Под черным флагом - Романовский Александр Георгиевич (полная версия книги txt) 📗
Глава 13
Капитан с лейтенантами шли в сторону, противоположную лифтовой шахте. Вернее, там тоже был лифт, однако идти от мостика к нему было дольше. Они остановились у широких дверей, снабженных сканером папиллярных линий. Капитан без промедления приложил к нему ладонь и, когда створки начали разъезжаться, буркнул:
— Ждите здесь. Я быстро.
Летум успел лишь краем глаза заглянуть в таинственное помещение. То, что он увидел, его одновременно удивило и позабавило: «Толстопуз, оказывается, предпочитает оставаться с роскошью наедине!» Край ворсистого ковра, плетеная мебель ручной работы, стеклянный столик… Хватило и одного взгляда, чтобы понять: больше такого на корабле нет нигде. Летум кощунственно бросил взгляд на святую святых — личную каюту капитана.
То, что он увидел, ему очень даже понравилось. Летум Вагнер сказал бы, что в дешевых борделях Зевса и то получше, Летум же Безликий уже достаточно насмотрелся на свою личную каюту. До него там жил не какой-то там рядовой, а целый капрал.
«Это будет моим, — пообещал себе Летум, — и очень скоро…»
Капитан в лишний раз доказал, что чувство меры у него явно хромает. Не удивительно, что Смайлсон и ему подобные (стоявшие, кстати, в двух шагах) только и ждут возможности разорвать толстяка на части. Видимо, Хоукинс еще не совсем выжил из ума, если произвел Летума в капралы, установив весьма и весьма своеобразную субординацию.
Летум много размышлял над этим. Шкипер Джон Хоукинс, должно быть, уже давно подыскивал себе кого-то вроде него. Кого-то, кто мог бы встать на защиту капитана, допусти тот роковую ошибку. Кого-то, кто был бы обязан ему жизнью. Цепного пса, чьи клыки не уступали бы в длине тем, что имелись у визгливых шавок.
Смайлсон определенно не дурак. Он сразу же раскусил капитанскую задумку, однако зашел к Летуму с другой стороны.
Летум с трудом сдержал усмешку. Ему принадлежало все наследие Летума Вагнера, непревзойденного интригана. И капитан, и Смайлсон крупно просчитались. Он не станет цепным псом, поскольку не привык быть чем-то обязанным. Не очень-то ему нужно и чье-либо сотрудничество. Смайлсон раскрыл все свои карты, в то время как Летум к своим даже не притронулся.
Краем глаза он взглянул на лейтенантов. Те скучающе разглядывали переборки и потолок, люминесцентные лампы под ним. Каждый делал вид, что находится в коридоре один-одинешенек. Демонстративно отвернувшись от остальных, приняв гордую и независимую позу. Отставив ногу, подняв подбородок. Каждый и не подозревал, сколь же сильно похож на соседа.
Створки разъехались, показался капитан Хоукинс. Летум обнаружил, что смотрит на него даже с некоей долей симпатии. Отогнать эту ерунду оказалось нетрудно. Дерьмо, в котором капитан оказался по самые уши, принадлежит ему одному, до последнего грамма. Летум не станет соломинкой, за которую можно хвататься, — как и любой другой человек, он барахтаться в дерьме не любил.
Створки встали на место. Капитан торопливо запихивал в карман куртки пухлый конверт. Летум достаточно в своей жизни повидал пухлых конвертов, а потому определил содержимое с первого взгляда. Имя персоны, которой предназначалась взятка, также не составляло загадки.
Синяя Тварь осталась в каюте. Летум облегченно вздохнул — инопланетная бестия имела привычку каркать в самое неподходящее время.
— Идемте, господа.
Они шагали в том же направлении, поскольку теперь ближе было к этому лифту. Сели в кабину. Капитан нажал кнопку с цифрой "1", и лифт нелогично дернулся вверх. Здесь ускорение почему-то чувствовалось сильнее.
В противоположном конце коридора, у стыковочных шлюзов, шевелилась живая человеческая масса. Люди, одетые в грязные рабские лохмотья, жались друг к другу. Летум подумал, что уже видел эту картину. Вокруг бывших рабов стояли пираты в скафандрах, с оружием наизготовку.
Летум повернулся к Хоукинсу, но капитан его опередил:
— Выводи своих.
Летуму оставалось только закрыть рот и отправиться выполнять приказание. Вопросы, вопросы…
Войдя в казарму, он подспудно ожидал подвоха. По пути к двери ему пришлось миновать грязное и вонючее сборище, а пираты наградили Безликого надменными взглядами. Видимо, с этими рабами обращались гораздо хуже, чем он — со «своими».
Ожидание подвоха не оправдалось. Все тихо-мирно. Пираты лежали, сидели, разговаривали; рабы незаметно притихли в углу.
— Р-ррота подъем! — крикнул он, стараясь подражать классическому образу. — Под-дъем, я сказал!..
Сработало. Пираты вскочили на ноги, хватая одежду и игольные винтовки.
— В коридор, — приказал Летум, освобождая проход. И, взглянув на рабов: — Вы тоже.
Бедолаги вставали на ноги молча, лица выражали тревогу, но у большинства — равнодушие. Им уже нечего было желать, нечего было бояться. Летум понял, что страшнее такого взгляда может быть только взгляд мертвеца. Он отвернулся и вышел в коридор. Рабы тянулись следом редкой цепочкой. Их было человек восемьдесят, однако Летум видел всего лишь нескольких потрепанных нищих. Рота же казалась огромной толпой.
Пираты успели построиться, когда рабы сбились перед строем грязной тесной группкой. Убедившись, что в казарме никого не осталось, Летум вернулся к Хоукинсу и лейтенантам. Все четверо наблюдали за построением с кривыми усмешками.
— Ваше приказание выполнено, — холодно доложил он. — Все в коридоре, до последнего человека.
— Отлично, — кивнул капитан. — Построй, э-э… пассажиров у шлюза.
Летум подошел к Брану и переадресовал приказ. Здоровяк расплылся в усмешке, которую не скрывал уже ни один волосок, и приступил к выполнению. Он знал по имени каждого пирата, чем капрал похвастаться, к сожалению, не мог. «Дело времени, — успокоил он себя. — Хотя и недочет». Скоро роте предстоял абордаж, а в бою могло произойти все, что угодно.
Бран зычным ревом командовал рабами, направляя их к свободному шлюзу. Путь предстоял не близкий, поскольку две другие роты уже свои позиции заняли. Пираты, привлеченные к боевой задаче, действовали с энтузиазмом. Подгоняя рабов оскорблениями и грубыми выкриками, едва не наступая на пятки и сдерживаясь, чтобы не пустить в ход приклады винтовок. «Точь-в-точь овчарки вокруг глупого стада», — с неудовольствием отметил Летум. Он ненавидел пассивность и слабость, однако и осуждать рабов за это не мог. Это — Судьба. Совсем другое дело — те, кто жил так по собственной воле. Вернее, за отсутствием таковой.
Наконец рота оказалась у шлюза, окружив кольцом рабов. Винтовки, хоть и смотрели в потолок, в любую секунду могли обратиться против безоружной толпы. Летум скрипнул зубами. Ощущали ли пираты напряжение момента, или же действовали, руководствуясь природной жестокостью? После непродолжительного размышления Летум был вынужден признать, что его подчиненные мало чем отличались от животных. Подозрения крепли в нем с каждой секундой.
Он развернулся и пошел в обратном направлении. Все это время Хоукинс и лейтенанты с любопытством следили за его маневрами. Летуму было глубоко наплевать на их коллективное мнение.
— Мы ведь собираемся высадить их, сэр? — спросил он.
— Конечно, — удивился шкипер. — Чем быстрее от них избавимся, тем лучше.
Летум кивнул. Этот ответ мог означать все, что угодно. Во всяком случае, несколько вариантов были одинаково вероятны, сколь и малоприятны.
Он уже собирался задать следующий вопрос, когда пискнул коммуникатор. Капитан вытащил из нагрудного кармана крохотное устройство. После нажатия одной из кнопок ожил миниатюрный экран, на котором сказочной феей возникла Лилит.
— Отец, это я, — послышался из динамика тонкий голосок.
— Вижу. В чем дело? — сухо поинтересовался Хоукинс, поднося передатчик к лицу.
— Все в порядке. Мы пролезли без очереди, поэтому прямо сейчас для нас освобождают швартовочный шлюз. Торговцы начали возмущаться, но Дроздов велел всем заткнуться.
— Еще бы, — хмыкнул пират. Свободная рука легла на карман, оттопыренный пухлым конвертом.
