Заключенный на воле (СИ) - Маккуин Дональд (чтение книг .TXT) 📗
— Рад, что вам все удалось. Возни была масса. Меня зовут Джарка.
Кивнув в ответ, Лэннет отодвинулся в тень и понизил голос:
— Я тоже рад оказаться здесь. Вы отведете меня на квартиру?
И снова на лице Джарки промелькнуло нечто неуловимо противоречащее его спокойной улыбке.
— Вам солгали. Те, кто отправил вас сюда с этим заданием, лгали вам и поставили вас в зависимость от этой лжи. Но теперь вы в наших руках, и правила игры диктуем мы. Сотрудничайте с нами, и о вас позаботятся. Причините нам какие-нибудь неприятности, и… — Джарка пожал плечами. Улыбка исчезла. Взгляд серо-стальных глаз впился в лицо Лэннета. — Причините нам какие-нибудь неприятности, и мы отдадим вас Этасалоу.
Глава 8
▼▼▼
Из хаоса, воцарившегося в голове Лэннета, в конце концов выкристаллизовалось одно-единственное имя: Нэн Бахальт.
Нэн зависит от него. И потому он не может вцепиться в глотку сидящему напротив ухмыляющемуся типу, как бы ни бесила его эта ухмылка.
Самообладание. Люди, спланировавшие эту операцию, говорили, что самообладание — ключ ко всему.
И они же купились на то, что сообщал им этот лжец.
Мысленно отстранив нарастающий гнев и опасения, Лэннет осознал, что своей угрозой Джарка выдал куда больше, чем намеревался. А именно: Джарка и его друзья знают, что его цель — Этасалоу, но они, очевидно, понимают, что Этасалоу куда как непрост. Они также знают, что Этасалоу творит зло. И сам тот факт, что они используют Этасалоу в качестве пугала, возможно, означает, что его первоначальное задание остается в силе.
А значит, угроза Джарки — чистой воды блеф. Ну, почти.
Лэннету потребовалось всего одно мгновение, чтобы убедить себя в этом. Эта мысль успокоила его и позволила вернуть прежнюю решимость. Внезапно капитан понял, что самообладание не просто позволяет совладать с собой. Оно еще и позволяет управлять поведением других.
Нэн Бахальт. Что бы ни происходило, она должна находиться вне пределов досягаемости ее дяди.
— Что вы знаете обо мне? — спросил Лэннет у Джарки.
Сквозь маску превосходства Джарки проступил легкий оттенок удивления.
— Вы — солдат Изначальной гвардии, завербованный императорской спецслужбой для уничтожения командора Этасалоу. Вы согласились выполнить это задание ради того, чтобы гвардия могла снова обрести благосклонность императора.
Ну что ж, по крайней мере легенда, составленная наставниками разведшколы, испытание выдержала.
— Мое задание исполняется в соответствии с личными пожеланиями императора, и сам я — человек императора. Это вам ясно?
— Император далеко. А вы здесь — один, без друзей и поддержки. Стоит нам сказать хоть слово…
— Хватит мне грозить! — перебил его Лэннет. — Если бы вы во мне не нуждались, я бы уже находился в руках здешней полиции.
Внезапно капитану вспомнилось осторожное постукивание по стенке контейнера, сообщающее, что путь открыт, — и как этот звук навел его на мысль, что стучащий ужасно перепуган. Воспоминание было таким сильным, что Лэннет решил рискнуть.
— Вы боитесь и думаете, что меня тоже надо заставить бояться, а иначе я не стану с вами сотрудничать.
Капитан снова сделал паузу — ровно такой продолжительности, чтобы отмести назревающий протест побагровевшего Джарки.
— Я испытываю страх с того самого мгновения, как дал согласие отправиться сюда. И вся та чушь, которую вы несете, ничего существенного к этому уже не добавит, так что прекратите зря сотрясать воздух. Назовите ваши условия. Но помните: я уже знаю, что вы — лжец. Как бы ни обернулись события, вам придется усвоить: я никогда не позволю вам вертеть собой.
Краска, заливавшая лицо Джарки, сменилась бледностью.
— Мы проверим, действительно ли вы такой храбрец.
Джарка уже наполовину встал, собираясь уйти, но вид неподвижно сидящего Лэннета заставил его сдержаться. Джарка нахмурился и уселся обратно, быстро оглядевшись — не заметили ли чего соседи?
Лэннета этот вопрос тоже интересовал, но капитан, не отрывая взгляда от Джарки, спросил:
— Вы куда-то направляетесь?
— Туда, куда вы хотели. Идем.
Выхода не было. Лэннет с трудом удержался, чтобы не скривиться. И все же, вставая, он позволил себе последнее замечание.
— Стоит совершить это путешествие хотя бы ради того, чтобы узнать, с каким сортом людей вы работаете.
И он жестом предложил разозленному Джарке идти вперед. Подойдя к будочке кассирши, Лэннет почувствовал мгновенный приступ паники, не увидев у кассы логотипов имевшихся у него банковских карточек. Впрочем, капитан тут же вспомнил: во время короткого инструктажа ему говорили, что все три карточки в равной степени имеют хождение на Хайре. Этого оказалось довольно, чтобы Лэннет взял себя в руки.
Расчет с кассиршей заставил его вспомнить еще об одной подробности жизни на Хайре. Лэннет протянул женщине карточку. Кассирша поместила ее в фото-регистор. Это было первым серьезным испытанием, которое Лэннету предстояло пройти на этой планете, и капитан долго к нему готовился. Поддельные отпечатки пальцев, поддельная подпись и поддельный идентификационный номер сейчас должны были направиться из этого ресторанчика в центральный реестр и в соответствующий банк. Лэннет не просто расплачивался сейчас за обед: он подтверждал перед законными властями Хайре, что он именно тот, за кого себя выдает. И сообщал, где он находится. И в какое время.
Ни одному жителю Хайре, перешагнувшему двенадцатилетний рубеж, не позволялось пользоваться наличными. А начиная с тринадцати лет человек без кредитной карточки официально как бы и не существовал.
От негромкого потикивания фото-регистора по спине Лэннета побежали мурашки. Впрочем, этот звук не настолько его отвлек, чтобы капитан не заметил головидеокамеры, свисающей с потолка над кассой. Еще один способ зафиксировать его присутствие и внешний вид. Лэннет старался не смотреть в объектив — он уже успел отчасти почувствовать себя хайренцем.
Наставники говорили ему о репрессиях и время от времени разбирали с ним подобные ситуации. Но все их усилия не смогли в должной степени подготовить Лэннета к суровой действительности.
Электронике потребовалось две секунды, чтобы переварить поддельные отпечатки пальцев. Две секунды. Целая вечность.
Покидая ресторанчик, Лэннет почувствовал, что он взмок от пота.
Электромобиль Джарки ждал хозяина на стоянке, расположенной здесь же, в скверике. Лэннет старался держаться как можно безразличнее, тайком приглядываясь при этом, нет ли вокруг камер слежения. Что-то пробормотав себе под нос, Джарка сказал:
— Делайте вид, что их здесь нет. Суть идеи в том, что если вы выискиваете камеры — значит, на то есть причина. И Помощники могут пожелать узнать эту причину.
— Я скажу, что мне просто было любопытно.
Хмыкнув, Джарка развернул Лэннета в другую сторону.
— Парень, это круто. Такого Помощники точно никогда не слыхали, могу поспорить. Слушай, на самом деле совершенно неважно, что именно ты им скажешь. Можешь вообще молоть все, что в голову взбредет. Но если они почему-либо в тебя вцепятся, то не успокоятся, пока не проверят всю твою подноготную. А потому делай, что тебе сказано.
Лэннет никак не мог решить, что вызывает у него большее презрение — это место или этот человек. Он размышлял над этим, пока забирался в машину и наблюдал, как Джарка задает электромобилю маршрут и высоту полета. Хайренец в сердцах стукнул по кнопке, отсылая данные в центральный пункт радарного контроля, и включил аппаратуру, предотвращающую столкновения. Прежде чем двигатели заработали, на экране вспыхнуло разрешение на взлет. К тому моменту, как электромобиль поднялся в воздух, Лэннет смирился с ситуацией. Подавив приступ раздражения, он спросил:
— Слушайте, просто чтоб я знал, с чего начинать — вам давно известно о присутствии Этасалоу?
— Мы узнали о том, что он направляется сюда, незадолго до его появления — примерно с год назад или чуть больше. Когда его ученые и врачи перебрались с Гектора к нам, советник Уллас отдал им старый электромобильный завод. Хайренское сопротивление — мы называем себя Свободными — внедрило своих людей в число рабочих, которые перестраивали завод по указаниям ученых. Люди Этасалоу из шкуры лезли, чтобы подготовить своему командиру достойные помещения. И козыряли его именем направо и налево, чтобы получить все, что им надо. И совершенно по-дурацки обсуждали, насколько сильно император жаждет их крови. Типичный подход Изначальных гвардейцев.
