичное поведение птиц – прелюдия к чему-то смертельно опасному. Вот тогда-то слух и выхватил тихий короткий свист, мгновенно замыкая незримую цепь приобретённых долгими тренировками рефлексов. Голова резко отдёрнулась, ушла вправо и назад, нырнула в пожухлую траву.
