Я, Рейван (СИ) - "Макменде Дарт" (книга жизни .txt) 📗
Открывая моё лицо.
Совершенно трезвое, сосредоточенное, умное (надеюсь) лицо. С совершенно ясными, внимательными, умными (надеюсь) глазами.
— Ублюдок… — просипел Кало. — Яд не подействовал.
— Что? — крикнул Гудров, очевидно, принимая оскорбление на свой счёт.
Он снова дёрнул меня за шкирку, но я изо всех сил обхватил Норда поперёк туловища, прижимая его руки и не давая возможности достать оружие. Мы упёрлись лбами, я мог видеть отражение своих глаз в круглых линзах его очков. В принципе, я мог бы активировать меч, но вместо этого собирался дождаться более широкого открытия рампы и просто вышвырнуть Кало за борт. Гудров мне особых опасений не внушал, его стоило и дальше использовать в штатном качестве пилота.
А потом Гудров, уже, видимо, начиная что-то понимать, ударил меня кулаком в затылок. Несильно, но меня качнуло вперёд, карлик-убийца воспользовался моментом и резко присел, выскальзывая из моих объятий.
Он упал на спину, выхватил оба бластера и выстрелил мне в лицо.
Не знаю, какова здесь была роль Силы, но в этот раз близкую опасность я предвидел. И тоже упал на спину.
Бластерные болты попали Гудрову в голову и снесли её напрочь. Воздух в шлюзе на мгновение заполнился брызгами крови и мозгов, осколками костей, горелой трухой волос, но ветер тут же вытянул всё это наружу.
Кало Норд, карлик-убийца перевернулся на мелко дрожащем металле рампы, направляя стволы в мою сторону.
А я всё-таки выхватил меч и, как кобра, вытягиваясь в прыжке, полоснул алым лезвием над самой палубой.
Отсечённые кисти рук, всё ещё сжимая пистолеты, упали на пол. Кало беззвучно взвыл, извиваясь от боли. Он бился затылком о рампу, выгибаясь так, что вставал на мостик, и пытаясь зажать подгорелые обрубки. Но зажать их было уже нечем… я машинально отступил на шаг назад, выключил меч и в остолбенении смотрел на дело своих рук.
То был убийца, бесконечно заслуживающий смерти.
То был хладнокровный садист и психопат.
То был палач, собиравшийся изувечить меня и сбросить с высоты в несколько километров.
Но я никак не мог унять дрожь в животе — потому что не сумел найти варианта, исключавшего убийство.
Двойное убийство.
Я перевёл взгляд на труп Гудрова. Рампа раскрылась уже довольно широко, и безголовое тело начинало скатываться к гудящему ветром проёму. Быстрее и быстрее… я увидел, как мёртвый пилот падает с края аппарели и растворяется в облаках.
Я повернулся к Норду.
Карлик стоял на ногах и пытался… пытался снять с пояса термальный детонатор! Страшное взрывное устройство разнесло бы нам весь корабль — вот только активировать его у Норда никак не получалось, и он лишь безрезультатно возил по поясу обрубками предплечий.
— Кало, Кало, Кало, — сказал я, испытывая в этот момент нечто вроде уважения к побеждённому, но отказывающемуся сдаваться противнику. — Кало, Кало, Кало…
— Новый пёс, — с какой-то непонятной усмешкой сказал Норд, поднимая на меня блестящие линзы очков. — Никто не уходит от Кало Норда. Я приду за тобой. Очень скоро.
— Стой, Кало, — сказал я, понимая. — Всё можно решить миром! Тебе незачем…
Он развернулся, оттолкнулся от аппарели и прыгнул за борт. Я ухватился за приваренную скобу и смотрел, как карлик-убийца кувыркается над Тарисом, размахивая обрубками рук, словно подрезанными крыльями. Очень скоро он исчез из виду.
— Мак, что происходит? — прорезался в ухе голос Ордо. — Отвечай, Мак!
— Яд не действовал, — пробормотал я. — Профессор Плейшнер пятый раз выбрасывался из окна…
А потом я услышал металлический звук и повернулся на него.
Тележка, на которой мы доставили «пленницу» и про которую я совсем забыл, всё это время так и стояла в шлюзе. Теперь, когда рампа раскрылась практически полностью, сила тяжести перевесила силу трения, и маленькие колёсики дроида сначала медленно, а затем всё быстрее и быстрее покатились к краю аппарели.
— Бастила! — заорал я, холодея от ужаса, и кинулся за тележкой.
Понимая, что уже не успею.
23
— Что так долго? — приветливо спросила Бастила. — Я уж собиралась пойти проверить, как у тебя дела.
Я вспомнил, как похолодел внутри, наблюдая падение тележки… пустой, к счастью, тележки. Вот если б не присутствие Давика — дал бы Бастиле по шее, точно. Но Давик присутствовал и даже находился в сознании, поэтому вместо «по шее» я ответил:
— Не хотелось отпускать Норда и Гудрова, не позабавившись напоследок.
— Отпустил?
— Отпустил, — сказал я, демонстрируя рукоять светового меча. — Рампу я закрыл, не беспокойся. Автопилот?
— Да, — сказала джедайка. — Я поставила в прогулочный режим, на полутора километрах, чтобы не привлекать внимание.
— А этот клоун?
— Да.
Умничка Бастила подыгрывала мне с полувзгляда. Хотя при подготовке к операции пыталась даже протестовать: «джедаи не убивают своих пленников», гуманизм, толерантность, Тёмная сторона Силы… Мне пришлось чётко-чётко пообещать девушке, что никакого вреда Давику я причинять не собираюсь. А психологическое воздействие — это не вред, это для его же пользы. Ну, и для нашей, конечно.
Жаль, что сам «этот клоун» ценность позитивной реморализации пока явно не осознавал.
Я склонился над бывшим криминальным авторитетом и внимательно осмотрел его голову. На фоне свежего рассечения, украшавшего маковку Давика, шрам возле правого глаза казался ещё более искусственным. Я надеялся, что оказаться вырубленным девушкой было достаточно унизительно для бандитского босса.
Босс смотрел на меня снизу вверх, стараясь выглядеть дерзко и вызывающе. Хотя смысл термина «отпустил» понял прекрасно.
— Давик, Давик, Давик, — безэмоциональным тоном произнёс я. — Что же так слабо? Всего один боец, на меня? И даже не форсер?…
Я старался говорить почти механически, словно дроид, имитирующий человеческие интонации. Так, чтобы пленник прочувствовал формальность этого разговора, мол, победитель даже не торжествует, настолько рутинна для него эта победа. Или же он и вовсе не умеет торжествовать… а как общаться с тем, чьи жизненные приоритеты настолько отличны от твоих?
Давик сидел на полу, прикованный к столику. Бастила не поленилась повредить своим мечом замки магна-кандалов: освободить пленника теперь можно было, только разрубив металл. Я опустился на диван, широко расставив ноги, так, чтобы голова Канга оказалась на уровне и напротив моего паха. Всегда полезно напомнить собеседнику, кто здесь альфа-самец.
— Давик, Давик, Давик, — повторил я. А затем наклонился и одним движением содрал ленту, закрывавшую рот Канга. Вместе с изрядной частью щетины. — Я разочарован. Думаю, ты с самого начала знал, что обречён. И потому решил разозлить меня, намеренно выставив такое слабое сопротивление. Ты знал, что мой народ считает оскорблением, когда против одного нашего бойца выставляют менее пятидесяти противников?
По лицу Давика было понятно, что Кало Норда он считал более чем достаточным «сопротивлением» для меня.
— И яд: ты ведь сознательно подобрал такой слабый яд, чтобы я распознал его наличие, но даже расстройства желудка не получил. Я прав? Ты надеялся, что я приду в ярость и казню тебя легко и быстро?
По лицу Давика было понятно, что подобной «сознательностью» он похвастать не мог.
А я чувствовал, что меня опять захлёстывает «актёрский» кураж. Кажется, в этой «игре» мой персонаж получался не воином, а дипломатом… ну, болтуном, если честно.
Давик не совсем верно истолковал мою задумчивость, и, стараясь хоть в чём-то выглядеть хозяином положения, сообщил:
— Обмен не спустит тебе с рук покушение на одного из своих боссов.
— Какой Обмен? Уж не тот ли, который я собираюсь уничтожить в ближайшие пять лет?
— Что?…
— Этот сектор галактики отныне принадлежит мне. И мне лень договариваться с прежними хозяевами. Проще… «отпустить».
— Глупец! — с натужной высокомерностью рассмеялся Давик, бегая глазами. — Никто не в силах противостоять мощи такой организации, как наша!
