Звезды принадлежат нам - Нортон Андрэ (книги онлайн без регистрации полностью txt) 📗

Он сбил ближайшего. Но вторым выстрелом промахнулся. И успел нырнуть как раз вовремя, чтобы избежать ответного огня противника. Ударившись о землю, миротворец тут же скрылся за фюзеляжем коптера. Почему он просто не подходит и не прикончит их, раздраженно подумал Дард. Зачем затягивать это дело? Становится все темнее, темнее. Он потрогал глаза. Неужели зрение, как и слух, отказывает ему?

Нет, он по-прежнему видит Санти, который теперь ползком подбирается к вертолету. Но как он собирается нападать на прячущегося там миротворца? С голыми руками и разряженным станнером против ружья?

Сохранялось ощущение отчужденности. Дард как бы со стороны наблюдал за происходящим. Желая увидеть, чем все кончится, он приподнялся на локтях и смотрел вслед Санти. Когда ползущий исчез из поля зрения, Дард был раздосадован. Допустим, человек, скрывающийся там, решит, что они попробуют скрыться в глубине долины. В таком случае его внимание будет устремлено в том направлении, а не на Санти.

Дард пошарил вокруг руками в поисках подходящего камня; отбросил несколько мелких и взял камень размером с оба своих кулака. Еще два таких камня положил перед собой. Собрался с силами и бросил первый, самый большой камень вниз в долину. Ему ответил залп огня.

С перерывами он бросил второй и третий камни. И каждый раз отмечал, откуда стреляют. Слух возвращался, он услышал слабое эхо последнего броска. Нашел новые камни и продолжал бросать, чтобы создать иллюзию бегства. Но теперь ответных выстрелов не было. Может, Санти добрался до снайпера?

Юноша вытянулся за стеной к ждал, сам не зная чего. Возвращения Санти? Или старта корабля? Успели ли там закончить лихорадочные приготовления? Проложит ли сегодня Кимбер курс, сообщенный Голосом, прежде чем сам уснет под действием средства, созданного Ларсом? И от этого сна, возможно, не будет пробуждения. Но что если путники проснутся? Дард перевел дыхание и на мгновение забыл обо всем: о своем болящем, измученном теле, о скальной западне, в которую попал, об отсутствии будущего, — забыл обо всем, думая, что может скрываться за небом, на котором появились первые звезды. Другая планета — другое солнце — новое начало!

Он увидел тень, закрывшую от него звезды, которые он только что открыл для себя. Пальцы болезненно впились ему в плечи, его подняли на ноги. А затем, исключительно благодаря воле и физической силе Санти, они подобрали спасенного и двинулись, пошатываясь, вглубь. Дард забыл о своих видениях, все силы нужны ему были, чтобы держаться на ногах, идти рядом с Санти.

Они обогнули большой камень и остановились, ослепленные потоком света. Корабль был окружен кольцом ярких прожекторов. Лихорадочная деятельность вокруг почти затихла. Дард совсем не видел женщин, большинство мужчин тоже исчезло. Немногие оставшиеся передавали ящики по рампе. Скоро и они исчезнут, войдут в серебристый корабль. Люк закроется, и корабль поднимется на огненном столбе.

Несколько оглушенный болью в голове, Дард услышал низкий глубокий голос. Грузчики прекратили работу. Они смотрели на уцелевших в последней битве. Санти снова крикнул, группа распалась, и люди побежали к ним навстречу.

Дард сел рядом с раненым, ноги ему отказали. Он отчужденно смотрел на подбегающих. У одного рубашка разорвана на плече. Неужели он и на другую планету высадится с этим оторванным куском? Эта проблема захватила на некоторое время его внимание.

Юношу окружила стена ног, снег полетел ему в лицо. Его подняли, подхватили за плечи, повели в корабль. Но ведь это не правильно, смутно соображал он. Кимбер сказал, что места не хватит.., он должен остаться…

Но он был не в силах произносить слова, чтобы спорить с теми, кто его ведет, даже когда его подтолкнули к рампе, ведущей в корабль. У входа в люк стоял Кордов, он жестом подгонял всех. Потом Дард оказался в крошечной комнатке, к губам его поднесли чашку с молочного цвета жидкостью, прижали и держали до тех пор, пока он послушно не выпил до последней безвкусной капли. Тогда его уложили на койку, выдвинутую из металлической стены, и позволили обхватить голову руками.

— Да, силовое поле еще держит…

— Могут они прорваться через последний завал?

— С тем, что у них сейчас есть, не смогут. Слова, много слов, они проходят мимо него. Иногда, на секунду-две, приобретают смысл, потом снова теряют его.

— Ну, теперь я в вашем полном распоряжении… — Это гул голоса Санти?

Вмешивается быстрый резкий голос:

— А что с парнем?

— С этим? Парень — настоящий боец. Его здорово тряхнуло взрывом, но он цел.

Кимбер! О нем спрашивает Кимбер. Но у Дарда нет сил, чтобы поднять голову и посмотреть на пилота.

— Вначале залатаем Тремонта и погрузим его. Вам двоим придется подождать. Дай им суп и первый порошок, Луи…

Снова Дарду дали пить, на этот раз горячий суп со вкусом настоящего мяса. А после велели проглотить капсулу.

Синяки и ушибы — шевелясь, он испытывал боль во всем теле. Но Дард выпрямился и постарался поинтересоваться окружающим. Напротив на такой же койке лежал Санти, рубашка его изорвана в клочья, видны мускулистые руки и плечи. Снаружи в коридоре постоянно ходят. Доносятся обрывки разговоров, большую часть Дард просто не понимает.

— Лучше тебе, парень? — спросил гигант. Дард ответил на этот вопрос неопределенным кивком и тут же пожалел, что шевельнул головой.

— Мы полетим с ними? — с трудом спросил он. Борода Санти дернулась, он затрясся от хохота.

— Хотел бы я посмотреть, как нас попробуют выбросить из корабля! А ты думал, что не полетишь, парень?

— Кимбер сказал — нет места. Смех прекратился.

— Ну, теперь уже есть, парень. Но очень много хороших ребят погибло в долине, заграждая ее, чтобы эти типы смогли пройти только когда уже будет поздно. И так как искажающее поле еще работает, по воздуху им тоже не добраться. Так что мы снаружи больше не нужны. И, может, хорошие бойцы еще понадобятся там, куда направляется наша старушка. Поэтому мы летим, и нас уложат вместе с остальным грузом. Верно, док? — закончил он вопросом, обращенным к вошедшему высокому молодому человеку.

У вошедшего светлая прядь непокорных волос все время падала на лоб, а в глазах горел энтузиазм.