Подрывник - Корчевский Юрий Григорьевич (бесплатные серии книг txt) 📗
Остановился он всего один раз, отъехав уже километров пять от склада. Высунувшись из кабины, встал на подножку:
— Никто из кузова не выпал?
— Давай, командир, всё в порядке. Хорошо едем!
Саша вновь уселся в кабину и включил передачу, пробормотав себе под нос:
— Конечно, лучше плохо ехать, чем хорошо идти. Поглядел бы я на вас, как бы вы мешки с солью тащили. К утру и трёх километров бы не прошли.
Через час они подъехали к своему лесу. Саша проехал между деревьями сколько мог.
Парни потащили мешки к схрону. Оттуда навстречу уже бежали те, кто не участвовал в операции.
Разгрузили машину быстро. Половину груза просто сбросили на землю — потом партизаны перетянут. А сейчас Саше отогнать грузовик надо, чтобы немцев к схрону не привести.
Саша взял с собой Рогозина. Тот очень удивился, обнаружив немца в кабине.
— Выкинуть его?
— Ты что? Это же ложный след! Держи бутылку!
— Вот это дело! Удачу обмыть надо!
— Да не тебе! Немцу в рот залей, чтобы дольше не мог очухаться. И на мундир ему шнапса плесни, чтобы запашок поядрёней был.
Рогозин вздохнул. Как же это: шнапс — и на мундир?! Однако он засунул немцу горлышко бутылки в рот и с жалостью и завистью смотрел, как шнапс убывает из бутылки. Потом щедро полил водителю френч. Оставшиеся пару хороших глотков влил в себя.
Саша хмыкнул только. Пара глотков не помешает.
— Эй, бутылку оботри и на пол в кабину брось, пусть всё выглядит так, как будто он пил всю ночь.
Сергей ухмыльнулся — он понял замысел Саши. Рукавом обтёр бутылку, держа её за край горлышка, и положил на пол.
— А шнапс у них дерьмовый, командир! Наша водка лучше!
— Мне и такого не досталось.
Они отогнали грузовик километров на десять в сторону, усадили пьяного в хлам водителя на водительское сиденье. Саша пилоткой водителя вытер ручку коробки передач и руль, бросил пилотку на сиденье.
— Теперь ходу отсюда!
Ехать-то было хорошо, а вот до отряда они добрались, когда начало светать. В предрассветных сумерках кое-где заметили следы колёс грузовика, ведущие в лес. Саша сразу отправил сюда трёх парней, не участвовавших в операции.
— Пройдите опушку и ветками заметите все следы покрышек. Никто не должен вас увидеть, и чтобы ни одного следа не было. Выполняйте!
Парни ушли. За время их отсутствия партизаны перенесли часть продуктов в схрон, часть — в баню.
— Так не пойдёт, — укорил их Саша. — А мыться где? Опять обовшивеем! Делайте как в Сибири. На дереве площадку на сучьях из жердей, и консервы — туда. С земли особо видно не будет. Испортиться не успеет — вон ртов сколько.
Он уже хотел завалиться спать — устал сегодня, но тут появился комиссар с поздравлениями, вроде немцам урон нанесли!
— Покидько, мы сегодня не столько об уроне немцам думали, сколько о своём брюхе. Осень и зима впереди, все следы на снегу видны будут. Да и не проедешь по лесу на грузовике. Будь человеком, дай поспать! Пусть охрану сегодня несут те, кто на операцию не ходил.
Глава 5
ЯГДКОМАНДА
Два десятка человек в отряде — это не три бойца. Саше приходилось вникать в хозяйственные дела. В первую очередь — назначить повара. До этого готовили на костре по очереди. У кого-то получалось лучше, у некоторых еда подгорала или была вообще несъедобной — перевод продуктов. По общему мнению, лучше всего готовить получалось у Шулевича.
Когда Саша объявил о назначении его главным и единственным поваром, парень чуть не расплакался:
— Я с немцами воевать хочу, а меня — к плите. Что я после войны родне скажу? Спросят ведь — как воевал? Сколько врагов уничтожил? А я с черпаком у котла? Несправедливо!
Как могли, Саша с комиссаром уговаривали парня.
— Пойми, для бойца вкусная и сытная еда — первое дело! Плохо повар приготовит — у бойца в неподходящий момент живот прихватит. И что тогда? Не выполнит он боевое задание! Да повар для партизана главнее всех, второе лицо после командира. Ну а что касается боевых операций, то участие принимать будешь — это я тебе обещаю!
— Правда? Не обманете? — Шулевич всё ещё с недоверием смотрел на Сашу.
— Скоро будем железную дорогу взрывать — тебе доверим кнопку на подрывной машинке нажать. Так что пущенный под откос поезд занесёшь на свой счёт.
Только тогда парень согласился.
Сообща соорудили лёгкий навес, сделали под ним небольшую печурку. Готовить стало удобнее. Было уже однажды, когда при приготовлении пищи на костре внезапно хлынувший дождь залил костёр, и отряд остался без горячей пищи. С той поры, если позволяла обстановка, на обед у партизан всегда была горячая пища.
И насчёт железной дороги Саша сказал не для красного словца. После того, как в отряд прибыли новобранцы и принесли с собой тротил и подрывную машинку, он только о том и думал. Никакой взрыв на артиллерийском складе не перевесит диверсию на железной дороге.
В мирное время, а тем более в военное, железные дороги и шоссе — своего рода сосуды, питающие фронт. Перережь их — и сорвутся многие военные операции, увеличатся потери личного состава. Фронт всегда, ежесуточно, в любую погоду требует поставок боеприпасов, топлива, продуктов, техники, эвакуации в тыл раненых. Потому охраняются дороги всегда со всем тщанием. Понятно, от взрыва одного пути фронт не замрёт, но ведь и партизанский отряд в тылу немцев не один. То в одном месте рванёт, то в другом обрушится… На восстановление время уходит, силы, труд и деньги. Любая война — это люди и деньги.
Вот и решил Саша пойти к железной дороге, чтобы разведать обстановку. С собой взял молодых партизан — Кирьянова и Студенца. Надо молодёжь натаскивать. Если их всё время на базе держать, то в дальнейшем толку с них не будет. Бойцы должны воевать, а не проедаться в лесу.
Саша заранее приготовил маскировочную сеть из рыбацкой, вплёл в неё пучки травы, листья, веточки.
— Что-то ты мудришь, командир! — подначил его Покидько.
— А вот мы сейчас проверим. Я из схрона выйду и далеко уходить не буду — не дальше пятидесяти шагов. Через пять минут все желающие пусть попытаются меня найти. Времени для поиска даю четверть часа. Кто найдёт, получит мой пистолет.
Искать вызвались все — кроме разве что часовых. Впрочем, их в схроне не было.
Закончив приготовления, Саша выбрался из схрона. Он отбежал шагов на двадцать, влез на дерево, устроился на развилке и накинул на себя сеть.
Вскоре из схрона выбрались партизаны. Среди них были комиссар Покидько, старшина Шередин и сержант Рогозин. Они разбрелись от схрона в разные стороны. Осматривали едва ли не каждую кочку.
Саша смотрел сверху на это броуновское движение, и его душил смех.
Двое молодых партизан встали прямо под деревом.
— Нет командира здесь. Наверняка дальше оговорённых полусотни шагов ушёл.
— Не, он не такой. Ищем плохо.
— Так и сержант со старшиной найти не могут, а они поопытнее нас.
— Тогда чего стоим? Вдруг нам повезёт?
Партизаны ушли, а Саша перевёл дух. Хоть задание и учебное, а интересно.
Прошло отведённое время. Покидько вышел на середину и встал недалеко от навеса над печью.
— Всё, командир, сдаёмся!
Саша спрыгнул с дерева.
Молодёжь взвыла от возмущения.
— Мы так не договаривались, чтобы на дереве!
— Разве с врагом договариваться надо? Его требуется перехитрить! Вам наука будет, а пистолет при мне останется. Эх, вы! Ни один голову не поднял, все только под ноги смотрели.
Следующим утром Саша и с ним двое партизан ушли к железной дороге. Направление можно было не спрашивать. Когда шёл поезд, до расположения базы долетал едва слышимый глухой звук. И гудки паровозные различимы были.
К полудню они вышли к железной дороге. Немцы и в самом деле предприняли серьёзные меры по охране пути. С обеих сторон от насыпи на сотню метров был вырублен под корень лес. А понаблюдав, партизаны установили, что каждые полчаса по чётному пути проходила мотодрезина с солдатами. Потом она же шла по нечётному пути назад.
