Двенадцатая реинкарнация. Трилогия (СИ) - Богдашов Сергей Александрович (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений txt) 📗
Ударные установки, сияющие обилием внештатных барабанов и тарелок. Рядами свисающие клавишные. Электрогитары, самых разнообразных форм, фэнтезийных расцветок и орнаментов. Некоторые совсем уж попугаисты, не инструмент, а взрыв ярчайших мазков краски.
Америка любит шоу! Хочешь побеждать — выделись из общей массы. Пусть даже необычной гитарой. И тогда тебе может быть простят посредственную технику игры, или не слишком интересную композицию, включённую в очередной диск.
Звёзды не всегда виртуозно играют на гитаре. Чаще всего они побеждают, когда играют ожидаемую слушателем музыку и круто выглядят. В жизни всё так просто и всё очень сложно. Словно идёшь на цыпочках по лезвию бритвы…
Полутёмный зал магазина встретил меня тоскливым воем электрогитары. На любом инструменте талантливый музыкант сможет рассказать историю. Не важно, какую. Слушатель сам поймёт.
Я сейчас поглощаю унылую тоску, помноженную на игру гормонов мартовского кота. Кому-то жёстко не повезло в этой жизни! И это однозначно не та кошечка, о которой стонет гитара.
Зашедшие вместе со мной куратор и Фаина разошлись в стороны, рассматривая витрины, а я иду на звук. Остальная наша компашка скорее всего уже свалила, увидев ворота кампуса. Не зря же мы от них отстали, прежде чем вильнуть в магазин.
Парняга, чуть старше меня, мучает инструмент. Кстати, неплохо так у него получается. Я бы на его месте паузы подольше держал, и струны немного больше шевелил, но и так нормально у него получается. Экспрессивно. Познакомились, поговорили. Джон оказался сыном владельца магазина, точнее двух магазинов. Основной у них в Сан-Франциско и там заправляет его отец. Минут десять поиграли вместе. Есть у нашего поколения любимые песни и мелодии, которые знают музыканты в любой точке мира. Так что в гитарном общении мы быстренько нашли взаимопонимание. Джон оказался парнем впечатлительным, долго жал мне руку, и на прощание подарил симпатичную бейсболку, украшенную названием их магазина на силуэте электрогитары. Своевременный подарок. Удобного головного убора у меня с собой не оказалось, а бейсболка для Калифорнии как раз самое то, что нужно, когда солнышко начнёт припекать.
В кампусе определился с расписанием. Получается, что самое удобное время для встречи со студентами — это завтрашний вечер. Первая тренировка будет щадящей и недолгой, зато потом тренеры собрались на нас оторваться по полной. Посмотрев на часы, я без всякой уверенности позвонил в секретариат, где ожидаемо мне не ответили, а потом набрал номер Матео, нашего водителя. Он оказался дома, что для вечернего времени не удивительно, и сказал, что сейчас же сам созвонится, с кем надо. Заодно сообщил мне, что тогда он и Кирка привезёт завтра же.
На следующий день я неплохо побегал и попрыгал. Дополнительно мне дважды пришлось пробежать стометровку на время. Что-то не складывалась у наших тренеров с эстафетой четыре по сто, на которую стараниями Семёныча я был записан запасным. В результате в кампус я попал позже Володи. Он уже успел принять душ и дожидался меня, чтобы сходить перекусить. Я наскоро сбегал в душ и переоделся. Прихватив по дороге куратора, жившего в соседнем номере, мы выдвинулись в близлежащее кафе, которое нам порекомендовала Фаина.
Мы уже допивали ледяной кофе, пытаясь понять прелесть этого изыска, когда нас нашёл Матео. За его спиной неуверенно мялся молодой симпатичный парнишка, в котором при определённом воображении можно было узнать Кирка Хеммета. Вряд ли кто из поклонников будущей звезды опознал бы его с неухоженной причёской и в мешковатой одежде.
— Мы можем уже идти в университет. Как раз дойдём не спеша, — подсказал Матео, поздоровавшись.
— Тогда вперёд, — бодро скомандовал я, поднимаясь из-за стола.
— А вы разве не станете переодеваться? — замешкался американец.
— Думаю, что в таком виде мне проще будет найти общий язык со студентами, — пожал я плечами, ещё раз оглядев себя в отражении зеркальной стойки бара.
Джинсы, клетчатая рубашка навыпуск, с закатанными по локоть рукавами, кроссовки, спортивная сумка через плечо, очки, бейсболка. Вряд ли я чем отличаюсь от большинства студентов своей одеждой. Успел я присмотреться к ним за день. Думаю, что мы нормально посидим с ними где-нибудь в аудитории, и спокойно поговорим на равных. Всяко лучше выйдет, чем я им официально вещать с трибуны буду.
Упс-с. В том, что я немного ошибся, я осознал, как только мы зашли в зал. Никакой тихой аудиторией тут и не пахнет. Зал здоровенный, уже наполовину заполненный. До начала моего выступления ещё минут пятнадцать, и многие студенты пока толпятся в коридорах и на лестнице, разбившись на группки и безмятежно разговаривая.
— Матео, так тут и телевидение будет? — я не смог скрыть удивления, увидев массивные камеры на треногах.
— Это наша университетская хроника. А вот справа, в первых рядах, сидят журналисты из Фриско, — кивнул преподаватель в сторону пёстро одетой группы людей, возрастом ощутимо постарше студентов, с ярко-жёлтыми бейджиками на груди.
Честно говоря, я предполагал, что встреча будет скромнее обставлена и больше, чем на студенческие газеты не рассчитывал. Мда-а, теперь понятно, почему Матео предлагал мне переодеться…
— Совершить полёт в космос меня заставила необходимость. Разрабатывая компьютеры мы столкнулись с необходимостью увеличения плотности компонентов на кристалле. Одной из сложнейших проблем стал материал кремниевой подложки. Самым простым решением было её получение в условиях невесомости, — свой рассказ про космический полёт я начал с нетрадиционного вступления. Всё-таки я выступаю перед студентами ВУЗа, которые про компьютеры знают не понаслышке. Сам рассказ, про красоты планеты из космоса и прочие личные впечатления у меня накатан и не раз повторён перед самыми разнообразными аудиториями. Так что, его я могу пересказать даже спросонья. Сложности были с английским, и мне пришлось несколько раз просить Матео помочь мне с переводом. Честно говоря, я немного запаниковал, когда услышал скороговорку профессора, который меня представил залу.
Когда я говорил с Кирком, то понимал его без особого труда. Кирк говорил не спеша и почти не пользовался сокращениями, а профессор, мало того, что на ходу проглатывал некоторые звуки, так он ещё очень быстро говорил и обильно использовал незнакомые мне аббревиатуры в своей речи.
Как бы то ни было, но в пятнадцать минут я свой рассказ уложил, и предложил задавать вопросы. Начал со студентов, демонстративно повернувшись боком к представителям прессы.
— Как вы думаете, Советский Союз сильно отстаёт от США? — задал мне вопрос лохматый доходяга в очках и свитере с вытянутыми локтями.
— Вопрос не корректен. В производстве автомобилей, стиральных машин и памперсов вы нас обгоняете, а в выплавке стали, самолётах, а теперь и в компьютерных технологиях вы от нас отстали, — пожал я плечами, собираясь выслушать следующий вопрос от его соседа.
— Наши компьютеры на космических кораблях лучшие, — пожелал очкарик оставить последнее слово за собой.
— Во-первых, это теперь уже ненадолго, а во-вторых, что толку от их скорости, если они не умеют производить автоматическую стыковку. Быстрее и лучше — это не совсем тождественные величины, — ответил я на его выпад.
— Сколько кремния вы выплавили на орбите? — с юношеской прямотой задал мне вопрос следующий студент.
— Я собирался взять с собой весы, но поразмыслив, понял, что в условиях невесомости они окажутся бесполезны, — предпочёл отшутиться я на один из "неудобных" вопросов.
На самом деле — врать не люблю, а правду говорить не хочу. Кому какое дело, сколько я кремния наплавил. Мне пока и половины из моей официальной части не отдали, мотивируя это тем, что остатки моей доли всё ещё на орбите болтаются. А то я не понимаю, что не все спуски бывают удачны. Почему-то я изначально был уверен, что справедливого дележа не будет. Случись какая неудача со спускаемым аппаратом, так сразу и окажется, что именно он вёз остатки причитающихся нам кремниевых булей.
