Два сталкера - Артюшкин Сергей (книги без регистрации полные версии .txt) 📗
Ага, ответил Майк своим мыслям, медленно поднимаясь с земли. А еще ему голодно и холодно. Моя горячая кровь и сладкое, свежее и не тронутое радиацией и прочими аномальными факторами мясо — то, что надо чтобы согреться. Он поможет, не сомневаюсь. Умирать будет не больно. Я сам застрелюсь.
Майк медленно двинулся прочь. Действительно, слепой пёс совсем рядом пристроился на солнышке. Какой-то странный свет тут, в Зоне. Словно и не солнце на небе, а о-очень яркая луна. Светит, но не греет. И слепой пёс, едва Майк пошевелился, настороженно поднял морду, нюхая воздух. Когда сталкер поднялся — скрылся из виду прыжком. Как интересно. Это что получается, во время слепого бегства и сразу после, когда просто подходи и бери, пёс Майка не замечал? А стоило только осмысленно пошевелиться, так сразу заметил и дёру? Надо у кого-нибудь из стариков спросить, не становится ли подпавший под удар контролёра человек и впрямь частью Зоны. Вдруг, это правда и так можно от порождений Зоны защититься. Но это потом. Сейчас идем как обычно, смотрим по сторонам. Мало ли, какого ещё дерьма контролёр успел напихать в голову. Трахать мозги, как говориться, наша профессия. Нет, не профессия, а призвание. И природа.
Через какое-то время он вспомнил о существовании ПДА и отбил сообщение:
«Майк — всем. На Свалке, около мусорной кучи рядом со стоянкой брошенной техники обнесённой заборчиком, видел контролёра. Я рядом с дорогой в сторону „Агропрома“. Есть кто рядом? Меня задело, в голове всё плывёт. Боюсь идти один, продержусь на ногах не долго. Прошу помощи».
Ему откликнулось сразу две сталкерские группы. Одна совсем рядом, чуть более километра. Поблагодарили за предупреждение и предложили отдохнуть в их компании и продолжить путь вместе. Майк связался с ближайшими и запросил инструкций. Расспросив его про состояние, ведущий группы, по прозвищу Комар, велел оставаться на месте и постараться не заснуть. Обещал быть минут через двадцать. Майк с наслаждением подчинился рекомендации и плюхнулся на ближайшее бревно. Главное не заснуть. А что делать? Думать что ли? Можно и подумать.
М-да, контролёра можно называть психологом наоборот. Те лезут в душу, чтобы помочь, а этот башковитый дядя, с ровно противоположными намерениями. Он заставил вспомнить многое. Особенно то, что Майку за Периметром совершенно нечего делать.
Господи или боги, один Ты там или вас много, ну зачем Майк хорошо учил историю? Мало того, что дело это хоть занимательное, но совершенно бесполезное. Мало того, что все косятся недоумённо и посмеиваются, при приведении какого-то примера из любимого предмета. Самое страшное то, что смотришь по сторонам и испытываешь острое чувство дежа-вю. Всё это уже было и многократно и подробно прописывалось на пыльных страницах никому не нужных книг, от которых только зевота и скука. От которых нынешних людей отворотили гораздо надежнее и профессионально грамотнее, чем в четырехстах пятидесяти одном градусе по Фаренгейту Бредбери, о котором давно никто и не подозревает. Просто объяснили что это… гм, не модно, скажем мягко. Ты должен потреблять и развлекаться. Чтобы надыбать на это денег, ты должен работать «в поте лица своего». Вот только в наш просвещённый век это звучит не божественным повелением, а изощрённым богохульством.
Не дай вам Бог, молодой человек посмотреть по сторонам, отвлёкшись от созерцания глянцевых картинок. А уж задуматься над увиденным может только отъявленный безумец. Безумец и негодяй. Как на пожелтевших страницах, где столбцы текста соседствуют с лицами завоевателей и правителей прошлого, в век сверхскоростных компьютеров действовали системы вызывающие стойкие ассоциации с феодализмом и рабовладением. Воспоминания о правлениях ханов, баев и султанов.
Работа… как много в этом слове. В красивых зданиях, в тех, что успели построить и оставшихся от далекого и надежно развенчанного прошлого цвели и благоухали всюду проникающие, пока ещё робкие, но заметные, лозы кланов, родоплеменных союзов, сложных систем круговой поруки и ответственности. Ответственности только по отношению к самим себе и точно таким же, как они сами. Чтобы человеку со стороны на что-то рассчитывать, надо быть частью этих архаических сообществ. Занимая какую-нибудь ступень неподалёку от подножия, разумеется. Подняться наверх было также просто, как человеку из крестьян оказаться стоящим по правую руку от трона в веке так восемнадцатом. Вот только абсолютные монархии того времени, по сравнению с нынешним реальным устройством жизни скоро будут смотреться образцами гуманизма, милосердия и прогресса.
Куда мог пойти работать выпускник университета? Профильной промышленности нет, а то жалкое подобие былого величия что остались, либо укомплектованы, либо опять же требовали протекции по клановому, а то и вообще, национальному признаку. Идти учить чему-нибудь? Грошовая зарплата, которую надо буквально считать по копейкам. Ученики — жертвы пьяных зачатий, которые ничего не знают, кроме внушенных им «прав» и твёрдо убеждённых, что они и так хороши и нечего насиловать им мозги какими-то параграфами контрольными. За излишнее усердие у преподавателя могли быть весомые проблемы. Не только с самоуважением, но и со здоровьем. Травматического характера. Ибо «а нефиг клевать мозги»…
Когда-то давно, люди не находящие места себе на родине могли её покинуть. Они уезжали на край света, от березок и заливных лугов к таежным лиственницам и голым сопкам. Уплывали от тисовых аллей и виноградников к пальмам и малярии. Сейчас, туда, куда ехать хотелось бы в принципе, не пускают иначе чем на ту же работу типа «подай — принеси» или «мой чище», что легко доступна на родине. Куда уехать можно — сильно не хочется. Кругом обложили. Просто благодарение Небу, что на территории соседних государств, некогда составлявших с твоим одно целое, есть большое чёрное пятно, задевающее твою страну только краешком. Имя пятну — Зона.
Спасибо контролёру, что напомнил. Хотелось бы вернуть должок при случае.
— Браток, ты как, жив там? — Раздалось над ухом. Майк вздрогнул и поднял голову. Наверное, он всё-таки задремал, вопреки предостережениям и элементарной осторожности.
— Жив я. Хотя, по-моему, не стоит.
— Не бери в голову, Майк. Я правильно запомнил имя?
— Правильно. — Только теперь Майк вспомнил, что у него есть не только сознание и воспоминания, но и голова, где всё это содержится. А голова покоится на шее, которую можно повернуть, дабы поприветствовать помощников. — Здравствуйте, спасибо, что откликнулись. Я новенький здесь. Шел на Дикую территорию, чтобы встретится с Ильёй.
— Я понял, что новенький, раньше про такого сталкера не слышал. Но ничего, браток, с боевым крещением тебя. — Говорящий похлопал Майка по плечу и присел рядом. Он был относительно тонок в кости, худощав и не производил впечатления книжно — киношного героя. Равно и не был похож на сложившийся в голове образ сталкера — мужика кряжистого и отчего-то бородатого, в броне. Легкий комбез болотно — зелёного цвета, обтягивающий поджарую фигуру, был в некоторых местах аккуратно заштопан. С плеча, стволом вперёд, свисал какой-то импортный ствол, явно автоматический, но с серьёзным снайперским прицелом. — Ты видел мутанта?
— Нет, но мне кажется, что это был он. — Странное дело, или наоборот, закономерное, что после всех переживаний Майка совершенно не заботило, что о нём сейчас подумают. Глядя со стороны, ситуация могла заслуживать ругани или смеха — новичок, ещё недостойный называться сталкером, по-чув-ство-вал контролёра, а не увидел. Он отвлёк опытных сталкеров от более важных дел, чем погоня за детскими страхами. Майк по-прежнему был уверен в собственном мнении, не смотря на то, что сталкер, стоящий к ним с Комаром в пол-оборота, хмыкнул.
— А что именно ты почувствовал? И как ты понял, что рядом контролёр? — Комар явно не торопился веселиться. Он смотрел пристально, без насмешки или скрытого недовольства. Он задал вопрос и ждал подробного ответа.
— Я просто шел, соблюдая осторожность, как объясняли. Швырял гайки и смотрел по сторонам. И вдруг мне стало очень любопытно, а что там, на вершине той кучи. Мне захотелось посмотреть на Свалку с высоты так сильно, что из головы вылетели все мысли про осторожность, про гайки и аномалии. Я мало что вприпрыжку не побежал. А когда я понял, что пора сваливать, вот тут у меня в голове начался полный конец света. После того бреда и связи с вами, когда вы мне сказали, что не надо спать, в голову полезла всякая гадость. Можно без подробностей?