Копейщик (СИ) - Парсиев Дмитрий (читаем бесплатно книги полностью txt) 📗
Вепрь тем временем достал из кармана полтинник, подержал его на ладони, что-то пошептал и убрал монету обратно в карман. Васька ждал, что атман пустит заклятье, но ничего не происходило. Пока он ждал, на него вдруг накатила волна самых теплых чувств к Вепрю. «Все-таки, какой он хороший человек, наш ротный атман. Он ведь нам как отец родной», — у Васьки даже слеза навернулась от счастья, что ему так повезло служить в роте самого лучшего из ротных атманов, — «эх, вот прямо сейчас отдал бы за него жизнь, всю до последней капли крови», — Васька даже пожалел, что сейчас нет такой возможности. А то он бы немедля доказал Вепрю свою полную преданность. Сам ротный атман молча стоял перед своим войском с обычным непроницаемым выражением на лице. Наконец он повернулся к стоящему рядом Грачу.
— Ну, что, я думаю, на первый раз достаточно будет, — сказал он.
— Даже более чем достаточно, уважаемый Вепрь, — ответил Грач.
Не сказав больше ни слова, они развернулись и пошли.
— Третья сотня. Вольно. Разойтись. Все за мной на малую поляну, — Васька слышал Куча будто из-под воды. В каком-то странном оцепенении он смотрел, как сотник толкает и тянет за руки бойцов их сотни. С большим трудом, он сообразил, что от него требуется, и сказал своим, что им нужно идти на малую поляну. Никто кроме Макарки с места не сдвинулся. Вдвоем им пришлось гнать свое отделение как стадо упирающихся баранов.
На малой поляне их ждал костер, на котором парился котел. Бойцы сотни подходили и усаживались вокруг костра. Кто-то раздавал им кружки с горячим чаем. Целитель переходил от бойца к бойцу, заглядывая в зрачки. На некоторых он указывал санитарам, те клали парней на носилки и куда-то уносили.
Только что испытанное чувство безграничного счастья испарилось, будто его и не было. На Ваську навалилась такая злая тоска, что жить не хотелось. Его мутило, а по позвоночнику прокатывал озноб. Васька посмотрел на Акиму, того била крупная дрожь. Он почувствовал, что его кто-то теребит за рукав и повернул голову.
— Вот это се сяс? Это се сяс такое творится, а? — всхлипывая, спрашивал Короток, вытирая рукавом крупные слезы.
Васька только пожал плечами. Ему и самому хотелось бы это знать. Он поискал глазами Куча. Сотник тоже сидел в общем кругу с кружкой чая. Ему показалось, что мангуст прячет улыбку.
— Сотня. Внимание, — Куч поднялся, и его голос зазвучал почти торжественно, — Сегодня, вот только что, вы прошли посвящение. Вы испытали на себе воздействие боевого заклятия.
— А когда же закончится действие заклятия? — спросил чей-то полный тоски голос.
— Вы, похоже, так пока и не поняли ничего, — сказал Куч с грустной усмешкой, — Действие заклятия закончилось еще там, на большой поляне.
Куч обвел взглядом недоумевающих бойцов.
— А, почему сейчас так плохо? — снова спросил тот же жалобный голос.
— То, что вы сейчас чувствуете, скоро пройдет. Это называется откат после заклятья. Или отходняк, говоря по-нашему, — сотник заулыбался, — Ну, скажите мне. Там на поляне, когда Вепрь полтинник засветил, что вы чувствовали? Здорово было, да?
— Так это, что и было БОЕВОЕ заклятие?
— Еще какое боевое! Можете не сомневаться, — Куч рассмеялся, — Ну, вы что, позабывали все что ли? Атман Вепрь, он какой мога?
— Мога обороны, — сказал кто-то.
— Вот именно. Мога обороны! А мога обороны творит поддерживающие и усиливающие заклятия. Заклятие, которое он использовал, называется «ратный дух». Но вы должны запомнить главное. Усиливающее воздействие нифрила ограничено. Даже для опытного бойца в среднем оно составляет около двух минут, а потом всегда наступает откат. И чем сильнее воздействие, тем сильнее отходняк. Так что вам копейщикам оно только к лучшему, на копейку — и откат копеечный!
Куч снова улыбнулся:
— И на счет отката не переживайте. Привыкните со временем. По сравнению с нападающими проклятиями, оно — сущая мелочь.
Глава 13
Глава 13. Академия в академии.
заливало комнату ярким светом, обещая погожее утро, а Ольха только повыше натянула одеяло на голову. В конце концов сегодня воскресение. «Могу я выспаться хотя бы сегодня», — подумала она.
До утренних сумерек она бродила по темным коридорам академии, вслушиваясь в ставшую привычной мешанину тысяч заклятий. Не самих заклятий, конечно, а тех невидимых глазу следов, что они оставляют в пространстве. Эти медленно тающие следы произнесенных заклятий Ольха называла тенями.
Она медленно ходила по опустевшему зданию и перебирала тени заклятий, в надежде, что ей попадется тот же почерк, что был наложен в лесу и на дороге, но все тщетно. В конце концов она слишком устала и настолько перестала соображать, что начала шарахаться от местных коридорных мороков.
А теперь, чувствуя себя разбитой и не выспавшейся, она убедила себя, что имеет право на передышку по случаю выходного дня. Занятий не будет. А значит и ей можно, наконец, как следует выспаться. Но погрузиться в сонное забытье ей не дали. Сначала она услышала шелест крыльев, а затем как по подоконнику заскребли птичьи коготки. Ольха вздохнула и высунула голову из-под одеяла. Как и ожидалось, с подоконника на нее смотрела синица.
— Вставай волчица, завтрак проспишь, — сказала синица голосом Хухли.
Ольха пошарила рукой по полу, пытаясь нащупать что-нибудь достаточно тяжелое, чтобы запустить в нахальное пернатое, но, передав послание, морок растворился сам. Идти на завтрак в общую столовую не хотелось совершенно. Ольха уже знала, что по случаю выходного дня завтрак затянется и «студиозусы» предадутся одному из любимых своих развлечений, будут оттачивать мастерство в наведении морока, разыгрывая друг друга не слишком утонченными шутками. Жуки в компоте и уползающие столовые приборы, еще только самые безобидные из них. И именно поэтому идти в столовую нужно обязательно. Там собираются все курсы, а значит, именно там самая большая вероятность вычислить похитителя.
Ольха мцчительно зевнула и откинула одеяло. Наскоро умылась и, не особо задумываясь, выбрала одно из нескольких платьев. Заставник дядя Леша очень кстати привез их ей из Невина. Походный наряд давно просился в стирку.
Зайдя в просторное помещение столовой, она невольно поморщилась от царящего здесь оглушающего шума и гомона. Она в нерешительности стояла у входа, высматривая в людском муравейнике свободное место. Заботливый Хухля заметил ее первым и пришел на помощь. Он поднялся из-за столика и замахал руками. Оказалось, что он занял для нее место и даже уже принес поднос с едой. Выучив к этому времени ее предпочтения, он взял для Ольхи тарелку рисовой каши, вареное яйцо, два куска черного хлеба, намазанных маслом, и сливовый компот.
Усевшись за стол, Ольха с сомнением осмотрела принесенную Хухлей еду и на всякий случай переключилась на тонкое видение. Еда и посуда были настоящими. Вздохнув, она принялась за завтрак.
— Ты чего, смурная какая-то? — спросил Хухля.
— Не выспалась, — вдаваться в подробности ей не хотелось. Она сделала вид будто полностью увлечена очисткой яйца от скорлупы. Хухля решил почему-то, что должен ее опекать, так же как ее вечно опекали в замке Вереса. Еще один самозваный старший брат на ее голову.
От дальнейших Хухлиных расспросов ее выручила непонятно откуда взявшаяся черная кошка. Она запрыгнула на их столик и просительно замяукала. Ольха на видимость не попалась. Она подула на кошку, и та растворилась в воздухе, правда, через пару секунд та же кошка сотворилась снова, но уже под соседним столиком.
— Сила нифрила, — сказал Хухля, провожая кошку взглядом, — Эта кошка здесь третий день шастает.
— У кого-то туго с воображением? — спросила Ольха. Она уже успела поднабраться местных обычаев и знала, что повторяться здесь считается дурным тоном.
— Это вряд ли… — с сомнением протянул Хухля.
— Ну, может какой первокурсник еще порядков здешних не знает? — не отступилась Ольха. Черная кошка показалась ей любопытной.
