Клинки и карабины (СИ) - Манасыпов Дмитрий Юрьевич (книги бесплатно полные версии txt) 📗
Она оказалась не ниже его ростом, сильная и гибкая, похожая на свой собственный лук, совершенно не кажущийся изящной драгоценностью, порой встречаемой среди паноплий в замках. Хозяева тех композиций из оружия очень любили показывать изукрашенные узорами и финифтью луки странноватых форм. Как же, иметь такую редкость, как лук настоящего альва, как же…
У нее он оказался совсем другим, если и отличающимся от обычных, то не сильно. Чуть другие накладки из кости, чуть странноватая оплетка на кончиках плеч, ну и немного инструктации, кажущейся просто древесным узором. А как еще могло быть у оружия настоящей тиллвег?
Свободный костюм, мягкие высокие башмаки с ремнями-оплеткой, капюшон, тут же оказавшийся на голове. Стрелу тиллвег убрала в колчан у пояса. Блеснула болотно-зелеными глазами, рассматривая охотника, протянула руку:
– Я Айна.
– Освальд. А там, повторю, Чихъ.
– Я знаю. – маска согласно повторила ее кивок, тряхнув махрами внизу. – Спасибо тебе.
– Хорошо. Что ты тут делаешь?
Айна пожала плечами.
– Ищу плохого человека. Того же, что ты.
– Врет она все. – заявил Чихъ.
– Достань мои стрелы, Лис.
– А не пошла бы ты куда подальше, угли тебе под ноги?
– Достань стрелы, еще раз говорю. И не писайся от страха, старик, рядом нет твоих родичей.
– Они мне не родичи.
– А я тогда человек, надо думать.
Чихъ заворчал, но перестал смотреть вокруг и, совершенно неожиданно, начал доставать стрелы.
– Нам нужно сделать тебе древко, – Айна… улыбнулась? – И идти дальше. Пока будешь прилаживать наконечник, займусь собой. Старик покараулит.
– А не пошла бы ты, манку?
– Обязательно пойду, старик, но когда все сделаем.
– Нам нужно? – Освальд не спешил заниматься древком. – Тебе оно зачем и мне для чего твоя помощь?
– Мы тратим время. – Айна достала из незаметного подсумка пахнущую жиром ветошь, быстро промазала тетиву. – Пойдем, я займусь синяками, ты черенком, дед будет охранять.
– Ненавижу манку, – заявил Чихъ, протягивая тонкий пучок из всех выпущенных ею стрел. – Манку всегда нужно командовать и им наплевать на людей, красавчик, запомни.
– Манку? – Освальд посмотрел на нее, на него. Что-то ему это уже не очень нравилось.
– Лесной дух, – Айна покачала головой, – нас никогда не любили лесные племена.
– Интересно почему, да, красавчик? – Чихъ сплюнул, зло смотря то на нее, то на Освальда.
– Боялись. – ответила Айна. – Вот и весь ответ. Помоги ему найти новое древко и приходи меня охранять. Буду у родника.
Чихъ, ругаясь сразу двинул в одному ему известную сторону. Освальд, прежде чем догонять тиллвег, окликнул его.
– Чо? – зло бросил дед.
– Почему ты ее слушаешься?
– Она манку, я должен. Иди. – Чихъ махнул рукой и скрылся за широкими и тяжело гнущимися листьями, выше и шире его самого.
Освальд, покосившись на кривозуба, неожиданно вздрогнувшего, вздрогнул сам. Квист, старый, странный и проклятый лес, жил своей жизнью. Падальщики не ждали ухода больших двуногих, падальщики торопились на пир.
Несколько длинных и узких зверьков, смахивающих на хорьков, закованных в гибкую, как елочные чешуйки, броню, уже старательно выгрызали язык хищника. На боках, извиваясь и отдирая хорошо заметные кусочки, вились поблескивающие кольцами многоножки с кривыми жвалами. Недавно мелькавшие над головой красивые изумрудно-переливающиеся крохи-птицы с узкими клювами-шилами, успели выклевать глаза и по одной юркали в широкие ноздри, кажущиеся дышащими. Обтекая ноги Освальда, черными ручейками, решительно двигались колонны больших муравьев.
Жизнь в Квисте, умирая, очень ярко показывала свой круговорот, давая пищу другим жизням.
Дорогу к роднику Освальд вроде запомнил, но нигде не видел Айны. Покрутил головой, пытаясь понять – заблудился, либо нет?
– Я тут.
Он пошел на голос, идущий из-за разлапистого широкого дерева с торчащей половиной корней. Широкие округлые листья, серебристо-алые, уже начали опадать, давая место свежим, сверкающим свежими льдистыми остриями в раскрывающихся почках.
– У меня на поясе в широком кармане полотно и зеленое тесто. Разомни его и дай с полотном.
Освальд не стал спорить, просто нашел нужное. Тесто пахло чем-то приятным, становясь теплее и мягче, из твердого быстро став почти свечным воском у самого пламени. Освальд обошел ствол и протянул ей, стараясь не удивляться. Отворачиваться он и не подумал.
Айна стояла между корней, где родник, бурлясь, затекал в глубокую промоину, почему-то слегка паря. Стояла голышом, светлея золотистым гибким телом на фоне бугристой коры. Темнели и багровели размашистые пятна от удара ветвью, такие, что казалось странным – как тиллвег могла стоять? От крепкой небольшой груди, вспухшей двумя рубцами и до твердой даже на вид задницы – почти сплошной кровоподтек.
А еще ее волосы оказались безумно красивыми. Живой медью липли к гладкой коже, перекатывающимся мускулам, превращающим и без того чудесную женскую красоту в идеальную.
– Вот так манку всегда и завлекали дураков вроде тебя, красавчик. – сплюнул сзади Чихъ, ни разу не хрустнувший подходя. – Сводили с ума и делали своими рабами.
– Врешь ты все, Лис. – лениво ответила Айна. – И завидуешь, потому как он молод и явно красивее тебя. Освальд, я бы на твоем месте помылась. Полтора дня Квиста пахнут, с непривычки, очень сильно. И точно перебивают смрад дохлого лютобоя.
– Ничего страшного. – Освальд присел у дерева, скинув, наконец, флягу. Спина пела песню страданий и он с ней соглашался. – Потерплю.
– Дурак. – Айна достав из воды зло бьющуюся пиявку с лапами, прижала к круглому и почти черному пятну на левом бедре. Тварь тут же вцепилась, прокусив кожу и обмякнув, на глазах становясь еще темнее и плотнее. – Твое дело.
– Манку даже змеи не кусают, боятся отравиться и помереть. – фыркнул Чихъ. – А кровососки их лечат, боятся, что иначе приколет к дереву и оставит птицам.
– Племена всегда нас боялись и завидовали. Делай рогатину, Лис, хватит трепать языком. Квестор, поможешь мне с мазью?
Она подошла ближе, встала, тряхнув медью, мокро облепившей качнувшуюся упругость. Освальд, чуть не расплескав в стороны совершенно размякшее тесто, кивнул и встал.
– Чихъ из лесного народа, верно?
– Да. Он последний Лис.
– Но у него нет татуировок.
– Конечно, он же Лис, все лисы хитры и могли спокойно уходить за засеки, бродить среди людей, устраивать засады там, где их не ждали.
– Мы не воевали с людьми.
– Ты еще скажи, что не приносили жертвы своим духам, старик.
– Мы никого не убивали и никому не выпускали кровь с кишками.
Айна кивнула.
– И ведь не врет, квестор. Они просто заманивали детей к шаману, а тот направлял их в лес.
Освальд покосился на Чиха, угрюмо прилаживающего к ратовищу наконечник.
– Мы заключили договор с Безантом. – дед оценивающе осмотрел работу, спроворенную очень быстро. – Нас предал кто-то из ваших, красавчик. Выдал с головой народу Амра и народу Вётел. И Лисов не стало, кроме одного глупого мальчишки, ушедшего в ту ночь на праздник весенних костров в деревню. Старейшины нам это разрешали, нам было интересно, мы бросали жребий, уходя по одному.
– Лис не осталось. – Айна, проверив плотно накрученное Освальдом полотно, осталась довольна. – И это не очень хорошо.
– Манку жалеет о Лисах? – Чихъ сплюнул.
– Манку жалеет о помощи твоего племени, тогда нам было чуть проще. Не сильно, но проще.
Чихъ не стал сплевывать, просто встал и ушел куда-то в кусты.
– Помоги.
Айна протянула руку и поднялась, цепко ставя ноги на осклизлые корни, торчащие змеями.
– Спасибо, квестор.
– На Зеленой заставе командует…
– Комрад, полукровка. – Айна кивнула. – Думает, нас никого здесь нет. Глупый и самонадеянный, решивший, что ему нужно идти своим путем и не понимающий, с чем мы тут боремся.
– А с чем вы боретесь?
Айна впилась в него глазами. Освальд неожиданно понял странную штуку: ему стало наплевать на ее красоту. Такие глаза в обычной жизни могли быть только у давно живущей на свете и вкусившей ее полностью бабки. Спрашивать – сколько ей лет ему совершенно не хотелось, даже было немного страшно.
