Последние дни - И Сьюзен (библиотека книг TXT) 📗
– Что ты сказал? – Будучи девушкой цивилизованной и воспитанной, я даю ему шанс.
– Я сказал…
Я с размаху бью его торцом ладони в нос, вложив в удар всю силу, и чувствую, как ломаются хрящи. Даже лучше – он как раз снова высунул язык, в который врезаются зубы. Голова запрокидывается, разбрызгивая кровь из прокушенного языка.
Он и впрямь разозлил меня не на шутку, но действия мои вполне обдуманны. Я порой могу что-нибудь сдуру сболтнуть, но никогда не начинаю драку, не вняв голосу разума. В данном случае я решила, что победила, едва сделав первый ход. Подобная тактика запугивания весьма распространена среди забияк вроде него. По их мнению, более слабый противник должен в страхе съежиться и отступить.
Мой расчет примерно таков: он на фут выше и шире меня, с хорошей солдатской выучкой, а я всего лишь девушка. Будь я мужчиной, остальные позволили бы нам выяснить отношения самим. Но люди обычно считают, что когда девушка бьет вооруженного парня выше ее на голову, это самооборона. А поскольку вокруг полно крепких мужчин, самое большее секунд через десять кто-нибудь нас разнимет.
Так что я наверняка окажусь победительницей без особого вреда для себя, поскольку, во-первых, привлеку внимание Оби, что мне изначально и требовалось; во-вторых, унижу эту безмозглую обезьяну, показав всем, что он собой на самом деле представляет, и, в-третьих, дам понять, что со мной не так-то легко справиться.
Не учитываю я лишь одного: на что окажется способен Боуден за эти десять секунд.
Несколько мгновений он ошеломленно смотрит на меня, и я вижу, как нарастает его ярость.
А потом он с размаху бьет в челюсть. И бросается на меня всем телом.
Я приземляюсь на спину, отчаянно пытаясь превозмочь боль в лице и легких, не дающую вздохнуть. К тому времени, как он усаживается верхом, я понимаю, что у меня осталось еще секунды две. Возможно, какой-нибудь рыцарь окажется даже быстрее. Возможно, Раффи уже мчится к нам, чтобы оторвать от меня эту гориллу.
Боуден хватает меня за ворот свитера и замахивается для очередного удара. Что ж, нужно это пережить, а потом кто-нибудь наверняка окажется рядом.
Ухватив мизинец сжимающей мой свитер руки, я с силой выворачиваю его.
Немногие знают, что, когда ломается мизинец, боль передается через ладонь, запястье и руку всему телу. Боуден дергается, скрежеща зубами и судорожно корчась.
Только теперь удается бросить взгляд на тех, кто стоит вокруг.
Поначалу мне казалось, что в этом лагере собрались самые неповоротливые солдаты за всю историю войн. Но я ошибалась. На месте драки за рекордное время столпилось удивительно много народу. Проблема лишь в том, что они ведут себя словно дети на школьном дворе, прибежавшие поглядеть на драку, вместо того чтобы разнять дерущихся.
Мое удивление дорого мне обходится. Боуден бьет локтем в правую грудь.
От пронзительной боли я едва не теряю сознание. Сворачиваюсь в клубок, насколько это возможно с сидящей на мне двухсотфунтовой тушей, но это не спасает меня от удара открытой ладонью по лицу.
К боли теперь добавляется и унижение – будь я мужчиной, он бы врезал кулаком. Великолепно. Если он и дальше будет хлестать, а я ничем не смогу ответить, я лишь продемонстрирую, что со мной можно делать что угодно.
Где Раффи, когда он так мне нужен? Краем глаза замечаю его среди толпы. Лицо его крайне мрачно. Он что-то пишет на банкноте, затем отдает ее какому-то парню, который собирает у всех деньги.
До меня доходит, чем они занимаются. Они делают ставки!
Что еще хуже, те немногие, что подбадривают меня криками, вовсе не желают моей победы – они просят продержаться еще хотя бы минуту. Похоже, никто даже не ставил на мою победу, только на то, сколько я протяну.
Вот тебе и все их рыцарство…
19
За это время я успеваю блокировать еще два удара сидящего на мне верхом Боудена. Удары приходятся на предплечья, и синяки покрываются новыми синяками.
Поскольку спасения ждать не приходится, пора всерьез подумать о том, что делать дальше. Приподняв над землей ягодицы, словно гимнаст, я обхватываю ногами толстую шею Боудена, сжимаю лодыжками его горло, а затем толкаю тело вперед, резко опуская ноги.
Боудена отбрасывает назад. Глаза его расширяются.
Сплетясь воедино, мы раскачиваемся, словно кресло-качалка. Он приземляется на спину, разбросав ноги по сторонам от меня. Я внезапно оказываюсь в сидячем положении, не отпуская его горла.
В то же мгновение я бью обоими кулаками в пах.
Теперь его очередь сворачиваться клубком.
Радостные крики толпы внезапно стихают. Слышен лишь стон Боудена. Похоже, у него проблемы с дыханием.
Для надежности я подпрыгиваю и пинаю его в лицо с такой силой, что тело разворачивается на пол-оборота.
Я замахиваюсь для очередного пинка, на этот раз в живот. Когда силы неравны, такого понятия, как грязные приемы, не существует. Это мой новый девиз. Думаю, буду придерживаться его и дальше.
Прежде чем я успеваю завершить удар, кто-то хватает меня сзади, прижимая руки к телу. Сердце отчаянно колотится от прилива адреналина, все мое существо требует крови. Я отбиваюсь и кричу.
– Спокойно, спокойно, – говорит Оби. – Хватит. – Его голос, словно бархат, ласкает мои уши, руки охватывают ребра подобно стальным лентам. – Тихо… успокойся, уже все… Ты победила.
Он выводит меня из круга и сопровождает сквозь толпу, продолжая успокаивать, но не ослабляя стального захвата. Я бросаю гневный взгляд на Раффи. Меня могли избить до смерти, а он лишь проиграл бы свою ставку. Вид его все еще мрачен, мышцы напряжены, лицо бледное, словно от него отлила вся кровь.
– Где мой выигрыш? – спрашивает Раффи.
Я понимаю, что он обращается не ко мне, хотя взгляд устремлен на меня, будто ангел хочет убедиться, что я слышу его наравне с остальными.
– Ты ничего не выиграл, – весело отвечает какой-то парень.
Именно он собирал ставки.
– Что ты имеешь в виду? Моя ставка ближе всего к тому, что произошло, – рычит Раффи.
Сжав кулаки, он поворачивается к парню, и вид у него такой, словно он сам готов вступить в драку.
– Эй, приятель, ты не ставил на то, что она победит. Близко не считается…
Их голоса стихают, когда Оби затаскивает меня в столовую. Не знаю, что хуже – что Раффи не бросился меня защищать или то, что он поставил на мой проигрыш. Столовая представляет собой просторный зал с рядами складных столов и стульев. Вряд ли потребуется больше получаса, чтобы все их сложить. Судя по всему тому, что я видела, весь лагерь спроектирован так, чтобы можно было убраться меньше чем за час.
В столовой пусто, хотя на столах подносы с недоеденной едой. Похоже, драка здесь из числа тех событий, которые нельзя пропустить. Как только я перестаю сопротивляться, Оби отпускает меня и ведет к столу возле кухни в задней части помещения.
– Садись. Сейчас вернусь.
Я сажусь на металлический стул, все еще дрожа от избытка адреналина. Он направляется на кухню. Я делаю несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоиться и взять себя в руки. Оби возвращается с аптечкой и пакетом замороженного зеленого горошка.
Он протягивает мне пакет:
– Приложи к щеке. Не так сильно распухнет.
Я беру пакет, глядя на знакомое изображение зеленого горошка, и осторожно прижимаю его к щеке. Тот факт, что у них есть электричество для поддержания работы холодильника, производит на меня не меньшее впечатление, чем весь лагерь. Способность сохранять некоторые признаки цивилизации, когда весь мир погружается в темные века, вызывает благоговейный трепет.
Оби смывает кровь и грязь с моих царапин. В основном это действительно не более чем царапины.
– Дерьмовый у вас лагерь, – говорю я.
От холодного горошка скула немеет, и слова звучат не слишком разборчиво.
– Извини… – Он смазывает царапины антибиотической мазью. – Люди настолько напряжены и взвинчены, что порой нужно давать им возможность выпустить пар. Главное, чтобы это происходило под контролем.
