Каменка (СИ) - Лучанинов Александр Сергеевич (книги полностью бесплатно .txt) 📗
— Да, — кот кивнул и, казалось, самодовольно улыбнулся. — Я здесь вообще за всем слежу, если уж на то пошло. Убираю, чиню, достраиваю, если нужно. Список моих талантов мож-но…
— И значит знаешь, где что лежит?
— Знаю.
— Ну хорошо, — Володаров показал бритвой в сторону ком-наты, которую про себя называл кабинетом. — Тогда скажи мне, что находится во втором сверху ящике стола.
Он раз и на всегда решил поставить точку во внутреннем споре, существует кот или нет. Задумка была проста и дей-ственна. С тех пор, как Володаров впервые зашел в дом Аль-бертыча, он так и не успел заглянуть в ящики письменного стола. А потому, если кот был продуктом его собственного разума, то он никак не мог знать их содержимого.
— Да легко! — фыркнул кот. — Два карандаша и книжка, которую хозяин писал.
Володаров быстро метнулся в кабинет, рывком открыл второй ящик и… кот угадал только половину. Карандашей действительно было два. От резкого открытия они прокати-лись по дну ящика, ударились о переднюю стенку и, срико-шетив друг о друга, остановились. Но никакой книжки. Ни черной, ни белой, ни какой-либо еще. Ура! Здравый смысл восторжествовал. У Володарова определенно галлюцинации.
— Ага! — выкрикнул он, победоносно вознеся над головой бритву. — Вот ты и попался! Нету тут никакой книжки. А зна-чит ты — ненастоящий!
Володаров облегченно выдохнул и сполз на стул, стояв-ший у стола.
— Книжка есть, — прохрипел из кухни кот, совершенно не обратив внимания на перемены в настроении Гены. — Ищи лучше.
— Ну чего искать-то? Чего искать? — Володаров откинулся на спинку стула и расслабился. — Нет ее здесь и все.
Он на всякий случай открыл верхний ящик, затем ниж-ний, чтобы убедиться наверняка, что кот не оговорился. Это было бы крайне неприятно. Но нет, никакой черной книги в письменном столе Альбертыча не было. Хотя…
Володаров на мгновение замер, держась за ручку нижне-го ящика, затем медленно закрыл его и снова открыл второй. Карандаши снова прокатились туда-сюда внутри, но они лишь отвлекали не наметанный посторонний взгляд. Воло-даров вытащил их и положил на столешницу, затем снова перепроверил ящики. Так и есть, глубина второго разитель-но отличалась от двух других, но это было трудно заметить с первого раза.
У Гены по спине пробежал неприятный холодок.
— Ну ты чего затих, странный? — поинтересовался из кухни кот.
Володаров не ответил. Он молча встал со стула, вытащил второй ящик полностью и положил его сверху на стол. Затем, взял один из карандашей (тот что был сильнее заточен), вставил его острый конец между фальшивым дном и стенкой шкафчика, и потянул. Дно поддалось, приподнялось и под ним Володаров увидел записную книжку с обложкой черного цвета.
Поражение. Горькое чувство поражение, вот что сейчас испытывал Гена, доставая на свет неопровержимое доказа-тельство того, что сейчас, там на кухне сидит и довольно ух-мыляется настоящий говорящий кот. Да, конечно, он мог бы сию секунду придумать новую, еще более глубокую теорию о галлюцинациях. В ней записная книжка была бы их частью, а может и весь дом, или же вообще вся Каменка. Он бы мог пойти на любые хитрости перед самим собой, лишь бы еще хоть немного побыть в таком знакомом, таком любимом ми-ре логики, мире здравого смысла. Но он этого не сделал и сам не знал почему. Возможно, в глубине души ему хотелось чего-то такого, чего-то отличного от простых будней сельско-го участкового. Да и кому бы не хотелось? Или же настойчи-вые речи Молчана про особый, наполненный мистическим, быт Каменки дали свои плоды, подточив, наконец, незыбле-мую колонну, на которой стояло здравомыслие Гены.
— Ну что, нашел? — поинтересовался кот у вышедшего на кухню Володарова.
Тот не ответил. Он, не отрываясь от задумчивого созерца-ния записной книжки, молча сел у печи.
На улице царила абсолютная тишина. Утренний легкий весенний ветерок уступил место полному штилю, солнце, ко-торое еще только начинало набирать силу после зимы, спря-талось за густым слоем непроницаемого тумана, птицы не пели свои песни, бродячие собаки не перегавкивались меду собой (в Каменке, по правде сказать, их было не так уж и много). Володаров слушал эту тишину и смотрел на записную книжку, а вернее сквозь нее. Его взгляд был пуст, мысли ви-тали где-то далеко, пока мозг с великим трудом старался переварить нахлынувшую на него информацию.
— И откуда ты такой взялся? — неожиданно даже для само-го себя задал вопрос коту Володаров.
Кот медленно повернул голову, зевнул и ответил: — А ты?
Его голос был настолько хриплым, что иногда казалось, будто он вот-вот сорвется в крутое пике и совсем исчезнет, заменится булькающими, клокочущими выдохами.
— Что значит «А я?», — Володаров бросил книжку на стол. — Я из райцентра приехал. Живу теперь здесь, работаю.
— Нет, не живешь, — утверждение прозвучало настолько безапелляционно, что с ним не хотелось спорить. Но Гена все же стал.
— Как это? Молчан мне этот дом выделил. Прошлый жи-лец умер, а других претендентов не было. Так что да, я те-перь хозяин.
— Ты не хозяин, а гость, — кот спрыгнул со стола. — Гостям всегда здесь рады, но не злоупотребляй. В духовке еда, по-ешь и уходи, пока настоящий хозяин не вернулся.
Договорив, он юркнул в приоткрытую дверь тамбура и Володаров на секунду потерял его из виду, а когда опомнил-ся и бросился за ним следом, несмотря на запертую наруж-ную дверь, кота в доме уже не было.
Володаров не знал, что делать. Он простоял в тамбуре молча пялясь на входную дверь около десяти минут, но так и не решил для себя окончательно был ли кот на самом деле. Ему казалось, что сейчас наступил переломный момент в его жизни, та самая точка невозврата, пройдя которую он ока-жется по ту сторону баррикад, с людьми истинно верящими, что если пройти под лестницей, то не миновать беды, а уж если зеркало разбил, тогда пиши-пропало. И все бы ничего, не самые плохие товарищи по жизни, если так прикинуть. Подумаешь, на пару-тройку правил в ежедневной рутине больше, невелика беда. Но Гена был еще не готов. У него еще оставались неразрешенные вопросы, которые ломали стройную теорию необъяснимости происходящего, и пока его сердцу был ближе мир благоразумия, пока в голове все еще слышен голос внутреннего скептика, он готов был их зада-вать.
— Что за хрень только что случилась? — Володаров развел руками. — Какой еще кот? Какое двойное дно в столе? Какая к чертям собачим записная книжка?
Он приложил ладонь ко лбу чтобы проверить нет ли у не-го жара. Высокая температура точно могла вызвать галлю-цинации. Жара Володаров у себя не обнаружил, зато узнал, что его ладошки мокрые от пота. Оно и не удивительно. Гена так не нервничал со своего первого рабочего дня.
Пока Володаров вытирал ладони о внутреннюю сторону карманов брюк, его нос уловил дивный аромат свежей вы-печки. Это было так странно слышать до боли знакомый за-пах напоминающий о давно почившей бабушке. Не так странно, как говорящие коты, но все же. Этот запах невольно пробуждал воспоминания из глубокого детства, давно забы-тые, такие, что и при всем желании не выловить, а тут они сами выпрыгивают на тебя из темноты забвения, яркие, све-жие, непрошенные…
На время забыв о своих душевных метаниях, Володаров вошел на кухню и попытался найти источник соблазнитель-ного запаха. Под аккомпанемент урчащего желудка, в кото-ром еда была только утром, и та на долго не задержалась, он шагнул влево, затем вправо, принюхиваясь. Казалось, запах шел прямо из печки, но никаких дополнительных отверстий кроме тех, куда клались дрова и откуда выгребался пепел, Володаров не видел. Он озадаченно почесал затылок и про себя заметил, что было бы весьма странно, окажись еда пря-мо в огне. С другой стороны, почему нет? Раз начал галлю-цинировать, то будь добр идти до конца.
Ответ оказался немного проще. После более тщательного осмотра выяснилось, что печка является центром всего до-ма, его сердцем, поставляющим тепло во все комнаты сразу. Дом был просторен буквально вокруг нее, и из этого следо-вало что в каждой комнате присутствовал фрагмент этой са-мой печки, часть одной из ее стенок. В гостиной этот фраг-мент был предусмотрительно выделен тем же старым, по-трескавшимся от температуры, кафелем, и был снабжен дверкой побольше тех, что были на кухне. За этой самой дверкой Володаров обнаружил духовку, в которой на про-тивне красовались румяные пышные пирожки.
