Поглощение (СИ) - Злотарёв Алиимир (читать книги TXT) 📗
— Жаль только, огурчики соленые испортились, — вздохнул Кольцов.
— Жаль, — подтвердил колдун, вставая с бокалом в руках. — Господа! Хочу предложить тост за хозяина этого дома. Сегодня он спас нас от голодной смерти. Спасибо ему за это. И пусть мы остались без соленых лакомств, что так прекрасно сочетаются с сим прекрасным напитком, — мистер Перрилорд ладонью указал на бутылку, — я уверен это не воспрепятствует нашей благодарности пролиться из наших сердец во Вселенную и протянуть руку помощи этому человеку, что так самозабвенно приютил нас сегодня. Я уверен, что где-то он слышит нас и икает. И пусть икает. И пусть его сердце услышит нас и проникнется той любовью и благодарностью, что испытываем мы сейчас по отношению к нему, вкушая плоды его тяжелого кропотливого труда по подготовке запасов на будущее впрок. Если бы не этот человек, заранее смотрящий в будущее человечества, то вряд ли бы мы сегодня вот так вкушали яства, столь любезно ниспосланные нам от хозяина этого дома. Господа, я хочу сказать, что…
— Хватит, — ударив кулаком по столу, сказал Ярослав и гневно посмотрел на колдуна. — Спасибо хозяину от всей души. Мы поняли.
— Хамло, — вздохнул мистер Перрилорд и протянул вперед бокал.
Все чокнулись, выпили и приступили к еде.
Через час мистер Перрилорд лежал лицом на столе и храпел. Броднин сидел, положив локти на стол и уперев голову в ладони. Дима доедал ужин.
— Ярослав.
Броднин поднял на Диму глаза. Кольцов смотрел в сторону. Наконец он повернул голову.
— Яр, прости меня. Я чуть было не убил тебя тогда. Ну, когда ты сознание потерял.
Броднин вспомнил, как Дима еще в начале пути ударил его в челюсть. После этого какая-то черная жидкость сковала его голову, отправив в отключку на два дня. Казалось, это было так давно, как будто в другой жизни. Сейчас это уже не имело значения.
— Забей. Ты спас меня от бешеного пса. Мы квиты.
Уголки губ Кольцова чуть расплылись в улыбке. Он кивнул.
— Можно вопрос?
— Валяй.
— Кто такая Аня?
По сердцу как будто провели ножом. На глаза навернулись слезы. Ярослав отвернулся. Спустя минуту боль в груди чуть-чуть утихла.
— Я спас ее, когда все началось. Вырвал из рук отца, когда того поглощала тварь.
Ярослав сглотнул подступивший к горлу ком.
— Жесть, что там тогда творилось. Люди давили друг друга, орали. Убивали, лишь бы вырваться на улицу. А я с ней на руках. Она прижалась ко мне, плачет, смотрит доверчивыми глазами. И я понял, что… я отец. Теперь ее отец я!
Ярослав ударил по столу. Мистер Перрилорд, хрюкнув, переложил лицо на другую щеку.
— А они забрали ее у меня! Мол, вы ей, молодой человек, не папа. А кто я ей? Никто. Да хрена с два, — прорычал Броднин. — Я ее спас. Так что я ее отец. Я! Понимаешь? А она моя дочь!
Ярослав сжал левой ладонью трясущийся правый кулак. Потом налил в стакан вина, поднес к губам и задержал руку. Посмотрев на бокал, поставил его на стол.
— Если бы не она, я бы точно свихнулся в той каморке. Мне же башку отшибло, не помнил ни хрена. А вокруг такое творится. Ад. Натуральный ад. И она. Единственный лучик света. Она-то меня и вытянула.
Броднин вздохнул.
— Нас военные нашли через неделю. В лагерь беженцев повезли. Там-то нас и разлучили.
В комнате повисла тишина. Даже колдун перестал храпеть. Ярослав поднялся, выпил вино и пошел спать.
С утра он еще раз подробно изучил карту, сам не понимая, зачем это делает. Будто за ночь она могла измениться. Севернее находился еще один мост. Он наверняка взорван, даже проверять не надо. Значит, в какую бы сторону нам ни идти, в любом случае придется преодолевать Вычегду. А значит каким-то чудесным образом и тварь, которая в ней засела. Затарившись в погребе на дорогу, путники выдвинулась в Малую Слуду.
Через полчаса они зашли в деревню Ивановка, расположенную по пути. Мелкая деревушка, состоящая из разбросанных вдоль трассы мелких деревянных домиков.
Над головой текли черные безжизненные облака. Тишина вокруг стояла, как в библиотеке. Внутри саднило, наружу просилась невыразимая печаль. Ярослав потер рукой грудь, смотря на мертвый, как могила, дом. Когда-то здесь жили люди. Страшно подумать, что творится в городах. Огромные высотки, зарастающие травой и грязью. Печальное зрелище.
Сзади раздалось рычание. Сердце вздрогнуло. Все трое обернулись.
Перед ними в десяти метрах стояла стая собак во главе с новым вожаком, бывшим рыжим заместителем. Он угрюмо скалил зубы, глядя Броднину в глаза. Ярослав окинул стаю взглядом. Их снова было двадцать. Значит, подобрали кого-то по дороге. Закрыв товарищей руками, Броднин попятился.
Вожак рявкнул на всю улицу, и стая бросилась в атаку. По телу пробежал испуг. Ярослав сорвался с места, увлекая колдуна и Диму за собой.
Впереди из-за левого поворота выскочили еще около десяти особей. Сзади рычали, скулили и гавкали остальные хищники. Путники остановились на дороге, как вкопанные. Прижавшись спинами друг к другу, они озирались по сторонам. Ярослав снял автомат с предохранителя.
— В дом! — заорал он, стреляя наугад, и бросился направо.
Мистер Перрилорд и Кольцов убежали налево. Броднин, перепрыгнув забор, залетел в дверь и захлопнул ее перед носом рыже-коричневой дворняги. Потом выбрался на крышу.
Вожак сидел по центру дороги и смотрел на Ярослава. Вокруг дома караулили голодные озлобленные псы. В доме напротив, где спрятались Кольцов и мистер Перрилорд, тоже. Лицо Ярослава расплылось в довольной улыбке. Он до конца заполнил обойму патронами и взвел затвор. Уперев приклад в плечо, он прицелился в ближайшую псину и нажал курок.
Рыже-коричневая дворняга, чуть было не схватившая его, упала замертво с простреленной головой. Остальные караульщики разбежались в стороны. Правда, недалеко. Они продолжили крутиться рядом, испуганно глядя то на вожака, то на Ярослава. Броднин, подняв глаза на рыжего, улыбнулся. Новоиспеченный альфа рычал, заливая слюной асфальт и содрогаясь от злости.
Ярослав снова выстрелил. На всю улицу раздался скулеж. Мелкая шавка, обливаясь кровью, еле-еле на трех лапах отползла в кусты.
Броднин сплюнул и перевел оружие в автоматический режим. Окинув глазами своих тюремщиков, он спустил курок, поворачивая дуло из стороны в сторону. Улицу огласил дикий вой. Собаки кучей попадали перед домом. Кто-то убегал, кто-то плелся раненый. Напротив, из окон, начали палить Кольцов и мистер Перрилорд. Улица быстро опустела. Стая разбежалась и попряталась кто куда.
Вожак недоуменно осмотрелся по сторонам. Пару раз гавкнул, призывая своих подчиненных, но никто не высунулся из укрытий. Рыжий повернулся к Ярославу и, глядя в глаза, злобно зарычал.
Острый жар прожег Броднину грудь. Закинув автомат на плечо, он спустился с крыши в дом и вышел на улицу. Дорогу ему никто не преградил. Дворняги лишь слегка высунули нос из щелей, чтобы посмотреть, кто победит в схватке.
Вожак, обливаясь слюной, рычал и гавкал, глядя на Ярослава исподлобья. Броднин, надвигаясь на противника, выкинул автомат в сторону и достал из рюкзака штык-нож. Рыжий, зашедшись в диком лае, разогнался и прыгнул на Броднина. Ярослав присел и выкинул руку вверх. Нож впился псу в сердце.
Рыжий мешком свалился на асфальт. Броднин подошел к нему и присел рядом. Пес, поскуливая, посмотрел на него грустными глазами. Изогнувшись всем телом, он испустил дух. Достав нож из его груди, Ярослав погладил собаку по голове.
— Засыпай, мой друг, засыпай. Теперь все хорошо.
Стая мелкими группками разбежалась в разные стороны.
На ночлег они остались в Ивановке, выбрав одинокий дом на окраине деревни. В нем оказалась всего одна комната с двумя кроватями. Посмотрев на них, Ярослав поморщился и решил спать на полу.
— Все лучше, чем на этих прогнивших антресолях.
— Хозяин-барин, — сказал мистер Перрилорд
Он с улыбкой бухнулся на кровать возле окна. Две ее ножки сломались, и колдун скатился на пол. Дима и Ярослав рассмеялись. Мистер Перрилорд поднялся и, улыбнувшись, сломал остальные ножки. В погребе они нашли только крупы и тушенку.
